Трофей объявленной охоты - Алекс Орлов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Открылись створки лифта и Головина завели внутрь. Лифт качнулся и стал подниматься. Но длилось это недолго, по мнению Головина они преодолели не более пары этажей.
На новой лифтовой площадке, куда они вышли уже имелось окно откуда падал дневной свет.
Головин успел бросить в это одно мимолетный взгляд и увидел во дворе три полицейских машины и группу полицейского спецназа, с которой разговаривали какие-то гражданские.
Снова проснулась надежда, что его наконец-то освободят после второго подряд похищения. Однако, надежды оказались напрасны. Когда пленника проводили по коридору со множеством дверей, ему вновь удалось выглянуть в одно из окон, и он увидел, как последний полицейский автомобиль покидает внутренний двор.
Значит, либо полицейских обманули, либо подкупили. А еще могли запугать. Впрочем, Головин был в этом городе недавно и пока еще плохо разбирался во внутренней политике.
23
Головина завели в просторную и слабо освещенную комнату без окон, посадили на высокий табурет и оставили одного.
Когда конвоиры вышли он еще с минуту сидел не двигаясь, полагая, что они еще здесь, но нет, оказалось, что он совершенно один.
Однако, это длилось недолго. Дверь снова открылась и вошла Анна.
Она остановилась на пороге, улыбнулась, как показалось Головин слегка виновато. Потом взяла от стены стул и подтащив его поближе, села напротив, одернув при этом подол платья.
В среде незнакомых людей она могла играть роль юной красавицы, но не при Головине, которому было известно о ее настоящем возрасте.
Из-за этого факта оба испытывали некоторую неловкость.
– Ты ведь не удивился, увидев меня здесь? – спросила она.
– Удивился, но не слишком. Я предполагал, что ты ко всему этому причастна, но не ожидал, что именно ты придешь сюда. Думал тот – неприятный тип из кабины.
– Молдер.
– Возможно. Ты знаешь, что фургон кто-то обстрелял?
– Знаю. Это были охранники из твоей компании.
– А как они узнали?
– Какая-то Трейси навела их на первых похитителей. А потом они как-то вышли на тебя.
– Значит Холидей не зря ест свой хлеб.
– Кто это?
– Начальник службы безопасности компании.
Анна кивнула.
– Знаешь, что я заметил… – продолжил беседу Головин.
– Что?
– Тех других в фургоне, которых ранили. Из них текла такая оранжевая жидкость. Почти желтая.
Анна улыбнулась.
– Кто они, почему у них вместо красной крови желтая?
– Кто они такие, я тебе сказать не могу. Просто потому, что не знаю. Мы сошлись на некоторых общих интересах, только и всего. В подробности и детали я не лезу. Но они – да, особенные. Не такие, как мы.
– А чего они хотят от меня?
– Я не знаю. Меня послали, чтобы я подготовила тебя. Чтобы мы поговорили и у тебя прошел шок. У тебя ведь был шок?
– Наверное, – ответил Головин пожав плечами.
– Но если он прошел, то я позову Молдера. Ты не возражаешь?
– Не возражаю, – ответил Головин.
Анна кивнула и встав со стула, вышла из комнаты, а пока Головин снова оставался один, он прикрыл глаза и легко представил себе этого Молдера, как тот заходит в комнату, идет к стулу, на котором до этого сидела Анна, но не садится сразу, а отодвигает подальше на пару метров и только потом осторожно на него опускается.
Качнулся воздух – это беззвучно открылась дверь и вошел тот самый неприветливый парень. Не глядя на Головина, он подошел к стулу и сразу на него сел.
«Вот как?» – мысленно удивился Марк. Но в тот же момент Молдер снова поднялся и отодвинув стул на положенное расстояние, осторожно на него опустился.
Головин мысленно улыбнулся. Он угадал или предвидел?
– Итак, мистер Головин, вы наверное задаетесь вопросом – что с вами произошло и почему с вами так поступили?
– Нет, не задаюсь.
– Вы… не удивлены? – уточнил Молдер и его лицо перестало быть холодным и неподвижным словно маска.
– Я не удивлен. Меня сегодня уже похищали, о чем то расспрашивали и я подозреваю, что вы тоже будете меня о чем-то расспрашивать.
– А о чем, вы не догадываетесь?
– Возможно о престижираторе?
– О чем? – не понял Молдер и на его лице появилось еще больше эмоций.
– Престижиратор, это такой прибор, который помогает выявить в программном коде неявные акценты. Это метки такие особенные. Но это не я сам узнал, это мне объяснили ваши предшественники.
– И что же этот… престижиратор? Вы сказали, где он? – поинтересовался Молдер, мысленно делая для себя закладку, чтобы выяснить все про этот прибор.
– Я не знаю где он. И я не знаю почему они обратились с этим именно ко мне.
– Скажите, мистер Головин, как вы попали в этот город и откуда вы прибыли?
– Я с удовольствием отвечу на ваш вопрос, но сначала мне нужно в туалет. Я еще с прошлого допроса терплю. У вас тут есть туалет?
– Ну, конечно.
Головин не видел, чтобы Молдер касался каких-то устройств, но его приказ дошел, куда следовало. Дверь открылась и появился один из прежних конвоиров, а может и другой, все они казались Головину на одно лицо.
– Идите, вас проводят. А потом вы вернетесь и мы продолжим разговор.
24
Туалет в этом тайном комплексе оказался вполне обыкновенным. Вакуумный смыв, лазерная шторка обеззараживания, трещавшая в момент включения.
А еще салфетки «спринт», которые, после использования, начинали распадаться еще в полете к урне.
Пока Головин шел обратно под конвоем двух охранников, он пытался принять какое-то решение – врать или рассказать всю правду.
Если предыдущие похитители представлялись наемниками Генеральной компании и требовали престижиратор, то эти хотели чего-то другого, вероятно подробностей прибытия Головина в город.
Учитывая, что цвет жидкости, которой в фургоне истекали раненые боевики был почти такой, какую теряли раненые штурмовики атаковавшие космическую станцию, приходилось сделать вывод, что этому Молдеру требуется информация из прошлого.
Понимая, какие у этих существ имелись технологии, врать было бессмысленно. С правдивым рассказом у него оставался хоть какой-то шанс уцелеть, возможно как-то договориться, в противном случае, чтобы получить от него нужные сведения, они могли разложить его на молекулы.
– Мы пришли.
– Что? – очнулся от своих мыслей Головин.
– Вот эта дверь, мистер, – сказал охранник и открыл дверь в помещение, где ждал Молдер.
Тот сидел на прежнем месте и даже не повернул головы, когда дверь в помещение открылась. И лишь когда Головин сел
