Китеж. Сборник фантастики - Сергей Казменко

Гости, расположившиеся в непринужденных позах, препарировали фрукты, сооружали диковинные коктейли. Удивительно, когда бы я ни зашел, всегда у Рэда гости и всегда он рассказывает что-нибудь интересное. То, чего ни в газетах нет, ни в “Мониторе”, ни в “Новостях”. Вот только понять трудно, где он правду говорит, а где горбатого лепит и гостям лапшу на уши навешивает. Иногда такое загнет, пинтаксером не разогнешь, а оказывается правда. А иногда…

Нежный рокот рассказчика сменился грозным набатом, и я насторожился — Звездный Волк наконец добрался до сути:

— Начал я бегать по их учреждениям, пока не дошел до президента. “Какая-такая, — говорю, — торговля — сорок звездолетов и все крейсерского типа. Видел я снимки в наших каталогах — это же боевая эскадра!”

А президент мне:

“Мы много лет торгуем с тахильдами, и никогда они не питали против нас дурных умыслов”.

“Не знаю, — говорю, — что они питали и чем вообще питаются, но на эти крейсера можно всю Айну погрузить. Посадите два корабля, для торговли за глаза хватит, зачем же все?”

Черная шевелюра Звездного Волка метнулась по комнате, как знамя анархистов, и я пожалел незнакомого президента — Рэд, когда его задевали за живое, бывал не сдержан.

— Тут этот президент мне грубости говорить начал, дескать, вы здесь без году неделя, а мы сами с усами и без вас разберемся. Ну я ему тоже кое-что сказал… — Звездный Волк опустился в кресло, и по комнате разнесся жалобный скрип.

— Все общественные организации обегал, и все без толку. И не то чтобы везде сами с усами были, кстати, ни усы, ни бороды у айпинцев почему-то не растут, и не то чтобы такое уж доверие они к тахильдам имели, однако убедить я никого ни в чем не сумел. — Звездный Волк гулко вздохнул. — Да оно и понятно, не хотели они мне верить, потому что сделать что-либо трудно было, закрывали глаза, надеялись, авось пронесет. У них ведь планета мирная — оружия нет, ну запретят они посадку, так если готовится экспансия, тахильды сожгут два-три города, им это ничего не стоит, и все равно сядут.

Хотел я сигнальную ракету послать. Космический патруль предупредить, так не наша зона влияния — с тахильдами связываться не станут. Да и сомнения меня одолели, вдруг они действительно торговать летят, кто их знает?

Словом, покружилась эскадра вокруг Айпы и начала садиться — дали-таки им добро.

Я как раз в этот момент в столице был. Улицы пустые, попрятались жители. Солнце светит, фонтаны звенят, воздух прохладный, чистый, морем пахнет — благодать. И вдруг эти — гарь, гул, скрип, скрежет, б-р-р! Едут по широким площадям, по светлым проспектам, по зеленым бульварам черные горбатые бронемашины, грохочут для устрашения, дымят и такую вонь испускают, что глаза щиплет.

Я бегом к звездолету, а там уже десятка два айпинцев собралось. Да, забыл сказать, бегал-то я по всяким учреждениям не вовсе без пользы, оброс, знаете, сомневающимися. Вот они к “Хризантеме” и стянулись — обсудить и понять, что к чему и как дальше жить. Обговорили мы положение, выгрузили животных, а сам корабль во избежание неприятностей уничтожить решили, я им объяснил вкратце, какие у нас с тахильдами отношения.

Превратился я из капитана корабля в хозяина зверинца. Сменил красный комбинезон звездолетчика на белый полотняный костюм, бороду сбрил, превратился в типичного айпинца. Стал даже сомневаться, увижу ли еще когда-нибудь Землю и не приснилась ли мне “Хризантема”. Совсем было приуныл, едва Сигизмунду завидовать не начал, да стали в зоосад мой айпинцы заглядывать. Кто приходил, чтобы чадам своим слониху со слоненком показать, а кто — со мной парой слов переброситься.

Да… Стал я хозяином зоосада. А уж сколько забот мне эти самые звери доставили! — Звездный Волк охватил волосатыми лапами свою многострадальную голову и возвел очи горе. — Куницы, лисицы, бегемоты, один крокодил чего стоил! У каждого свой режим, своя диета… Вот пчелы, например, — ну какой из меня пасечник? Пришлось их вместе с осами на цветочные поля выпустить — может, приживутся? И прижились.

Выпустил я их и думать об этом забыл, поважнее дела были. А как-то раз иду к своему зверинцу и вижу, кто-то в парке, в высокой траве барахтается. Подошел поближе — тахильд, рыженький такой, плюгавенький, он за мной уже давно шпионил. Извивается весь, как червяк, шею трет. Потом затих, заулыбался блаженно, только руки и ноги судорожно подергиваются. Что такое? Осмотрел пострадавшего — оказывается, оса его укусила. Видели вы, чтобы человекообразные от осиных укусов в обморок падали? Нет? Я тоже. Тут у меня и появилась мысль, нельзя ли аллергию тахильдов на ос как-нибудь использовать?

Айпинцы народ мирный, тихий, но и те уже изъявлять недовольство начали, в группы организовываться — еще бы, своя планета, а носа из дома не высуни — чужие порядки, чужие законы. Как тахильды на оккупированных планетах себя ведут, слышали, наверно, рассказывать не буду.

Организовываться-то айпинцы начали, да только мало от этого проку было: тахильды чуть что, — машину специальную вызывают, и она вонючей жидкостью всех недовольных обливает. И довольных тоже, для профилактики. Какое уж тут недовольство, какое сопротивление, когда айпинцы в прямом смысле еле дышат?

Но толковые ребята везде найдутся. Посоветовался я с ними насчет ос, провели мы кое-какие опыты и, представьте себе, способ борьбы с тахильдами придумали. Яд, который осы при укусе выделяют, для тахильдов сильнейшим наркотиком оказался.

Стали наши люди, то есть айпинцы конечно, появляться у тахильдов в казармах, суля им за весьма умеренную плату немыслимые наслаждения — коробочку, в которую оса упрятана. Сунул туда палец — несколько неприятных мгновений, а потом полдня блаженства.

На первых порах было трудно, опасались солдаты, но со временем поняли, что к чему, наладилось дело. От рядовых цепочка потянулась к командирам. Попробовал один, сказал другому, появились у нас постоянные клиенты, а потом и без нас дело пошло. Секрет-то простой, и вскоре на улицах и площадях, где были цветники, можно было встретить тахильдов, ловящих ос.

Высшее начальство приказ о запрещении и уничтожении ос издало — все клумбы и газоны в городах мазутом залили, поля начали какой-то дрянью опрыскивать — поздно. Тахильды — чудеса исполнительности и послушания, вкусили запретный плод. Перестали они понимать, в каком мире живут; во всяком случае, тот, что грезился, нравился им больше реального. Туманные мечты оказались сильнее дисциплины и страха наказания. Приказы исполнялись кое-как, затем перестали исполняться вовсе, и наконец настал момент, когда приказы перестали отдаваться. Тогда-то и выступили группы Сопротивления.