Последние судьи. Сильнее льва и слаще меда. Книга первая - Станислав Травкин

— Потом другие были, в Гдайске, в Трите, в Анарте, — продолжал Олаф, — они мне даже что-то вроде премии определили, девку подарили. Та, что разжигает страсть, так ее звали, а с ней карлик, шнырек такой, бесплатное приложение, тот, кто приносит печаль. Ох, малыш, что та девка в постели делала, слов не хватит. Потом ушла, а этот остался. Ну, я его как-то с утра и пристрелил со злости. На кой черт мне карлик? Только видишь ли, малыш, в чем штука… Они по-прежнему со мной! Раз в сутки я ее внутри чувствую. Недолго, минут пять, даже насытиться не успеваю, — сплюнул в сторону Змей. — А потом я остаюсь с ним, и поверь мне, малыш, тоска после кокаина — ничто по сравнению с тем, что я чувствую.

— Сколько вас всего? Еще лагеря есть? — перебил Олафа я.

Скандинав отрицательно покачал головой:

— Нету, по крайней мере, я о них не слышал. Около трех сотен нас… было.

— Где база одержимых, знаешь?

— Одержимые, вот как вы их называете, — усмехнулся Олаф. — Слышал, они под землей укрепились, в Багринской подземке. Где именно, не знаю. Они на вас, малыш, большой зуб имеют, — Змей закашлялся и бросил сигарету.

Больше у меня не было никаких вопросов к Олафу. Я достал пистолет и передернул затвор.

— Последняя просьба, малыш, — Змей поднял палец вверх.

— Говори.

— Позволь мне покинуть этот мир свободным, я знаю, ты можешь…

Я положил руку на голову Змея и, прочитав молитву, приказал тому, кто приносит печаль, выйти. Демон спокойно и тихо покинул тело скандинава. Олаф устало опустился на землю и с облегчением вздохнул:

— Спасибо, малыш. Я будто только что поссал после месячного воздержания. Жил, как пес, а все равно помирать не хочется, скажи, Марко, что мне сказать Богу, когда я его увижу, а?

— Скажи, что сожалеешь.

Змей кивнул, а я поднял ствол и выстрелил ему в голову.

— Марко, — словно из тумана донесся до меня голос Катарины, — этих туда же?

— Делай, маленькая, делай, — сказал я, и Катарина, передернув затвор, отправила двенадцать оставшихся наемником вслед за Большим Змеем.

Глава 23

— Слушай, Марко, — обратился, ко мне майор, подкладывая сухие веточки в костер, — как ты думаешь, можно ли на том болотном оазисе основать лагерь? Я имею в виду наш лагерь, вроде этого монастыря, чтоб туда нечисть зайти не могла?

Я пожал плечами: — Не знаю… Надо спросить у настоятеля, но идея, по-моему, хорошая.

— Вот и я говорю! — глаза Фархада загорелись. — Уже сейчас нас для одного монастыря многовато, а если ещё выживших найдем?

— Это вряд ли, — покачал головой я, — одержимые свое дело знают, а по церквям Змей со своими людьми погулял.

— По-всякому ведь бывает, может, и есть кто еще…

— Не поспоришь, — улыбнулся я, — бывает по-всякому. К тому же, две крепости лучше одной…

К костру подошла Катарина и присела рядом со мной. Девушка изо всех сил старалась слушать наш диалог, но с каждой минутой бороться со сном было все труднее и труднее. Я улыбнулся, пожелал Фархаду спокойной ночи и, взяв Катарину на руки, понес ее в нашу комнату.

— Ты ужинала? — спросил я, осторожно опуская свою спутницу на кровать.

Катарина утвердительно кивнула головой:

— Я вообще сегодня только и делаю, что ем. Каждые пару часов.

— К чему такой фанатизм? — изумился я.

— Ну… — замялась девушка, — ты ведь сам сказал, что похудела, вот я и ем, чтобы быть такой, какой была раньше.

Я засмеялся: — Не так уж ты и похудела, если честно, разве что кубики на животе стали виднее, вот и вся разница между такой, какой ты была раньше, и такой, какая ты сейчас.

— Ну, раньше ведь лучше было, да? — допытывалась Катарина.

— Сложный вопрос, — задумался я, — по мне, ты одна и та же, но если уж ты настаиваешь на детальном исследовании…

— Да, да на детальном! — Катарина засмеялась, как девчонка, и спрыгнула с кровати, чтобы я смог разглядеть ее во всей красе.

Мои ладони легли на татуированные плечи девушки, затем опустились ниже — на руки. Под смуглой кожей Катарины, словно сытые змеи, перекатывались упругие мышцы воина. Когда я коснулся груди, моя спутница затрепетала и будто бы загорелась изнутри, как бывает с девушками, чьих тел давно не касались мужские руки.

Я положил ладони на крепкие ягодицы Катарины и прижал к себе, а она запрокинула голову и часто задышала… «Детальное исследование» закончилось, едва успев начаться.

Давно мы не спали лучше, чем в эту ночь. В конце концов, мы победили и как победители имели право немного расслабиться. Сказать по правде, я совершенно не представлял, что нам делать дальше, искать демонов в городе было бессмысленно, а всех наемников мы уничтожили.

Определенно, нужен был какой-то знак свыше.… И этот знак не заставил себя ждать.

Через час после конца четвертой стражи нас с Катариной разбудил посланник. Ангел стол у окна спиной к нам и говорил тихим, но сильным голосом:

— Приветствую вас, Марко и Катарина.

— И тебе привет, посланник, — ответил я.

— Тебе я должен сообщить две вести. Одна из тех вестей благая, другая тревожная. Итак, весть первая: тех, что вы зовете наемниками, больше нет, и сокрушив их, вы спасли немало жизней.

— А какая вторая весть? — спросила Катарина.

— Вторая весть, — невозмутимо продолжал ангел, — в древних подземельях бродит зло, готовое оставить подземный мир. Вам нужно победить его любой ценой.

— Ты говоришь про подземные ходы? — спросил я. — Но про какие именно? Куда нам нужно идти?

— У настоятеля спроси. Идите и вершите то, что только вам свершить под силу.

Посланник исчез так же неожиданно, как и появился.

Катарина улыбнулась и положила мне голову на плечо:

— Здорово, что в этот раз нам не придется расставаться.

— Я тоже рад, маленькая, — сказал я и прикоснулся губами к шелковым волосам девушки. — Пойду к настоятелю.

— А я приготовлю тебе самый лучший завтрак, — Катарина поцеловала меня в губы и встала с кровати.

На улице меня уже ждал настоятель, который, по всей видимости, уже знал о предстоящем разговоре. Отец Борислав пожелал мне доброго утра и жестом пригласил пройтись с ним по монастырскому саду.

— Я знал, что рано или поздно кому-то придется спуститься туда, — начал он, — в эти проклятые подземные ходы. Ты был первым, кто смог пройти по лабиринту и вернуться на поверхность. за все время существования этого монастыря.

— И много было желающих?

— О да, желающих было немало: монахи, чернокнижники, искатели сокровищ. Видишь ли, считается, что там, внизу, спрятана самая древняя библиотека в мире, девять книг, дающих человеку безграничную власть не только на земле, но и не небе.

— Что-то вроде запретного плода, который вкусили Адам и Ева…

— Именно! — воскликнул настоятель, — именно так, Марко! Запретный плод.

— Да… — задумчиво протянул я, — могу представить, сколько искателей хотело вцепиться зубами в этот плод. Но… посланник мне ничего не говорил про это. «Древнее зло бродит по подземельям и скоро может вырваться наружу» — вот все, что сказал ангел.

Настоятель пожал плечами: — Я знаю лишь то, что должен дать тебе карту.

— Кто же мог составить карту, если из подземелий никто не возвращался? — улыбнулся я. — Видать, кто-то все же вышел оттуда.

— Или ее нарисовал тот, кто подземелья строил, — возразил отец Борислав. Вместе с настоятелем мы поднялись в покои и подошли к огромному книжному шкафу.

— Как видишь, — улыбнулся отец Борислав, — и в монастыре есть своя библиотека.

Достав с самой нижней полки какую-то невзрачную книжонку, настоятель жестом пригласил меня сесть за стол.

— Романо-антийский разговорник, — вслух прочитал я название книги.

Отец Борислав улыбнулся и вытащил из разговорника три сложенных листа:

— Вот они, карты.

Я развернул первую карту.

— Это первый уровень лабиринта, — пояснил настоятель, — мы находимся вот тут. Зеленым цветом обозначены выходы на поверхность, которых, если верить карте, всего три. Красные квадратики — это места, где есть вход на второй уровень лабиринта, их девять. Переходов на нижние уровни всегда втрое больше, чем на верхние, следовательно, подняться наверх в три раза сложнее, чем спуститься вниз, он словно заманивает путника все глубже и глубже. Переходы устроены таким образом, что нельзя понять, на какой уровень ты перешел. Вот такая архитектурная ловушка…

Настоятель развернул второй и третий листки: — Больше я ничего не знаю, смотри сам. Ходят слухи, будто есть еще четвертый уровень, так это или нет, никто тебе сказать не сможет.

— А кто же рисовал эти карты? Бумага не такая уж и старая, — спросил я, разглядывая листки.

— А того, кто копировал эти карты, — вздохнул настоятель, — уже лет десять, как лабиринт к себе прибрал. Вы-то когда идти собираетесь?