Стихотворения и поэмы - Елизавета Полонская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
УПРЯМЫЙ КАЛЕНДАРЬ. СТИХИ И ПОЭМЫ 1924–1927
1
Кармен
1. «Не там, где с розою в зубах…»
Не там, где с розою в зубах,На пышной желтизне Севильи,Явясь, испепеляет в прахСердца и жизни без усилья, —
Нет, на канаве, в тощий год,Здесь на окраине столичной,Кармен еще для нас живетГульливой девочкой фабричной.
Она все та же. Прядь волосТугим кольцом над тонкой бровью,И взгляд очей ее раскосИз-под косынки, исподлобья.
И блеск серег, и губ, и глаз,Упругость легкая походки —Сердцекрушительный рассказО власти гибельной красотки.
Ведь от не помнящих родстваСвой род, отчаянный и чванный,Она ведет, а их сердцаОдни на всех меридианах.
Но увлечений и изменПеретасована колода,И карта выпала Кармен —Октябрь семнадцатого года.
2. «Октябрь. Ты помнишь мокрый снег…»
Октябрь. Ты помнишь мокрый снегИ раскаленный этот воздух,Броневиков тяжелый бег,Короткий пулеметов роздых…
Ты помнишь — сердце по ночамСтучало перестуком частым,И ветер, с пылью пополам,На перекрестках лгал и хвастал.
Ты помнишь стали и свинцаБорьбу на площади кровавой,Когда на штурм ночной дворцаВнезапно хлынули заставы;
Знамен восторженный кумач,Несметных полчищ шаг чугунный,И с тонких щупальц радиомачтПризывный оклик: Мир! Коммуна!
3. «Есть близ фабричных корпусов…»
Есть близ фабричных корпусовДома, обглоданные оспой;Там люди в тесноте, без слов,Живут, едят и любят просто.
Там женщина с клеймом жены,Покорна похоти мужчины,Рождала мясо для войны,Рождала мясо для машины.
Там рождена она на свет, —Кармен, дитя любви внебрачной,И, вместо школы, в девять летРаботать встала на табачной.
Из слез и песен мастерицНауке жизни научилась,Как в клетке, полной пленных птиц,За черный хлеб жила и билась,
И из глазастой и худойДевчонки, дерзкой и лукавой,Внезапно пышной красотойРаскрылась на краю канавы.
4. «Матрос, армеец, слесарь, вор…»
Матрос, армеец, слесарь, вор —Она любила не торгуясь,И никому до этих порНе отказала в поцелуях.
Но память тех голодных дней,Прожитых брошенной девчонкой,Как ненависть осталась в нейЗанозой острою и тонкой.
Она на фабрике былаВсех безудержней, всех горластей.Ее крутого языкаПобаивался каждый мастер.
Конец ночного кутежаКак в заурядной мелодраме:Ей был сужден удар ножаИ злая смерть под воротами.
И только в хронике газет,Там, где петитом смерть бесчестят,Остался бы мгновенный следВ отделе мелких происшествий.
5. «Однажды, средь толпы зевак…»
Однажды, средь толпы зевак,Кармен на шествие глазела,Огромный колыхался флаг;Колонна стройно шла и пела.
Звенели глухо голоса,Как будто с жизнью смерть боролась,И кто-то толстый, с мордой пса,Вдруг прошипел: «Распелась, сволочь!»
Тогда, очнувшись как от сна,И медленно сойдя с панели,Веселой злобою полна,Кармен примкнула к тем, кто пели.
6. «Да, любит весело она…»
Да, любит весело онаИ крепко может ненавидеть.Она не мать и не жена, —Беда, кто смел ее обидеть!
Не вовлекать Хозе в беду,Не помогать контрабандистам,Кармен в осьмнадцатом годуБыла в России коммунисткой.
Не к славе цирковых арен,Где Эскамильо бьется ловкий,Нет, за любовником КарменНа Колчака идет с винтовкой.
В фуражке, в кожанке морской,Наброшенной на грудь и плечи, —Ее художник заводскойВ фарфоре так увековечил.
И карты лживо смерть сулят:Встают и падают державы,Чтоб в долгой памяти внучатЖила Кармен из-за канавы.
1923В петле (Лирический фильм)
Пролог
Плеть свистела. Копали ров.Клали камни. Крепили топи.Этот город построен руками рабовВ стране полярных утопий.
Но Медного Всадника вниз кувыркомСовлечем по гранитным ступенямИ поставим Другого, с выпуклым лбом,Шахматиста народных смятений.
В пиджаке на граните он будет стоять,Исподлобья коситься на звезды,И дети грядущего станут игратьВ новом мире, который он создал.
1.
— Трудно стало хлеб добывать.Не то,Чтобы мало его, как бывало.Нет! На каждого из едоков:Ешь — не хочу, до отвала…
Трудно стало в городе жить:Слишком много добра понабрали.ТолькоНе для бедняков.Помнишь, как мы голодали?Помнишь, те черные дни,Как, стиснув зубы, мы жили?Так умирают ониВ городе изобилий.
— А помнишь, на «Авроре»,Ты помнишь пушек гром?Шел дождь и был ветер с моря, —Мы встали перед дворцом.
Я первый пошел на приступЗа волю! За хлеб! За мир!«Война капиталистам!»«Погибни старый мир!»
Они дрожали, собаки,При виде наших знамен.А нынче смеется всякий…Матросом гнушается он.Води пером по странице,Рассчитывай «дважды два»!Может ли с этим миритьсяБуйная голова?
2.
А город черен и горит огнями,За каждой витриной магнит и пламя…А на улице говор и женский смех, —Кончено! Кончено! Смерть не для всех!Еще можно любитьИ можно жить,И можно сегодня о завтра забыть,И пусть завтра нам ужас головы выбелит,Но сегодня нет и не будет гибели!
3.
Ленька Пантелеев,Сыщиков гроза,На руке браслетка,Синие глаза…
Кто еще так ловок —Посуди сама!Сходят все девчонкиОт него с ума.
Нараспашку воротВ стужу и мороз!Говорить не надо —Видно, что матрос.
Подрисую губы, —Пусть поплачет мать,Пусть не стану большеДома ночевать…
Все равно, за черный хлебДочку не сберечь!Чтоб ботинки до колен…Серьги бы до плеч…
4.
Чтобы сытый и богатый мог спокойно спать,Будут кожаные куртки город охранять.От поста к посту!От моста к мосту!Чтобы мышь не проскочила,Не летела птица, —Не война ли нас учила,Как держать границы!
Спи спокойно, ювелир,Не погибнет старый мир!Революция тебя охраняет…
Безмятежно спи, делец,Не настал еще конец!Революция тебя охраняет…
Миру старому отсрочкаПеред смертью дадена:Пусть последние денечкиДоживает гадина!
5.
