Новария - Лайон Спрэг де Камп

Поррекс зевнул.

— Дорогие друзья, умоляю извинить меня, но годы давно уже не позволяют засиживаться допоздна. Уверен, что мастер Лациендо сумеет вас развлечь. Спокойной ночи.

— Мы собираемся в Тримандилам, — обратился Джориан к Лациендо после ухода Поррекса, — и ты, вероятно, сможешь указать кратчайший путь туда.

Лациендо погладил ус и улыбнулся.

— Ба, удача сама идет вам в руки! Завтра я отплываю на «Таларисе», и чего мы только не везем: рабынь в Реннум Кезимар, а в Янарет мрамор, медь, шерсть и всякую всячину. Пока не высадим красоток в Реннум Кезимаре, на палубе будет тесновато, но мы, конечно, найдем вам каюту. В Янарете можно нанять речную лодку и по Бхарме подняться до столицы.

Джориан осведомился о стоимости проезда и поинтересовался:

— Что это за Реннум Кезимар и почему вы доставляете туда рабынь?

— Название янаретское, по-нашему «Замок Топора». Мальванское владение, островок в устье Джхукны. Лет двести назад тогдашний Царь Царей решил селить на нем ушедших на покой палачей.

— Надо же!

— Ага, и не без причины. Какой бы ни был палач в своем деле вежливый, да обходительный, да безупречный, люди его все ж таки сторонятся. И вот Великий Царь узнал, что его заплечные мастера, какие по старости не могут махать топором, затягивать петлю или там пыточное колесо вертеть, живут в ничтожестве, даром что пенсию получают, потому как никто с ними дел иметь не желает. До того доходило, что им еду не продавали, и они с голоду мерли.

В те времена Реннум Кезимар был всего лишь бесплодным островком и годился разве что как зимнее пастбище для пары отар. На нем стоял разрушенный древний замок — еще со времен Трех Царствий. Царь заново отстроил замок и поселил в нем своих палачей; с тех пор они там и живут.

— Что им проку в молодых рабынях, ежели они старые и немощные? — поинтересовался Джориан. — Это как выходить на поединок с веточкой спаржи заместо копья.

Лациендо пожал плечами.

— Может, подать чего, принести. Некоторые там с женами, но те тоже старые. Ну, это их забота, а мое дело маленькое: присматривать в дороге за девками и доставить их к месту назначения, как в бумаге указано.

— А посуху от Виндии до Тримандилама добраться можно?

Лациендо замахал руками.

— Господа хорошие! Это дело гиблое, хоть на карте и помечено, что отсюда до Янарета идет дорога по побережью.

— Почему?

— Потому что на протяжении сотни лиг к побережью вплотную подступает восточный отрог Козьей Кручи. Это не дорога, а тропа — она то обрывается в пропасть, то снова ползет вверх, пересекает бурные горные реки вроде Джхукны по шатким веревочным мостам, а ежели где оползень, то и вовсе пропадает. К тому же побережье кишит разбойниками и тиграми. Не-а, легче в Тарксии изумрудного бога спереть, чем по этой дороге пройти!

— Разве побережье принадлежит не могущественному Царю Царей, который завел такие прекрасные дороги и быструю почту?

— Ага, ему; только все эти красоты находятся во внутренних областях страны и захватывают каких-нибудь двадцать лиг вокруг Тримандилама. Император не тратится на окраины; думаю, умышленно, а то понастроишь дорог — жди захватчика. Так что уж лучше вам добираться на моем корабле. Этот рейс последний в году, но оно и неплохо: можно, конечно, попасть в шторм, зато едва ли нарвешься на пиратов.

— Благодарствую за предупреждение, — сказал Джориан. — Мы можем завтра на рассвете прийти на судно и внести плату. Как его разыскать?

— Прошу прощенья, господа хорошие, — покончив с необходимыми разъяснениями, проговорил Лациендо, — столько выпито, самое время посетить нужник. Я вернусь.

Джориан с Карадуром довольно долго просидели над своими кубками; гомон, поднявшийся на улице, и суматоха среди посетителей трактира явно указывали на то, что подошло время шествия — Что этот парень шутки задумал шутить? — сказал наконец Джориан. — Обожди-ка.

Он двинулся к кухонной двери и столкнулся с толстым поваром.

— Да, — отвечал на расспросы повар, — видел я похожего человека, с полчаса как будет. Он прошел в эту дверь на задворки, в нужник не заходил. Никак случилось чего?

— Нет, все в порядке, — ответил Джориан.

— Одурачил нас, зараза, — проворчал он, вернувшись за стол. — Слинял, а мы плати. Благодарение Зеватасу, хоть деньги есть.

— Кстати, о деньгах, — заметил Карадур. — Похоже, наш трактирщик хочет подать счет.

Джориан вытащил кошелек, в котором звякали несколько Мальванских крон. Остальные были спрятаны в поясе. Он вытряхнул крону на ладонь и от удивления чуть не уронил ее.

— Боги милосердные! — вытаращив глаза, прошептал он. — Карадур, ты только взгляни! Говори тише.

Джориан протянул монету. Вместо золотой мальванской кроны на его ладони лежал свинцовый квадратик размером с крону. Надеясь, вопреки очевидности, Джориан вытащил из кошелька еще несколько монеток. Так и есть — вместо Мальванских крон свинцовые жетоны.

Карадур сперва остолбенел от ужаса, а затем судорожно вцепился в собственный кошелек. Его золото тоже превратилось в свинец. Челюсть Карадура отвисла.

— Мы доверились этому ублюдку по твоей милости! — в бешенстве прошипел Джориан. — Гоания предупреждала, что он мошенник, а теперь, клянусь медными яйцами Имбала, ты сам убедился! Да я б с таким богатством полжизни безбедно прожил!

По смуглым морщинистым щекам Карадура заструились слезы.

— Твоя правда, сынок. Я один виноват. Знал же это обманное заклинание. Я бестолковый дряхлый старик. В жизни больше не поверю незнакомцу, пусть он хоть сто раз кажется прямым и честным.

— Ладно, скажи лучше, как нам отсюда выбраться, провались оно в сорок девять Мальванских преисподних? Ежели попробуем уйти, начнется заваруха и виндийская стража отправит нас в кутузку; там меня ксиларцы живо опознают и потребуют выдачи. А у Чюро этого кредит выманить труднее, чем пирог из булыжника слепить.

— Иди, сынок, я приму позор на себя.

— Не болтай ерунды. Я не попрусь один в Мальванскую Империю, так что выбираться отсюда надо вместе. Ах ты, вот и Чюро пожаловал, — и Джориан торопливо сгреб со стола свинцовые квадратики.

Чюро оперся кулаками о стол.

— Господа довольны обедом и представлением?

— Конечно, сударь трактирщик, — с сердечной улыбкой ответил Джориан. — Жаль только, что нашим друзьям пришлось уйти пораньше. Сколько мы должны?

— Две марки шесть фартингов. Выпьете на посошок?

— С удовольствием! Стойте-ка, этот вечер нужно закончить чем-то особенным. Есть в твоем трактире ликер, что делают в Паалуа, оликау называется? Довелось как-то отведать на западном берегу.