Знак единорога - Роджер Желязны

Накачан наркотиками? Или решил, что у него галлюцинация?

Внезапно дух его воспрял. Брэнд приподнялся. Протянул руку.

— Братья! — прошептал он. — Сестры…

— Я иду! — раздался крик, потрясший комнату.

Джерард прыжком вскочил, отпихнув кресло ногой. Метнулся по комнате и схватил с крюка на стене огромный боевой топор. Повесил его на запястье, держа Козырь в той же руке. На мгновение Джерард замер, изучая карту. Затем вытянул свободную руку и вдруг оказался там, сжимая руку Брэнда, который выбрал именно этот момент, чтобы отвалить обратно в обморок. Изображение колыхнулось. Контакт был прерван.

Выругавшись, я порылся в колоде на предмет Козыря Джерарда. Несколько человек, кажется, делали то же самое. Выдернув Козырь, я рывком попытался восстановить контакт. Медленно, растекающе, поворот — связь восстановилась. Есть!

Джерард, туго натянув цепь, уложил ее вдоль камня стены и атаковал топором. Но цепь была мощна и долго сопротивлялась его мощным ударам. В конце концов несколько звеньев были расплющены и покрылись рубцами, но к тому времени он трудился над ними уже почти две минуты, и звонкие, секущие звуки, естественно, всполошили тюремщиков.

Слева раздался шум — грохот, отодвигание засовов, скрип петель. Хотя поле моего восприятия не было так широко, казалось явным, что дверь камеры открывается. Брэнд еще раз приподнялся. Джерард продолжал плющить цепь.

— Джерард! Дверь! — крикнул я.

— Знаю! — проревел он, обматывая цепь вокруг руки и дергая ее. Она не поддалась.

Тогда он отпустил цепь и взмахнул топором, как только один из рогаторуких воинов устремился к нему, вскинув клинок. Мечник упал, чтобы смениться другим. Вокруг Джерарда сомкнулись третий и четвертый. Остальные наступали им на пятки.

В тот же миг мелькнула тень, и в расклад ворвался Рэндом, правой рукой он сжал руку Брэнда, левой, как щит, придерживал перед собой кресло ножками вперед. Рэндом развернулся, ринулся на нападающих и, как таранящий баран, вбил кресло между ними. Те отпрянули. Рэндом поднял кресло и махнул им. Один страж рухнул на пол мертвым, поваленный топором Джерарда. Второй откатился в сторону, схватившись за обрубок правой руки. Рэндом выудил кинжал и оставил его в ближайшем брюхе, тут же раскроил креслом череп еще двоим и отогнал последнего. Как в кошмаре — пока все это происходило, — мертвец поднялся над полом и медленно поплыл вверх, намокая и сочась кровью. Тот, которого пырнули кинжалом, рухнул на колени, схватившись за рукоять клинка.

А Джерард уже взялся за цепь обеими руками. Уперся одной ногой в стену и потянул. Плечи поднялись горой, огромные мускулы вздулись на спине. Цепь держалась. Десять секунд. Пятнадцать…

Затем со скрежетом и грохотом разорвалась. Джерард отшатнулся, вернул равновесие, откинув руку. Глянул назад, очевидно на Рэндома, который оказался вне моего поля зрения. Вроде бы удовлетворившись, Джерард отвернулся, наклонился и поднял Брэнда, который вновь лишился чувств. Держа его на руках, он развернулся и протянул одну руку из-под своей беспомощной ноши. Рэндом впрыгнул обратно в поле зрения рядом с ними, уже без кресла, и тоже сделал движение рукой в нашу сторону.

Мы разом потянулись к ним, и мгновение спустя все трое стояли среди нас, а мы столпились вокруг.

Вспыхнуло что-то вроде общей радости, лишь только мы ринулись, чтобы коснуться его, посмотреть на него — нашего брата, который пропадал все эти годы и только сейчас вырвался от таинственных, пленивших его тварей. И, наверное, нас гнала надежда, что можем окончательно избавиться от некоторых вопросов. Только выглядел он таким слабым, таким тощим, таким бледным…

— Назад! — гаркнул Джерард. — Я отнесу его на кушетку! Затем можете смотреть, вы все…

Мертвое молчание. Поскольку все попятились, а затем окаменели. Потому, что Брэнд был в крови, и кровь капала. Потому, что в его левом боку, со спины, торчал нож. И мгновением раньше его не было. Кто-то из нас только что опробовал почку Брэнда и — очень может быть — весьма успешно. Меня совсем не приободрил тот факт, что предположение Рэндома — Корвина о том, что Один Из Нас Стоит За Всем Этим, только что получило реальное подтверждение. У меня было мгновение, чтобы сконцентрировать все свои способности на попытке ментально сфотографировать расположение каждого. Затем чары раскололись. Джерард отнес Брэнда на кушетку, а мы разбрелись по углам, и все осознали не только то, что случилось, но и то, что это значит.

Джерард опустил Брэнда лицом вниз и надорвал его поношенную рубашку.

— Принесите мне чистой воды, чтобы обмыть его, — сказал он. — И полотенца. Принесите физраствор с глюкозой и что-нибудь вроде штатива. Принесите весь медицинский комплект.

Дейрдре и Флори двинулись к дверям.

— Мое жилище ближе прочих, — сказал Рэндом. — Там есть медкомплект. Но единственная капельница есть только в лаборатории на третьем этаже. Лучше я сам пойду и помогу.

Они удалились вместе.

Разносторонняя медицинская подготовка была у нас всех — полученная как здесь, так и за границей. Хотя то, что мы изучали в Тени, сильно искажалось в Янтаре. Например, большинство антибиотиков из теневых миров были здесь неэффективны. С другой стороны, наши личные иммунные процессы развивались по-иному, чем у других людей: так что заразиться нам гораздо труднее… а уж если заразились, то справляемся с болезнью куда скорее. К тому же, как известно, мы обладаем высокими способностями к регенерации.

Все это существует, как необходимость того, чтобы идеал был выше своих теней. И жители Янтаря, янтариты, — каковыми мы и были, — осознавшие эти факты с юного возраста, все мы приобрели медицинские навыки достаточно рано. По существу, вопреки фразе «исцели себя сам», наша медобразованность идет от явного недоверия любому, кто мог бы держать в руках наши жизни. Что частично объясняет, почему я не рванул оттирать Джерарда в сторону, чтобы самому ухаживать за Брэндом, хотя за пару прошлых поколений я прошел неплохую медицинскую школу на тени Земля. Вторая часть объяснений была в том, что Джерард никому не позволил оказаться возле Брэнда. Джулиэн и Фиона оба двинулись вперед, очевидно с той же самой мыслью в головах, и лишь наткнулись на левую руку Джерарда, подобную шлагбауму на железнодорожном переезде.

— Нет, — сказал Джерард. — Я знаю, что не делал этого, и это все, что я знаю. Второго шанса не будет ни у кого.

О любом из нас, получившем рану такого рода в здравом состоянии, я бы сказал так: если он справился с ней в первые полчаса, то он с ней справится. Но Брэнд… В такой форме… Заранее не предсказать.