Репо (ЛП) - Гаджиала Джессика

— Это ни хрена не хорошо, — прошептала я, сильно толкая его в грудь, пока он не оторвался от меня. Его палец выскользнул из меня, затем из моих трусиков, и у меня было почти непреодолимое желание заплакать из-за потери близости. Но из-за жажды, желания, стремления продолжить то, что мы начали, мои инстинкты выживания сработали. Рейн не мог узнать о нас. У Репо будут проблемы, а меня выгонят. Этого не могло случиться. Если это случится…

— Господи, — сказал Репо, привлекая мое внимание. Он смотрел на меня сверху вниз. В темноте было трудно разглядеть его полностью, но, казалось, в его глазах было напряжение, которое я приняла либо за разочарование, либо за гнев. Его воздух вышел из него, и он полностью отодвинулся от меня. — Хорошо, — сказал он, толкая переднее сиденье вперед, чтобы он мог выскользнуть, а затем захлопнул за собой дверь так сильно, что я фактически подпрыгнула с тихим визгом.

Так что да… злой или расстроенный, или и то и другое вместе.

Я еще сильнее прижалась к сиденью, все еще по-детски беспокоясь, что кто-нибудь подойдет и заглянет внутрь. Я прислушивалась к звукам разговора в течение секунды, прежде чем он начал затихать, когда они отошли. Я положила руку на колотящееся сердце и крепко сжала колени, все еще чувствуя покалывание после оргазма.

И первой ясной мыслью, которая пришла мне в голову после того, как паника прошла, была: дерьмо.

Дерьмо, дерьмо.

Я просидела там долгую пару минут, глубоко дыша, прежде чем, наконец, застегнула штаны и вылезла из машины. Я вернулась на вечеринку с отяжелевшими ногами.

— Вайолет! — позвал Ренни, и я замедлила шаг, когда увидела, что он бежит ко мне.

— Эй, в чем дело?

— Этот чертов телефон звонит без умолку уже почти час подряд. Буквально, — сказал он, протягивая мою телефон, по которому я обычно звонила Кею. Паника охватила мою грудь, заставляя воздух застрять в горле, когда мое сердце начало колотиться под грудной клеткой. Он не мог позвонить. Кей так не делал. Я не просила его звонить. Он знал, что звонок — это то, что может сорвать мое прикрытие. И ни у кого больше не было этого номера. — Я знаю, что не должен был этого делать, но я пытался поднять трубку. Я беспокоился, может быть, что-то случилось с твоей семьей или что-то еще. Но на другом конце провода ничего не было. А потом они просто продолжали звонить.

Я потянулась к телефону, стараясь казаться непринужденной. — Это странно. Я должна позвонить им…

— Дай десять секунд, они перезвонят снова, — сказал он, пожимая плечами, а затем отошел, чтобы присоединиться к группе.

Я не собиралась ждать десять секунд. Если звонил Кей, значит, происходило что-то серьезное. Но как только я перешла к своим контактам, телефон снова зазвонил. — Алло? — сказала я несколько неуверенно в трубку, отодвигаясь все дальше от док-станции, где гремела рок-музыка, гитарный рифт царапал мои и без того чувствительные нервы.

— Черт возьми, Мэйси, — раздался взволнованный голос Кея. — Я звоню уже целый час подряд.

— Сегодня было барбекю. Я не была рядом с телефоном, — уклонилась я, упуская из виду тот факт, что была занята, потому что мой босс трахал меня пальцем в сломанной машине, а не из-за реальных клубных дел. — Что происходит?

— Они ушли, Мэйси.

В этот момент весь мир исчез. Музыка приглушилась для моих ушей, запах еды и выпивки исчез, все стало красочными пятнами для моих глаз.

— Ушли? — повторила я глухим голосом, прислонившись спиной к забору, защищающему собственность, не доверяя своим ногам.

— Я следил за ними. Проезжал мимо раньше и не видел никаких машин. Это было странно, поэтому я припарковался в конце квартала и пошел прогуляться. Мэйси, двери заперты на засов, окна заколочены изнутри. Я обошел дом сзади и снял одну из досок, выходящих в переулок, все внутри исчезло. Столы, лампы, картотека. Всё. Все это исчезло.

— Что это значит? — спросила я, желая услышать это от Кея. Если бы я позволила своим мыслям блуждать, я была бы почти уверена, что проверила бы здания через улицу на наличие вооруженных людей. У меня была склонность впадать в паранойю. Не то чтобы кто-то мог меня винить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Я, блядь, не знаю, — признался он, и в его тоне было явное разочарование. Кей был не из тех людей, которые довольствуются тем, что ничего не знают. Он знал все. Он знал всех хороших парней, плохих парней, что сделали плохие парни, где были похоронены тела, кто был самым слабым звеном, как использовать их ахиллесовы пяты. Для такого могущественного, всезнающего человека, как Кей, быть в темноте, это… было нехорошо. — Это не соответствует их методам, они живут в городе уже десятилетия.

— Может быть, из-за…

— У копов больше ни хрена нет. Им заплатили, чтобы они это похоронили. И ты это знаешь. Я знаю, что это что-то другое, но черт меня побери, если я знаю, что это такое. А незнание — это чертовски нехорошо.

— Ты ходил в их места?

— Конечно, я это сделал. Тоже пусто. Машины убрали из гаражей. Пошел в их любимое место для ужина, притворился старым другом и расспросил о них. Их не было уже неделю.

— Неделю? — взвизгнула я, паника в моей нервной системе превратилась в откровенную истерику. Они могли бы добраться куда угодно за неделю. Они могут быть в Нью-Джерси. Они могут быть на побережье Навесинк…

— Мэйси, дыши. Мы ничего не знаем наверняка. Прямо сейчас нет никаких оснований полагать, что они знают, где ты находишься. Мы были осторожны.

— Но, — подсказала я, зная, что это произойдет.

— Но мы не можем быть уверены, что они тоже не вынюхали ниточку.

— Что мне нужно сделать?

— Мне нужно, чтобы ты оставалась за этими воротами. Всякий раз, когда это возможно, старайся сменить другого кандидата. Старайся избегать ночных и утренних одиночек. Будь бдительна. Если что-то кажется хреновым, есть шанс, что это пиздец. И если это пиздец… — сказал он мне.

— Если это пиздец, мне нужно убедиться, что у меня есть безопасный выход. Затем мне нужно добраться до железнодорожного вокзала и отправиться в Пенсильванию.

— Тогда я укажу тебе новое направление, — сказал он уже спокойнее.

При мысли об отъезде у меня в животе возникло неожиданное, тошнотворное ощущение. Мне даже не нужно было думать об этом, чтобы понять, что именно Репо вызвал это чувство. Опять, дерьмо. Последнее, что я должна была сделать это привязаться. Кей был конкретен в этом вопросе. Он сказал мне, что, скорее всего, мне придется найти не одно прикрытие. Он сказал, что большинство женщин, которых он «скрывал», должны были переезжать по крайней мере раз в два года. И хотя в моих интересах было остаться с Приспешниками, интегрироваться в их образ жизни, скорее всего, это не будет то место, где я могла бы оставаться бесконечно.

— Мэйси…

— Хорошо, Кей, — сказала я, глубоко вздохнув, осматривая деревья, темнота не позволяла мне ничего увидеть.

— Будь бдительна, но не впадай в паранойю. Я хочу получать от тебя устные сообщения каждые два дня, и мне нужно, чтобы к полудню каждый день приходило сообщение со словом «ананас». Если я не увижу этого к полудню, я буду в своей машине. Ты со мной?

— Я с тобой, — согласилась я.

— Будь в безопасности и надери задницу, Мэйси.

Линия отключилась, и я так сильно сжала телефон в руке, что у меня заболела ладонь.

Я закрыла глаза и сделала глубокий вдох, задаваясь вопросом, как, черт возьми, моя жизнь дошла до этого. До сих пор все было таким нормальным, таким рутинным, таким скучным…

Глава 10

Мейз

Возвращение в город после смерти моей бабушки и вулканического взрыва, известного как мои отношения с Тато, было культурным шоком. Конечно, я родилась и выросла там в течение первых десяти лет своей жизни, но это было под покровительством моей матери. Она была там, чтобы привести меня к нужному метро и повести по правильным улицам, чтобы врезаться в людей, которые были слишком заняты своей жизнью, чтобы заметить, что они чуть не растоптали меня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})