Симбиоз - Макс Вальтер

одну зачистку от них, уйдёт немало дней, а после придётся пахать, высаживать молодняк. Обычно эти вопросы решал шеф, при помощи пухлого конверта, конечно, но на этот раз что-то пошло не так. Вряд ли местные не брали, скорее, опасались проворачивать дела с человеком из другого района.

В общем, суть не в этом, а в том, что мужики обосновались здесь капитально. Построили себе баню, стол с навесом, а вагончики-вахтовки выставили ещё в самый первый день.

Это была третья смена. Утро началось как обычно, Николай разогнал людей на точки, потому как являлся бригадиром, а сам принялся проверять кубатуру, что оставила предыдущая смена. С ними бывали инциденты, когда они приписывали себе больше выработки, чем имели по факту. А бригада Коляна после отдувалась за недостачу.

Вечером планировалась попойка. Ну как бы на смену заступили, впереди две недели напряжённой работы, так что можно расслабиться немного, ну и на прощание потом, само собой разумеется. По окончании вахты – дело святое.

В общем, все перепились так, что спать свалились, кто где стоял, и ядерный удар по стране пропустили. Утром никто даже не чухнулся, что случилась беда, и привычного мира больше не существует. Опохмелились и отправились на делянку, норму никто не отменял.

Недоброе Николай почувствовал, когда попытался дозвониться до шефа и пожаловаться на ублюдка-сменщика, который снова приписал себе лишние три десятка кубов. Телефон показывал полное отсутствие связи, которая так и не появилась ни в обед, ни даже к вечеру. А потом пошёл дождь.

Казалось бы, самый обычный ливень, вот только он принёс сюда смерть. Вначале никто ничего не понял, только игру в карты перенесли из-под навеса в вагончик. Но вскоре появились первые проблемы.

Те, кто успел как следует вымокнуть, к ночи стали жаловаться на жжение кожи, а ближе к полуночи послышались первые крики боли. Когда под утро кожный покров одного из вальщиков сделался прозрачным, до Николая дошло: пора бить тревогу.

Вот только снова оказалось поздно. Вся бригада слегла, а водить грузовики, да и вообще машины, он за свою жизнь так и не научился – смысла не видел.

Вахтовка возила его и людей на делянку, до работы свободно добирался маршруткой. Да и проблем с этими машинами вечно… Как ни послушаешь мужиков, так все как один жалуются: то сломалось, это наебнулось, масло менять пора, страховки налоги. В общем, ну его на хуй, все эти геморрои.

Связь так и не появилась, как и шеф, который всегда приезжал в пятницу, чтобы проверить кубатуру и дать нагоняй на всякий случай, для профилактики. Единственной связью с внешним миром оказалось радио, что стояло в его личном вагончике.

Из него Николай вскоре узнал, что произошло, и что своим друзьям и коллегам он не в состоянии помочь, как бы того ни хотел.

К концу недели в страшных муках скончался первый, а следом за ним, отправились и другие. Вот только самому бригадиру было нипочём. Ну не взяла его почему-то радиация.

Причины стали понятны позже, а для начала он ушёл в запой. Пил сильно, долго, в одиночестве, пока люди его умирали один за другим. Посреди ночи просыпался от криков из общего вагончика, заливался самогоном и снова проваливался в небытие, бормоча молитвы в пьяном бреду. Сколько всё это длилось, вряд ли получится вспомнить.

Однако в один прекрасный день произошло чудо, страшное и непонятное. Отмахнувшись утром от назойливых мушек или искр, которые словно белый шум повсюду витали в воздухе, Николай с тяжёлым сердцем вспомнил своих мужиков…

– Я бля, чуть в штаны не насрал, когда их в окно увидел, – пьяным голосом завершил свой рассказ он. – Идут, блядь, глаза мёртвые… Я думал всё на хуй, допился до белочки. А когда они стали ко мне стучаться, то вообще пиздец… Да я на хуй молитвы все вспомнил, даже те, что не слышал никогда.

– Ты что-то про кореша своего ещё говорил, – напомнил я.

– А, да. Это случайно на меня тут один вышел, – помолчав несколько секунд, ответил бригадир, предварительно пытаясь сфокусировать на мне взгляд. – Я съебаться отсюда хотел. Бухло закончилось, жратва тоже, ну подумаешь, ночь в лесу бы провёл – всё лучше, чем с покойниками под боком. Вот по дороге отсюда его и встретил…

– Э, вы спать идёте или чё?! – приоткрыв дверь вахтовки, крикнул Мутный. – Заебали бубнить.

– О-о-о, ебать какие мы нежные, – отреагировала вместо меня Лена, которая тоже пребывала уже в хлам. – Иди сюда, Мутный, ебани с нами по соточке.

– Синька чмо, – с ухмылкой ответил тот. – Ну вы, я так понял, не против, если я ещё разок Тоньку отъебу.

– По хуй, – отмахнулся я и снова повернулся к Николаю. – Давай, дальше рассказывай.

Впервые мне удалось нормально поговорить с себе подобным. Сейчас мы все, конечно, пьяные в гавно, да и сама история немного не о том, но кто знает. Вдруг в его рассказе проскочит хоть какая информация, хоть какой намёк. Очень хочется понять природу того, чем я вдруг овладел. Хотя судя по всему, мы понимаем и знаем гораздо больше. Может быть, утром получится пообщаться немного адекватнее и выяснить хоть что-то для себя полезное?

Глава 8. Плюс один

– Кореш мой, умным малым оказался, – продолжил рассказ бригадир, как только за Мутным закрылась дверь. – Мы когда встретились, вначале чуть не убили друг друга, вот как с тобой сейчас.

– Бля, Гера, я в мясо вообще, – вяло промямлила Лена. – Ну его на хуй с этими историями.

– Могу отрезвить, – предложил я проверенную методику, а именно магическую.

– Да иди ты на хуй, я чё пила, чтоб трезвой быть? – резонно заметила девушка и загоготала.

– Иди спать тогда, я ещё посижу, – предложил я.

Колян терпеливо ждал, чтобы продолжить свою историю. Возможно, всё то время, что он обитал здесь, кроме мертвецов ему и поговорить было не с кем? Судя по тому, насколько сумасшедшим выглядит этот мужик, тот самый, загадочный кореш пробыл с ним не так долго.

– Я здесь храпну, – наконец приняла решение Лена и растянулась на скамейке, что шла вдоль стола.

Голову она уложила мне на колени и почти сразу засопела.

– Он тоже магом был? – задал я наводящий вопрос бригадиру, чтобы продолжить беседу.

– Да какое там, – отмахнулся тот, – но тема эта его быстра увлекла. Всё просил эксперименты устроить. Меня после одного такого скрючило, что твой хуй на морозе.

– Такая же хуйня была, – кивнул я. – Думал, всё, вот он пиздец пришёл.

– Во, точно такие ощущения и были, – подтвердил мои слова собеседник, – В общем, на хуй я его после этого долго посылал, только он прилип, как банный лист к жопе. Вот, блядь, прям с утра начинает свою херню нести и хоть ты что с ним делай. В