Строитель руин - Владимир Мясоедов

– Кузина? – Голосом графа Принмута можно было резать стекло. Судя по всему, аристократ провинции, наполненной золотом, чудищами и бандитами, от известий о наличии под рукой специалиста, способного помочь в решении проблем, впал в неконтролируемое бешенство.

– У нас нет таких чародеев, – категорически заявила хозяйка школы волшебства. – И не было никогда. Мессир, вы, должно быть, ошибаетесь.

– Возможно, – нахмурился я, припомнив прощальный разговор с Мальграмом. – А имя Филарим вам ничего не говорит? Прозвища нет, он избегает публичности.

– Первый раз слышу, – покачала головой сильнейшая из местных волшебниц.

– Что-то знакомое, – неожиданно задумался граф. – А! Точно! Мелкий, но очень наглый шарлатан, как раз сегодня с утра я присутствовал на суде над ним, вроде бы даже уже не первом. Стоп. Это же не он! Или…

– Высокий худой полуэльф тридцати двух лет, – начал вспоминать я полученное от Мальграма описание. – Левый глаз зеленый, правый синий, волосы носит короткие, а вот ногти предпочитает не стричь насколько возможно дольше. Прекрасно знает древнюю историю, в частности особо много внимания уделяет исчезнувшим или находящимся на грани забвения религиям и демоническим культам. В научном сообществе презираем за свои статьи по некоторым темным божествам и их прислужникам, на которых он и специализируется, признанные плагиатом с уже существовавших источников. Свой магический талант по возможности скрывает, предпочитая пользоваться различными алхимическими средствами, в большинстве своем слабыми и элементарными, но при взаимодействии дающими интересные эффекты.

– Айрон! – В глазах ведьмы застыла паника. – Ты отправил его в тюрьму?!

– Ну, я не знаю, – замялся аристократ. – Вилия, он был опознан твоими ученицами как ведьмак. Всего лишь жалкий ведьмак, способный максимум вызвать или унять зубную боль! Мэтр! Скажите хоть что-то!

– Большинство волшебников, выбравших себе далекие от классических школ направления искусства магии, нередко порицаемые законом, таятся, – задумчиво пробормотал я, размышляя над тем, как много полуэльф мог выболтать о своих совместных делишках с Мальграмом. Главе королевской охраны не пристало попадаться на воровстве, которое и являлось его основной работой до вступления в должность. Как бы теперь эти сведения аккуратненько замять?

– У нас же лишь две антимагические камеры! – В глазах ведьмы заплескалась настоящая паника. – В моем подвале и школьный карцер. Куда ты его отправил? Нет! Не говори мне, что в тюрьме, среди обычных заключенных, сидит настоящий демонолог!

Чего? Почему это он демонолог? Мальграм говорил, что этот тип промышляет в основном разорением гробниц, чьи сокровища хранит по большей части лишь дурная репутация, а не наложенные реальные проклятия, которые никак невозможно обойти. Ну и скупкой краденого полуэльф временами грешен. Стоп! Они же неправильно поняли мои слова насчет изучения древней истории и темных богов! И что теперь делать? Когда поймут, какой промах допустили, то могут догадаться и о фальшивости моих якобы великих сил!

– Не бойтесь, леди, – попытался успокоить ее я. – Думаю, мне удастся с ним договориться. В конце-то концов, если бы он хотел, то в сложившихся условиях, когда люди постоянно исчезают, поднимаются из могил и превращаются в тварей, давно бы наловил жертв, которых хватило бы на целую гектакомбу. Правда, до попадания в тюрьму у него особого стимула не было…

– Иии! – Полуседая волшебница запищала, словно маленькая напуганная девочка, засунув в рот кулак, чтобы не визжать. Кажется, я только сильнее ее напугал. Черт! Теперь же придется как-то заставить оправдывать Филарима оказанное ему высокое доверие! Ну, чтобы не выглядеть совсем уж невозможным лгуном.

Глава 5

Тюрьма такого обилия начальства и вылезшей не пойми откуда стражи, сопровождавшей графа, не видела давненько. Во всяком случае, главный начальник казематов, с которого потребовали одного-единственного заключенного, причем спускаться за ним в подземелье высокие персоны собрались самолично, выглядел не просто растерянным, а прямо-таки приведенным в состояние нокаута. Был бледен, смотрел глазами в разные стороны, как хамелеон, говорил невпопад, пытался спрятать исходящую ароматным паром куриную ногу, предназначенную, видно, на ужин, и все время трясся. А еще от него заметно пахло алкоголем, но вряд ли полбутылочки вина, ну или чего он там принял, могло привести к такому результату даже при систематическом потреблении на протяжении нескольких дней.

– Кузина, он вообще вменяем? – уточнил Айрон Принмут после пары минут общения со своим подчиненным, который потерялся в собственном кабинете и никак не мог найти, где у него лежит приговор по искомому полуэльфу. Оного, кстати, осудили всего-то на пять ударов плетью и месяц штрафных работ на благо общества. Не стоящая упоминания мелочь по местным законам, где в отношении колдунов вполне практикуется и сожжение заживо, если подумать.

– Не одержим, но чем-то очень-очень напуган, – вынесла вердикт чародейка, буравя начальника тюрьмы взглядом. – А еще на нем свежие следы слабого ментального воздействия. Подробнее не скажу, тут нужен специалист… которых у нас в стране Директор кроме себя старательно повывел.

– Я не… – попытался возразить ей несчастный, белея еще больше и сравниваясь по цвету с белым снегом. – Никогда и ни за что! Никому! Ну, вы ж меня знаете!

– Так! – Граф ударил по столу, покрытому хаотично разбросанными бумагами, поверх которых красовался на тарелке недоеденный ужин. – Говори! Говори, каналья! А то сам в камере своей кутузки обоснуешься!

– Они… Они меня убьют, – простонал несчастный, с ужасом взирая на начальство. – Съедят. Сожрут!

– Кто? – уточнил я, уже начиная уставать от всей этой трагикомедии.

– Демоны.

Теперь уже в помещении побледнели все. Кроме меня. В голове роились странные мысли и чувства, причем над всеми ими довлело раздражение. Спрашивается, как мелкий гробокопатель умудрился поддержать ту чудовищную ложь, которую навоображали себе аристократы? Он что, со времен последней встречи с Мальграмом ухитрился развиться в прекрасного мага-телепата или даже оракула, а потом решил поддержать надуманный образ из чувства солидарности?

Щупальца, выметнувшиеся сквозь доспех, приподняли человека над полом, преимущественно за подмышки. Но и горло ему одно из них обвило для улучшения навыков коммуникативности. Еще одна хищная конечность занялась лежащей на тарелке ножкой птицы, к счастью, еще даже не надкусанной. Впрочем, живой артефакт был не брезглив, да и его хозяин, откровенно говоря, тоже.

– Кратко, четко, по существу, – потребовал от него я. – А иначе разделишь судьбу этого несчастного жаркого!

Плотоядный отросток как раз со звучным хлюпом втянул хорошо прожаренный и покрытый аппетитной румяной корочкой окорочок в себя целиком. Эй, а куда потом кость денется? Мой волшебный нахлебник ведь не умеет их переваривать! Магический симбионт что, намеревается плюнуть ею в какого-нибудь противника, как снарядом? Хм, а неплохая идея, если подумать. Может, мне попытаться приспособить свои странные конечности для чего-нибудь большего, чем просто кусание и поедание врагов? Лезвия там на них какие-нибудь нацепить на манер кастетов. Или еще лучше, аналог наручных самострелов приспособить, а то с дальним боем ситуация катастрофически неудовлетворительная, а на магию неофиту, даже года не потратившему на освоение своих способностей, полагаться просто глупо.

– Они приходили давно, сразу же, как тот мошенник впервые оказался в камере, – начал быстро хрипеть полупридушенный человек. – Двое, мужчина и женщина, их безглазые лица были покрыты темной чешуей, а клыки торчали изо рта. Никто из охраны не видел посторонних и не поднимал тревоги, но эти чудовища все равно оказались в моем кабинете! Я не мог им сопротивляться! И деньги не взять тоже не мог, кошелек впихнули в руку, сломав два пальца! Никто не должен был узнать о Филариме! Никто! И теперь… теперь…

– Узнать о чем? – подозрительно осведомилась ведьма, стискивая пальцами спинку стула, на который оперлась. Деревяшка с печальным звоном отломилась, упала на пол и разбилась, будто льдинка. – Ну же! Говори!

– Каждый раз, когда этого мошенника и афериста на чем-то ловят, я по возможности заминаю дело, – признался начальник тюрьмы. – А если скрыть нет никакой возможности, то его место в камере или под плетью палача занимают совсем другие люди! Вот и сегодня, его привезли, а потом… потом он исчез! Прямо из камеры, ну как обычно! Его нет в моей тюрьме! А на столе появился кошель с пятью золотыми, напоминание о том, что наша сделка все так же действительна.

– И ты молчал?! – Граф покраснел и надулся так, что даже среди коренных индейцев заслужил бы единодушное прозвище «Синьор Помидор».