Гензель - Элла Джеймс

— Иди, кому сказал, — я рычу, делая по направлению к ней небольшой шаг.

Глядя на меня разъяренным взглядом, она разворачивается и хватается за дверную ручку.

Когда она выбегает из комнаты, я думаю, насколько все это иронично: эта девушка — единственная, кто из всех саб, которых я принимал к себе, была больше похожа на Леа.

Что, бл*ть, за долбанутая фантазия?

В результате того, что ее доброта сталкивается с моим ублюдочным поведением, моя эрекция стихает быстрее, чем когда-либо.

Я хватаю полотенце и прислоняюсь к встроенной столешнице, двигая в жестком ритме по своей плоти, пока я не становлюсь твердым и готовым к тому, что следом будет боль.

Часть 2

ГЛАВА 1

Я не хочу слышать ее беготню в моей комнате, потому расхаживаю из угла в угол. Звуки шагов босыми ногами по влажному полу заглушают шум за стеной: шаг, шлепок, шаг, шлепок, шаг, шлепок. Я стараюсь сосредоточиться на звуках своей ходьбы. Мое сердце ускоряет ход, бьется сильнее, пульсируя в моей груди. Ее слова всплывают в моей памяти.

«Я думаю, нам будет хорошо вместе».

«Пожалуйста, не заставляй меня уходить. Я сделаю все, как ты захочешь».

«Я хочу другие вещи, чем хочешь ты. Те, что доставят тебе удовольствие».

Она не нужна мне… что это? Ее забота? Внимание? Наказание? Я не нуждаюсь в ее гребаной доброте. Кем, черт побери, эта Леа себя возомнила?

«Я трахалась прежде. Но это было давно. Очень давно».

«Это может ранить тебя тоже».

«Я не возражаю. По крайней мере, я… так не думаю».

Я перестаю расхаживать, уставившись на ванну.

«Я пытаюсь помыть тебя, так же как ты помыл меня. Конечно, ты считаешь себя чистым».

Я мог видеть, как изгибаются ее губы, как под маской вокруг ее глаз образуются морщинки, когда она дразнит меня. Как будто моя властная манера и мои испорченные желания ее совсем не беспокоят.

Я одел ее, чтобы она выглядела как Леа, скрыл ее лицо и грубо приказывал ей, а эта девушка забралась мне на колени и попыталась просто… быть собой.

Мой разум снова кричит: «как Леа».

Если бы Леа была здесь, она бы не держалась на безопасном покорном расстоянии от меня. Я сомневаюсь, что смог бы убедить ее не купать меня. Она сделала бы это только потому, что хотела этого. Потому что она заботилась. «Если бы она заботилась», — нашептывает внутренний тихий голос. Глубоко внутри я знаю, что она не стала бы этого делать, уже не стала бы, не десять лет спустя, но это не реальная жизнь здесь сейчас. Это моя гребаная фантазия.

Я трахаю девушек, которые выглядят как Леа. Одеваю их в ее любимый цвет — ярко-синий, и заставляю их покоряться, чтобы сделать мне больно, чтобы я мог кончить. Мне нужна боль, мне нужен контроль. Благодаря этому я дышу.

И пока они хлещут и царапают меня, пока они позволяют мне связывать их и мучить удовольствием, я мечтаю, чтобы это была Леа. Каждая, черт возьми, из них — Леа. Леа будет шептать, если я попрошу ее, никогда не заговорит громко. Леа будет носить мою маску. Леа заставит меня истекать кровью, если я попрошу.

Это неправда. Она, вероятно, убежит с криком. Но мне нужна иллюзия. Мне необходим обман. Без этого жизнь… выглядит пустой.

Я снова перестаю расхаживать. Опускаю подбородок на грудь и смотрю на свои грудные мышцы. Мысленно я вижу, как ее рука тянется с губкой к тугим кубикам пресса.

«Ты не слышишь мои приказы».

«Я могу сделать лучше».

Я выбегаю из ванной и влетаю в спальню.

— Эй?

Я осматриваюсь вокруг. Тишина.

Большими шагами я направляюсь в гостиную, осматриваясь вокруг.

— Ты здесь?

Я возвращаюсь в ванную, заглядываю в уборную, потом в кухню и бросаюсь к стулу, втиснутому под стол, где она оставила свою сумку. Я вытаскиваю одежду и ощущаю ее фруктовый запах. Одежда здесь, но я не вижу маску. Повернувшись, открываю верхний левый шкафчик самый близкий ко мне. Внутри вмонтирован монитор безопасности. Я включаю его и торопливо щелкаю на просмотр камеры, мое тело напрягается каждый раз, когда я вижу одинокую женщину.

— Будь здесь, будь здесь, — шепчу я.

Я облажался, теперь я понимаю это так отчетливо.

Это было не так, как с другими, она слишком сильно напомнила мне Леа. В нашу первую встречу совпадений чертовски много. Ее доброта обжигает, но не в этом дело. Я не нуждаюсь в ней для получения удовольствия. Мне нужна саба для боли, так что она была идеальной.

Я глубоко вздыхаю, когда замечаю ее быстро спускающейся в четвертый холл.

Не подвергаю сомнению, откуда я знаю, что это именно она, взмахи ее рук, ширина ее шагов, все признаки взывают к моему инстинкту.

Лихорадочно осмотревшись в комнате в поисках брюк, нахожу пару кожаных, брошенных на вешалку. Как правило, я ношу их только на сцене. Рывком хватаю их и выхожу за дверь.

Мой личный холл пуст, так что я стремглав бегу через него. Устремившись в шестой холл, параллельный моему, я перемещаюсь как молния.

Я должен поймать ее. Широкими шагами прохожу два поворота, один из которых через частное, сквозное помещение только для персонала.

Моя грудь сдавлена волнением, к моменту, когда я достигаю четвертого холла. Я едва могу дышать, когда думаю обо всех возможных способах, которыми могу наказать эту девушку.

Леа.

Я назову ее Леа, как только верну и раздвину ее ноги.

Леа.

Она моя.

Я хочу ее, нуждаюсь в ней, планирую удержать ее.

Наконец, через мгновение я оказываюсь позади нее. Ее светлые волосы развеваются, как плащ супергероя. Размах ее рук. Боже, эти руки.

Леа.

Леа.

Я набираю в легкие воздух, собираясь крикнуть, но она, как будто бы чувствуя меня, в этот момент начинает бежать. Стремглав пробегает через дверь в конце холла, словно хочет поскорей выйти отсюда.

Я наблюдаю, как она поднимает руку к затылку и стягивает на ходу маску. Я вижу, как она бросает ее, когда толкает тяжелую металлическую дверь. Треск. Она распахивается, а я бегу за ней.

Она спускается по лестнице к задней стоянке.

Я кричу, но нас разделяет дверь.

Ускорившись, я выбегаю через несколько мгновений после нее: с голым торсом, с дикими глазами, протянув вперед руки, на случай, если найду ее неподвижно стоящей в верхней части лестницы.

Весь мой мир замер в этот момент.

Когда я замечаю ее, она передвигается по стоянке уже без маски, с рукой, прижатой к щеке.

Я понимаю, что она плачет.