Малыш на миллион (СИ) - Лакс Айрин

— С-с-с-пать легла.

— Значит, спи.

— А как же море?

— Море отменяется.

Черт! Надо было вчера чемоданы паковать и ложиться спать сразу в одежде, чтобы по первому свистку подскочить с ручной кладью в зубах и быть готовой ко всему.

Поневоле на глазах закипают слезы. Прячу лицо в подушку.

— У меня есть идея получше. Море — как-то мелковато. Океан в самый раз будет! — раздается над ухом голос Багратова.

Через миг он заворачивает меня в одеяло рулетиком и выносит из комнаты.

— Отпустите. Поставьте меня на пол. На землю. Я…

— Ты еще два часа глаза протирать будешь. Некогда! — возражает мужлан.

— Мне дышать почти нечем!

— Ничего не слышу. Ты спать хотела? Вот и спи. Проснешься, как прилетим…

***

Стыдно признаться, но первый свой в жизни перелет я, действительно, проспала. Меня укачало в машине еще на пути в аэропорт, я благополучно уснула. Просыпалась пару раз, кажется, в самолете, но быстро проваливалась обратно в сон.

Дорогу от аэропорта парома на отдельный остров я не пропустила. Ни одной детали. Но признаться, яркие незнакомые пейзажи для меня слились в нечто необыкновенное, как картина из камешек в тубе калейдоскопа.

Думаю, эта поездка запомнится мне надолго. Меня выкрали посреди ночи из постели, завернули в одеяло и привезли сюда, за несколько тысяч километров.

Из серых пейзажей в вечное лето.

Чудеса…

Пижама до сих пор на мне.

Я испытывала по этому поводу тысячу сомнений, но Багратов — такой мужчина, слову которого не осмелится перечить никто, взглянуть с осуждением, тем более. Ко мне относились, словно я была не в пижаме и домашних тапочках, но в королевской мантии.

Дело не во мне, само собой, но в мужчине, рядом с которым остро чувствуешь реальность, настолько остро, что она пробирается под кожу ледяными иголками и оставляет неизгладимый след.

Возникает чувство головокружения, а вместе с тем появляется ощущение, что раньше я и не жила, а просто проживала день за днем, не имея ни малейшего понятия о том, как все устроено по-настоящему.

Закрываю глаза, чувствуя дыхание океана и ветра на своем лице.

Удерживаю это ощущение долго-долго, а потом распахиваю глаза с опаской, с острым чувством страха, что сказка, окружающая меня, исчезнет.

Однако ничего не исчезло! Впереди, до самого горизонта, голубая гладь. Под ногами — теплый песок, а за спиной — симпатичный домик.

На двоих…

Глава 16.

Серафима

Мы на острове. Перетираю песчинки между ладонями. Песок совсем не такой, какой я привыкла видеть.

— Ну, как тебе?

— Слишком красиво, чтобы быть правдой.

— А ты проверь на ощупь, — предлагает Багратов.

Осторожно вытягиваю ногу из одеяла, опустив босую ступню на мелкий песок. Теплый, белый, песчинка к песчинке… Подбираю ноги в одеяло, разглядывая голубую гладь, простирающуюся далеко-далеко, до самого горизонта.

Или даже дальше.

Невероятно. Сплю, наверное. Только в самом невероятном и несбыточном сне все может встать с ног на голову, измениться за считанные часы.

— Ты молчаливая, — замечает Багратов.

— Вы ждали, что я буду сходить с ума от радости?

— Как минимум, ждал одно сальто, несколько минут счастливых визгов и прыжок в воду нагишом.

Издаю смех. Ветер подхватывает и относит его горстями в сторону мужчины.

— Извините, что я не устроила клоунское представление. Я же говорила, вам нужна другая дрессированная собачонка на привязи.

— Глупая, — качает головой. — Это была шутка. Растормошить тебя захотелось. Ты же впервые за пределами страны. У океана. Так?

— Да.

— И?

— Честно?

— Конечно, — садится прямиком на песок, минуя шезлонг, стягивает с ног легкие мокасины. — Иного я от тебя и не жду, Мышонок. Не пытайся скормить мне лапшу. Говори, как есть. В том и прелесть.

— Вы очень резкий и непредсказуемый мужчина. Вспыльчивый. Разумно ли говорить все, что в голову взбредет?

— Боишься, что я на тебя взъемся за правду?

— Рыкните, как минимум. Вы же лев, — фыркаю, вспомнив посиделки у телевизора.

Нет, он на самом деле совсем не такой кошмарный, как расписывала Ксана. В чем-то он даже нравится. Волнует, безусловно. Заставляет чувствовать себя женщиной. Но той, что далека от его интересов, и от этой мысли грустно совсем немного.

Однако, в целом, Багратов не так уж плох. Просто невыносимый и иногда до жути вульгарный.

— Здесь очень красиво, — отвечаю честно. — Очень. Мне хочется везде заглянуть, все потрогать, попробовать…

— Так вперед. Чего ждешь?

— Не знаю. Я вроде не сплю. Но вдруг…

— Хочешь, я тебя за попу ущипну?

— До посинения?

— Должен же я отыграться за посиневшую мошонку.

— Сами виноваты. Напугали и навалились. Я схватилась и не подумала, что могу навредить.

— Ну-ну, продолжай, — держит серьезное лицо.

— Если так, то понятно, почему вы взяли с собой меня.

— Почему же?

— Может быть, эта поездка была запланирована? Только на моем месте должна быть… Например, Элайза. Вот только с травмированным орудием не удастся развлечь ее, как следует. Поэтому здесь я… Пока пострадавшее эго не придет в норму...

В ответ Багратов громко расхохотался.

— Забавная теория. Только далека от правды.

— Неужели?

— Элайзу я бы сюда не потащил.

— Почему же?

Теперь наступает моя очередь посмотреть на мужчину с интересом. Поведение Багратова дало понять сразу, какие женщины его привлекают.

— Элайза роскошно смотрелась бы на этом песке. И в бунгало, и в океане…

— И много где еще. Не в том суть.

— В чем же?

— В этом, — показывает рукой вокруг. — Кого ты видишь?

— Никого, — отвечаю, подумав немного.

Действительно, с момента приземления до отплытия на остров прошло больше часа, охрана оставила нас здесь и укатила обратно.

— Вот именно, никого. В такие места не притаскивают кого попало, чтобы засорять эфир лишним мусором. Иногда нужно побыть в тишине и вдалеке от всего.

— Наверное, просто время мертвое. Вечером пляж будет полон людей.

— Не-а. Это мой пляж.

— Вы пляж арендовали?

— Лучше.

— Остров купили, что ли?! — предполагаю самое невероятное.

— Ага.

— Врете.

— А смысл?

Черт…

— Зачем покупать целый остров?

— Потому что могу? — спрашивает Багратов.

— Хорошо, господин хозяин острова. И часто вы здесь бываете?

— Иногда. Когда допечет все. Здесь хорошо думается…

— Думается? Я решила, что вы предпочитаете действовать, а не думать.

Я прикусываю язык, пока он не начал жалеть, что взял меня в своей тайный уголок для проведения наедине со своими мыслями.

По сути, как ни крути, сейчас Багратов здесь не один, но со мной. Однако я все равно решаю больше не болтать. Вдруг ему надоест меня слушать, заткнет рот кляпом и привяжет к пальме?

Слишком плотоядно он на меня поглядывает…

— Ты снова замолчала.

— Вы же хотите побыть наедине со своими мыслями. Не хочу мешать.

— Ты мне не мешаешь. У тебя на редкость безобидная и милая болтовня.

Опять Багратов сказал, что видит во мне лишь наивную болтушку! Я постаралась не обижаться, но…

Снова разговор застопорился на некоторое время.  Иногда с этим мужчиной гораздо комфортнее молчать и просто быть рядом. Не знаю, как Багратову, но мне даже говорить ничего не хочется. Просто наслаждаться и вдыхать каждой клеточкой кожи красоту, которую вряд ли еще когда-нибудь увижу.

— Фантастика, — выдыхаю.

— Закат здесь еще красивее.

Ох. Мое сердце пропускает удар. Нет, два удара… Или даже три? Я с трудом нахожу слова.

— Вы взяли с собой дефибриллятор? Вдруг после увиденного мне понадобится реанимация?

— Я умею делать массаж сердца и искусственное дыхание. Но в целом, могу сказать только одно. Это первое место, куда мы выбрались, — делает паузу. — Первое, но не последнее. Привыкай.

— К такому невозможно привыкнуть! — жадно смотрю на бирюзовую гладь с ленивыми волнами.