Се ля ви: эротическая проза (сборник) - Алина Весенняя

Она продержалась совсем недолго, на очередном движении вдруг выгнулась и стала со стоном содрогаться всем телом.

– Так, моя принцесса! Так!

Богдан снял ее безвольное тело со своего стержня и поставил на четвереньки, обхватив крепко упругие бедра, проник в горячую пещерку, стал наносить сокрушительные удары по ее недрам.

– А-у-у! А-у-у! А-у-у! – завывала Аля.

– Да, ты моя, слышишь моя!

Он действовал так яростно, как будто хотел разорвать ее в клочья, разбить на мельчайшие частички, превратить в молекулярное облако!

– О! Сжалься! – простонала как в бреду Аля.

– Да, моя повелительница! Как пожелаешь!

Он вынул свой трепещущий, жадный член из ее недр и по-собачьи принялся вылизывать ее дырочки, как бы извиняясь за доставленные неудобства.

– Расслабься, моя красавица! Я чуть-чуть!

Он взял на палец смазки из ее пещерки и обильно смазал анальное отверстие, принялся нежно вводить в него своего мальчика. Он был мастер в вопросах любви и знал, что те действия, которые возможны с пещеркой, совсем недопустимы с розовеньким анусом, поэтому ввел своего гиганта только на одну треть.

– Аличка, тебе не больно? Тебе хорошо?

– Да-а-а! – бессознательно протянула Аля.

Богдан принялся нежно атаковать узкое отверстьице, одновременно яростно лаская разбухший клитор, и в тот момент, когда Аля снова протяжно застонала, а анус стал быстро сокращаться, он сладко излился.

– О, Да! Да! Да! Обожаю тебя!

Он отвел Алю, как сонного ребенка в ванну, вымыл ее, вытер и отнес на еще не остывшее ложе, сам привел себя в порядок, лег рядом, положил руку на ее попку и крепко уснул.

Сколько прошло времени сказать трудно, но Богдан почувствовал, как его ненасытный член снова поднимается, не в силах выдержать близость рыжеволосой ундины. Богдану совсем не хотелось будить тихо посапывающую Алю, но и уснуть он уже не мог.

Богдан потянулся к Алиной норке и отметил, что она достаточно влажная, для совершения быстрого соития. Он надел презерватив, нежно согнул Але, лежащей на боку, ноги, нащупал щелочку и нежно ввел своего неугомонного мальчика в ее сонную пещерку. Так как поза не позволяла полностью проникнуть в ее недра, то он начал нежное совокупление с Алей, лаская ее грудки и целуя спину.

– У-у-у, – промычала сонная Аля.

– Спи, спи моя рыбка, я потихонечку.

Это потихонечку продолжалось почти полчаса, он все-таки не удержался и принялся ласкать ее жемчужинку, до тех пор, пока она сквозь сон, постанывая, не испытала тихий оргазм, а нежные сокращения влагалища не позволили кончить и ему. Он благодарно поцеловал ее в бархатную лопаточку и, посетив ванну, снова прижав Алину попку к своему животу, уснул молодецким сном.

Аля проснулась, от того что, он не мигая, рассматривал ее лицо.

– Какая же ты, Аля, красивая, я никогда еще не встречал такой необыкновенной женщины! Это просто катастрофа, я постоянно хочу тебя!

Он погладил ее по животику. Аля сладко, как кошечка, потянулась.

– Доброе утро, милая кошечка!

– Доброе утро, мой неугомонный мачо! Ночью что-то было или мне приснилось?

– Приснилось, Аличка! А вот сейчас уже утро и я тебя опять хочу.

– Ну, ты и, правда, неугомонный!

– Только с тобой, только с тобой дорогая!

Он уже весело раздвигал ее ноги и, не обращая внимания на ее легкое сопротивление, ласкал чуть-чуть остывшую за ночь жемчужинку.

– Да, перестань ты, в самом деле! – смеялась Аля, дергая его за густые кудри.

– Сопротивление бесполезно, – он еще настойчивее принялся ласкать клитор.

Вот уже и сопротивление прекратилось, и пещерка наполнилась нектаром, он взял Алю под коленки и, разведя ноги как можно шире, глубоко протиснул свое орудие в горячую щелочку. Аля вцепилась в его крепкие бицепсы, а он, глядя в ее расширенные зеленые глаза, принялся делать свое дело, профессионально, четко и умело. Вот уже Аля прикрыла глаза, от каждого толчка ее прекрасная грудь вздрагивала, а тело выгибалось. Замерев на секунду, она, как бабочка об стекло, забилась в продолжительном оргазме. Это послужило сигналом для Богдана, он вынул свой крепкий член и затолкал в пересохший Алин ротик.

– Ну, давай, моя русалочка, давай!

Она из последних сил крепко обхватила стержень губками, а он, придерживая ее за голову, принялся сам двигать тазом до тех пор, пока со стоном не излился прямо ей в горло. Потом вынул свой обмякший член, и нежно ладошкой прикрыл ее ротик, давая тем самым понять, что, не так уж плохо было бы, если б она проглотила его сперму. Але ничего не оставалось, как сделать это.

– Умница моя! – он нежно прильнул к ее губам.

Они еще немного понежились в постели.

– Богдан, ты иди к себе, а я приведу себя в порядок, увидимся на пляже.

– Может, сначала сходим в кафе позавтракаем, что-то у меня разыгрался аппетит.

– Ты иди, а я что-нибудь здесь перекушу.

– Ну, хорошо, Аличка! Значит, я жду тебя на пляже.

– Да, до встречи!

Аля не знала, как поскорее его выпроводить. Закрыв дверь, она в изнеможении упала на кровать.

«Это не мужчина, а какой-то энерджайзер!», – подумала она. И сама не знала – то ли радоваться, то ли нет этому факту. Было ясно только одно, что спокойный отдых для нее закончился.

Богдан был очень красивый мужчина, неимоверно сексуальный, добрый и щедрый. Пожалуй, у него был только один недостаток – он был чужим мужем, а это для Али было решающим аргументом, чтобы не броситься в омут любви вниз головой. Уж очень еще были свежи ее личные воспоминания, да и страдать ей уже совсем не хотелось, поэтому она решила в отношениях с ним остановиться на симпатии, дружбе и незабываемом сексе.

Частоту сексуальных контактов ей так же пришлось взять под свой контроль. Потому, что будь воля Богдана, он бы остаток отпуска провел в ее постели, и, наверное, залюбил до смерти. Нет, она ничего не имела против окончания своего жизненного пути во время очередного оргазма, в горячих бронзовых объятиях брутального красавца, но у нее еще были дела на этой грешной земле: сын, мама, да и кошку Нику было жалко, как они все без нее. Пока на земле есть хоть одно любящее или нуждающееся в тебе существо, жизнь все-таки стоит продолжать.

Аля почти все свое время проводила с Богданом. Утром они загорали на пляже, плескались в море, вели душевные разговоры, в полуденный зной отправлялись либо к нему, либо к ней и, передохнув, придавались любовным утехам, потом снова море, небольшой отдых поврозь перед вечерним променадом… прогулки по ночной, сверкающей огнями набережной. Иногда они посещали кафе-кондитерские, в ресторан Богдану, так и не удалось затащить Алю. Ей больше нравилось сидеть на морском берегу и слушать музыку прибоя, в его нежных объятиях, и, конечно же, ночной двухчасовой бурный секс. После этого, Аля деликатно просила Богдана отправиться к себе в гостиницу и дать ей хоть немножко отдохнуть. Он не прекословил ей, желание женщины – закон, лишь нежно целовал и уходил в темную южную ночь. А утром на пляже, предусмотрительно, заняв, ей лежак под зонтиком, а себе рядом, снова весело махал рукой, пробиравшейся сквозь лежбище разомлевших на солнце тел, Але.