Белая камелия - Маргарет Малькольм

Серена пропустила мимо ушей горечь в его голосе.

— Не могу сказать, замечательная твоя пьеса или нет, — без затей ответила она. — Мне лично она показалась прекрасной. Но я понимаю, мое суждение ничего не значит. Единственное…

— Ну, что такое? — Он явно вполуха слушал все то, о чем она говорила.

— Все как-то слишком гладко. — Серена наморщила лоб, пытаясь придумать, как получше объяснить ему, что она имеет в виду. — То есть я хочу сказать, каждый персонаж не меняется на протяжении всей пьесы…

— Вот именно! — Ник ударил кулаком по столу. — Вот именно это я и говорил Коринне. Вся пьеса на этом держится. Можно изменить только несколько незначащих слов. Иначе, особенно в роли Джилл, все рухнет. Но все равно…

— Ник, почему ты не хочешь уступить им? — Серена так расстроилась, что даже уронила на пол рукопись.

— Ты забываешь, что я должен думать не только о себе. Есть еще и Джанкин — он мой партнер, — мрачно ответил он.

Серена помолчала. Все это было, конечно, верно.

— И мисс Чейл удалось убедить его, что она права? — спросила она.

Ник пожал в ответ плечами:

— Надеюсь, что нет. Но он смотрит на все исключительно с практической точки зрения. Он вложил в это предприятие деньги и хочет получить их обратно, причем с достаточной прибылью. Кстати сказать, мы с ним и Полом Крейном обедаем сегодня втроем, чтобы обговорить все эти вопросы.

— Понятно, — протянула Серена. — Ник, вы, наверное, пойдете в какой-нибудь ресторан, да?

— Ну разумеется.

— А может быть, вместо этого пригласить их на обед к нам? Нет, подожди! Ты подумай! Пока вы будете здесь, они не станут, просто из почтения ко мне, как к хозяйке, говорить за едой о делах. А потом, Ник, подумай — в твоем доме, за твоим столом — они должны прислушаться к твоей точке зрения…

Ник задумался.

— Да, пожалуй, в этом что-то есть, — согласился он. — А после обеда сваришь нам кофе?

— Конечно.

— Спасибо, Серена. Будь по-твоему!

Мебель из первого акта «Осколков» еще стояла на сцене, когда Серена вошла в зал. Где-то за сценой стучал молоток, но сама сцена была пуста, если не считать пожилой дамы, которая преспокойно вязала носок.

Зазвонил колокольчик, и актеры потянулись на сцену. Сзади всех шел Пол Крейн. Серена про себя молилась, чтобы мистер Джанкин согласился с Ником, а не с Коринной.

Началась репетиция. Серена с восторгом наблюдала, как на ее глазах оживала пьеса, которую она только что читала. Сначала все шло как нельзя лучше. Но стоило выйти на сцену Коринне Чейл, все сразу испортилось.

Серена сидела, сжав кулачки. Она просто кипела от бешенства. Коринна делала из своей роли пародию, но делала это так ловко, что и вся пьеса, и реплики других персонажей тоже делались нелепой карикатурой.

В отличие от предыдущих репетиций сегодня режиссер ни разу не останавливал актеров. Когда прогон закончился, ни он, ни кто-либо из сидящих в зале так и не произнес ни слова. В театре повисло зловещее молчание.

Не дожидаясь, что будет дальше, Серена незаметно проскользнула к выходу и сразу заторопилась домой. Она спешила приготовить задуманный обед для важных гостей.

Правда, мысль пригласить их сюда потом казалась ей уже не такой удачной, как прежде. В ресторане, по крайней мере, атмосферу разряжал бы многоголосый шум. Здесь же некому было нарушить мрачную тишину. К тому же все так торопились поскорее закончить обед и приняться за обсуждение своих дел, что Серене приходилось подавать и убирать блюда как можно быстрее.

Поразмыслив, она не стала мыть посуду, а снова вошла в комнату и тихо присела на диванчик под окном.

Трое мужчин, листая пьесу, сидели за столом. Ник хмурился. Двое других явно чувствовали себя не в своей тарелке.

— Ну, что скажешь, Крейн? — спросил наконец Джанкин.

Пол Крейн кинул на Ника виноватый взгляд.

— Ну, давай, давай, не молчи. Выскажись, — напустился на него Ник.

Крейн пожал плечами.

— Хорошо, я скажу, — уныло сказал он. — У меня не осталось никаких сомнений. Если мы выпустим пьесу в таком виде, в каком она существует сейчас, то нам еще повезет, если мы сумеем продержаться хоть пару недель.

Серена зажала рот рукой, чтобы не вскрикнуть. Как несправедливо! Неужели мистер Крейн не видит, что дело вовсе не в пьесе?

— А ты что скажешь, Ханслоу? — услышала она вопрос Джанкина, обращенный к Нику.

В душе Серена страстно молилась, чтобы Ник понял, что сейчас время действовать как можно более тактично и осторожно.

Но Ник был явно не настроен идти на компромиссы.

— Текст я менять не буду. Потому что при малейшем изменении сюжет превращается в полный бред, — отрубил он.

Мистер Джанкин недовольно покачал головой.

— Ничего не понимаю, — раздраженно бросил он. — Если у нас тот же автор, та же главная героиня и более-менее тот же актерский состав… Прошлая пьеса прошла с огромным успехом. С этой творится непонятно что — ни о каком успехе и речь не идет. Как деловой человек, я спрашиваю вас: в чем дело?

Все молчали.

— Ну что? — продолжал говорить он, повышая голос. — В чем дело? Я хочу знать! Ханслоу, ты сам-то веришь, что твоя пьеса может иметь успех?

— Верю, — коротко ответил Ник.

— Может быть, у тебя есть претензии к актерам? К мисс Чейл, скажем?

— Разумеется, нет. Какие у меня могут быть к ней претензии? — быстро ответил он. — Она выдающаяся актриса. Я лично считаю, что она отлично справляется с ролью.

Серена невольно покачала головой. Видимо, это движение привлекло взгляд мистера Джанкина, потому что он вдруг повернулся и обратился к ней:

— Миссис Ханслоу, вы сегодня были на репетиции. Скажите, с точки зрения обычного зрителя, что можно сказать о постановке? В чем ее проблемы?

Серена подошла к столу и заняла то место, где сидела во время обеда.

— Мы ждем, — напомнил ей Джанкин.

Серена оглядела всех сидящих за столом.

— Ну, прошу вас… — умоляюще обратилась она к ним. — Вы же все сами прекрасно понимаете, в чем дело.

— Что вы имеете в виду? — выпалил Крейн, глядя на нее в упор.

И в эту минуту Серена наконец нашла в себе мужество.

— Я тоже знаю, в чем дело, — тихо сказала она. — Проблема в том… что мисс Коринна Чейл вообще не актриса. Она не умеет играть.

— Серена! — Ник даже вскочил со стула. Потом он повернулся к Джанкину: — Извини, но ты сам понимаешь, не надо ее слушать!

— Нет, подожди минуту, Ханслоу.

Обиженный и насупленный, Ник сел на место.

— Продолжайте миссис Ханслоу. Объясните нам, почему вы так считаете. Наверное, вам известно, что публика придерживается совершенно другого мнения о мисс Чейл.