Билет в никуда - Михаил Рогожин

– И ты моталась на встречу с ним? – захваченная рассказом, прошептала Галина.

Инесса кивнула в ответ и добавила:

– Люди Манукалова нас выследили. Вот почему он организовал покушение. Подонок! Ну, ничего, сегодня я уже не та студенточка, которую можно запугать. Устрою ему ответную акцию. Недолго в генералах ходить будет!

Галина уже давно лежала рядом с Инессой и бесконечно шептала: «Зупер!» Но, будучи посвященной в тайну жизни и любви такой зашторенной от всех женщины, она принялась убеждать Инессу, что тут еще замешаны какие-то силы.

– Может, тебе мстят те ребята, которых не обменяли?

– За что? – не поняла Инесса. Она давно не задумывалась о судьбе Вени и Сашки. После свадьбы Манукалов настоял на том, чтобы она прекратила с ними переписку, потому что в лагере они совершили уголовное преступление и были приговорены к дополнительным срокам. Скрепя сердце Инесса согласилась. Так было честнее с ее стороны. Ведь не сообщать о своем замужестве – значит, совершить еще одну подлость, а признаться у нее духа не хватило бы.

– Веня Аксельрод и Саша Курганов – отличные ребята. Я о них ничего не знаю. Должно быть, отмотали свой срок, вернулись в Москву, от кого-нибудь узнали обо мне и прокляли, – грустно вздохнула она и закрыла глаза от нервного переутомления.

Галине не терпелось узнать об этом загадочном Викторе, поэтому она растормошила Инессу и спросила:

– А Виктор до сих пор любит тебя?

– Да…

– И не женился?

– Нет. Он богатый человек. Свой дом в Люксембурге. Занимается банковским бизнесом… Тебе-то про него зачем? – Инесса слишком устала, чтобы начинать рассказывать другую историю, к тому же совершенно неинтересную для Галины. Она не могла предположить, что Цунами специально внедрил свою секретаршу и любовницу в дамский клуб, чтобы знать обо всех контактах Инессы в России и за рубежом.

Галине очень хотелось побольше узнать о Викторе. Но в душе бывшей балерины тоже происходила невидимая борьба. После встречи с Домеником Порте она совсем потеряла голову и позволила себе мечтать о новом замужестве. К Вагнеру у нее не было никакого желания возвращаться, а продолжать связь с Цунами оказалось очень тяжело.

Поначалу езда на шестисотом «мерседесе», баснословно дорогие туалеты и светское общество пленили ее художественную натуру. Но после того, как все чаще и чаще стали поступать сообщения о расстреле одного «авторитета» с семьей, другого, третьего, Галина стала бояться вместе с Цунами садиться в машину или появляться в обществе. Все время казалось, что вот-вот произойдет взрыв или раздастся выстрел. Поэтому знакомство с милым, сказочно богатым, упитанным и таким неопасным джентльменом, как Доменик Порте, считала своим самым выстраданным, последним шансом и не собиралась его упускать.

Галина хихикнула, вспомнив о том, как быстро испарился Доменик, лишь заслышав первый выстрел. Это ей очень понравилось. С мужчиной, который избегает всяческих конфликтов, жить намного спокойнее. Раз трусоват, значит, не полезет ни в какие рискованные авантюры. С этими приятными мыслями она, едва успев раздеться, тотчас заснула.

Манукалов чувствовал себя настолько разбитым, что даже не подошел к тренажерам. Бесцельно слонялся по квартире в одних трусах и злился на то, что утро наступало слишком медленно. После разговора с Инессой сон как рукой сняло. Оставалось ломать себе голову в поисках ответа на вопрос: «Кому это покушение было выгодно?» Мафия, судя по всему, отпадала, поскольку вместе с Инессой была любовница и приближенный человек Цунами – Галина Вагнер. Хотя для этих ребят такие мелочи ничего не значат. Может, Цунами решил таким образом отвести от себя подозрения.

На всякий случай Александр Сергеевич в своем деловом блокноте сделал запись – «Проверить Цунами».

Далее под подозрение попал сам Виктор. Но уж слишком от этой версии попахивало романтикой… И вдруг он понял, с какой стороны дует ветер. Уж не Геннадий ли Владимирович Столетов решил взяться за старое?

Александр Сергеевич вспомнил, каким злым выражением обрюзгшего лица тот выпроваживал его с дачи. От этого старого интригана и профессионального диверсанта можно было ожидать любой гадости.

Пожалуй, его рук дело. Скорее всего он и не собирался убивать Инессу, а приказал немного попугать. Потому что какой же дурак станет уничтожать свою жертву в разгар открытия международного кинофестиваля? Нет, акция направлена на запугивание. И, разумеется, не Инессы, а самого Александра Сергеевича. Столетов таким варварским, но действенным методом решил напомнить Манукалову, кто нынче в лавке хозяин.

Радость по поводу удачно сделанного анализа и выявления заказчика быстро испарилась под давлением невеселых мыслей о собственной карьере, которая в данном случае может совсем неожиданно прерваться. Коль Столетов включил такие рычаги, значит, он больше не намеревается сотрудничать с Манукаловым. А в атмосфере интриг и сплетен, окруживших президентский кабинет, месть одного из приближенных вполне легко осуществима.

Не волнуясь более за судьбу Инессы, Александр Сергеевич решил вплотную заняться своей. Оделся с особой тщательностью и решил начать день с визита к вице-премьеру Суховею. Пока не поздно, нужно заручиться его поддержкой. Все-таки какой-никакой, а противовес.

Без десяти минут девять Манукалов уже находился в приемной вице-премьера и рассеянно, через огромное окно отчищенного Белого дома наблюдал за баржей, лениво тянущейся по Москве-реке. Секретарша не обращала на него никакого внимания, хотя давно знала в лицо. Тоже не самый хороший признак.

Олег Данилович Суховей вошел в приемную энергичной походкой уже с утра погруженного в заботы человека. Кивком поздоровался с секретаршей и удивленно взглянул на Манукалова.

– Ко мне? – спросил он без всякого желания услышать утвердительный ответ.

– Ненадолго, всего один вопрос, – заторопился Манукалов и добавил: – Я бы вас, Олег Данилович, не посмел отвлекать…

– Ладно, входи, – махнул тот рукой.

Они прошли через комнату, в которой уже вовсю трудились помощники. Суховей с каждым из троих сотрудников поздоровался за руку, после чего раскрыл дверь в кабинет, пропуская вперед Манукалова:

– Давай, давай, без церемоний.

Свой демократизм, почерпнутый в научной среде, Олег Данилович культивировал на каждом этапе своей головокружительной карьеры. И это многим действовало на нервы. Очень трудно было прогнозировать, как он поведет себя в следующую минуту. Манукалов знал, что при всех своих должностях в душе Суховей остался рядовым гражданином, до сих пор пугающимся милиции, и уж совсем – службы безопасности, и относится к ее сотрудникам с некоторым раздражением. Чтобы заставить себя выслушать, Александр Сергеевич решил немного попугать усевшегося в кресло вице-премьера.

– Я вот по какому поводу. До меня дошли сведения, что жены некоторых руководителей создали нечто вроде дамского клуба со всякими оздоровительными процедурами.

– А что, это у нас теперь запрещено? – удивленно уставился на него Суховей.

– Нет. Но кое-кто проявил раздражение по этому поводу. В результате вчера произведен террористический акт в отношении моей жены…

– Она жива? – спохватился вице-премьер и, получив утвердительный кивок головой, спросил: – А Алла Константиновна тоже бывает в этом заведении?

– В том-то и дело…

– Какие версии отрабатываются? Бандитизм или мафия?

– Ну, с этими вопросами я не позволил бы себе вас беспокоить. Тут дело сложнее… – Манукалов замолчал, чтобы дать возможность вице-премьеру понять всю важность дальнейшего разговора. Тот досадливо поглядел на зазвеневший телефон, но остался на месте.

– Выкладывай без обиняков, – махнул он рукой, словно дирижер приготовившемуся оркестру.

– У меня недавно был не слишком приятный разговор с Геннадием Владимировичем Столетовым. Он почему-то очень недоволен частыми встречами жен руководителей. Какая-то информация из клуба просочилась. Он не стал ею делиться, только посоветовал поставить в помещении «жучки», или, как теперь их называют – «крабы»…

– Для чего? – нервно заерзав в кресле, спросил Суховей и сам же ответил: – Это чтобы знать, о чем между собой разговаривают Всеми уважаемые женщины? Да он что? С ума сошел! Бериевские лавры покоя не дают?

– Приблизительно так же отреагировал и я, – подтвердил Манукалов.

– Ну и… – Олег Данилович, перекосив губы, словно от зубной боли, приготовился услышать самое неприятное.

– После того, как я категорически отказался прослушивать разговоры жен руководителей страны, Геннадий Владимирович буквально прогнал меня взашей, предупредив, что крепко пожалею. Я сказал: «Пусть мне официально прикажут, тогда подчинюсь». А после этого в Каннах в разгар церемонии открытия произошло покушение на мою жену…