Ричард Длинные Руки – фрейграф - Гай Орловский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она покачала головой, я неуклюже поддевал когтями мясо и сыр, все отправлял в пасть. Когда почти ничего не осталось, создал еще, но, мне кажется, на это уходит больше калорий, чем получаю, так что если буду создавать еду и есть, скоро околею от голода.
Мириам наконец разжала плотно стиснутые губы.
– Как ты это делаешь?
Я ответил удивленно:
– Как все. А ты разве делаешь не так?
Она покачала головой.
– Мы так не умеем.
– Бедные существа, – сказал я сочувствующе. – Это же так просто… Может, попробуешь?
Она снова покачала головой.
– Даже пытаться не буду.
– Ладно, – сказал я с глубоким сочувствием, – бери, ешь.
Она спросила нерешительно:
– Может быть, это еда драконов? А люди от нее мрут?
– Проверь, – предложил я. Она смотрела задумчиво, колебалась, я сжалился и пояснил: – Да не околеешь, говорю! Я еще цел, видишь? А ем это вот часто. Тебе ничего не будет, ты же человек! А человек – это такая тварь, все жреть, ни одна свинья не станет… Не трусь, ты же рыжая!
Я исхитрился взять чашку с кофе, как раз хватило капнуть на язык, натужился и создал большую глиняную миску. Мириам вздрогнула, когда та наполнилась темно-коричневой жидкостью, но я не обращал на женщину внимания, тут удержать бы миску, не пролить на себя, а запах крепкого кофе сводит с ума…
Когда наконец поднял взгляд на Мириам, она опасливо жевала тонкий ломтик изысканного карбоната, но держала так, чтобы сразу отбросить, если тот вдруг вцепится ей в губу.
– Кофе будешь? – спросил я.
Она поняла по моему взгляду, о чем я, затрясла головой.
– Ни за что!
– Почему?
– Это для драконов!
– Вообще-то да, – согласился я. – Стоит выпить пару мисок, сразу драконом себя чувствуешь.
Я не торопил и не мешал, положившись на извечное любопытство женщины, Мириам при всей осторожности перепробовала все, кроме кофе, а нежнейший сыр, создаваемый уж не знаю по какой технологии, жевала с таким наслаждением, что закрывала глаза и нежно плямкала влажными губами.
Вечерний воздух теплый, густой и сочный, я надеялся с этой великолепной площадки полюбоваться величественным закатом, но небо затянуто какой-то мутной дрянью вместо облаков, солнце беспомощно утопает, как в болоте. Затем и вовсе его закрыло грязно-серым занавесом, я угадывал местоположение светила лишь по багровому пятну, что сползает к горизонту.
Внизу пролегла глубокая тень, но крохотные огоньки проступают сквозь густеющую тьму, и легко подумать, что тысячи и тысячи всадников скачут по степи, держа в руках горящие факелы…
Мириам, закончив с трапезой, деликатно облизала пальцы, тихонько вздохнула.
– Рад, что тебе понравилось, – сказал я.
Она смотрела на меня неотрывно, в ее огромных серых глазищах возникало и гасло странное выражение. Я ощутил некоторую неловкость.
– Че таращишь глазки? Они у тебя просто дивные… Никогда не видел таких крупных.
Она вздрогнула, возвращаясь в этот неустроенный мир.
– Да так… Все никак не могу привыкнуть, что ты разговариваешь. Да еще так красиво.
– Я? – удивился я. – Красиво?.. Был бы я человеком – обиделся. Все ваши самцы предпочитают говорить коротко и грубо. Так вы вроде бы сильнее. А мы, драконы, да… говорим красиво. Мы даже петь умеем? Хочешь, спою?
Она вздрогнула, отшатнулась.
– Нет-нет!
Я сказал великодушно:
– А то смотри, я добрый. Стоит меня только попросить. Спою, еще как спою. А если после сытного обеда, так вообще…
Она сказала со слабой улыбкой:
– Постараюсь не кормить тебя досыта.
– Что ты за женщина? – спросил я с укором. – Все женщины всегда стараются накормить мужчин досыта. Мы тогда глупеем, из нас можно веревки вить.
Она пробормотала:
– Никогда не думала, что драконы такие… Интересно, каким бы ты был человеком…
Я в ужасе отшатнулся.
– Не пугай меня так!
Она улыбнулась.
– Даже подумать о таком страшишься?
– Конечно, – сказал я убежденно, – люди уродливы, а драконы – прекрасны. Посмотри, какая у меня спина с гребнем… А лапы с перепонками? А пузо блестящее и чистенькое? А… гм… в общем, я – само совершенство. На мне вообще нет отвратительной шерсти!
Она произнесла угрюмо, почти подавленная или хотя бы поколебленная такой убедительной аргументацией:
– Шерсть… не такая уж и отвратительная.
– Не отвратительная?
– Смотря где, – уточнила она. – Разве тебе не нравятся мои волосы?
Я посмотрел оценивающе, поцокал языком.
– Ну, как тебе сказать… Если для человека, то терпимо и даже прекрасно, но вообще-то красивее было бы заменить эту гриву чешуей. Представляешь, крупная… или мелкая, это по вкусу, золотистая чешуя, блещущая на солнце, как жар!.. А можно делать зеленой, красной и даже синей. Любого цвета. А это для женщин так важно, меняться…
Она посмотрела на меня исподлобья.
– Но не настолько же! Я не представляю себя рептилией.
Я вздохнул.
– Да, людям трудно представить себе такое совершенство.
В вечернем воздухе начинают летать светящиеся мушки, жучки и бабочки, пошла узкая полоса странной живности, что не дневная, но и не ночная, а так, ухитрившаяся занять это короткое время и вытеснить из него как дневных, так и ночных.
Я уже знаю, что если взлететь и держать курс вот на ту гору на горизонте, то дальше будет широкая река, через которую я так и не увидел моста, но и брода не заметил, а его легко отыскать с высоты драконьего полета по протоптанным дорогам на противоположных берегах. За рекой, словно спрятавшись за нею, долина с роскошной зеленью, богатые сады, оливковые рощи, несколько городов, расположенных непривычно близко один к другому, снова сады, виноградники, поля под посевами…
Я придвинулся и сел у самого края, так шире обзор, прикидывал, в каком направлении полечу завтра, чтобы увидеть и запечатлеть в памяти нужных сведений побольше.
Сбоку зашелестело, Мириам тихохонько подошла, я видел, как она колеблется, но пересилила себя и села почти рядом.
– Молодец, – проворчал я как можно тише.
Она спросила настороженно:
– Ты о чем?
– Ты молодец, – пояснил я снисходительно. – За все время никакого женского визга, никаких истерик… А я в самом деле хищник.
Она ответила с некоторым напряжением в голосе:
– Не знаю, но чувствую, что не сожрешь… вот так сразу. Может быть, вообще не собираешься есть, только пугаешь. Во всяком случае, я боюсь и… не боюсь.
Я попробовал усмехнуться, не получилось, только зубы стали виднее. Мириам поглядывала искоса, я проговорил неторопливо:
– Вон в ту сторону я еще не летал… Там что-нибудь интересное?
Она пожала плечами:
– Кому как.
– Но не для тебя?
Она снова пожала плечами:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
