Советник королевы - суперагент Кремля - Попов Виктор Николаевич

Это был период «странной войны», а потому, как понимает читатель, пять месяцев в Булони для него прошли спокойно. Но 10 мая 1940 г. началось весеннее наступление немцев на Францию. Голландия сразу капитулировала. На очереди была Бельгия. Британский экспедиционный корпус, в котором служил Блант, в ходе дальнейшего успешного наступления гитлеровцев был отрезан. Наступил период печально знаменитого дюнкерк-ского бегства. Два члена «кембриджской группы» были его участниками. Один — Ким Филби, в то время работавший корреспондентом «Таймс» во Франции, чьи регулярные корреспонденции из армии читали англичане. Другим был Антони Блант.

25 мая немцы появились близ Булони. Надо было срочно покидать Францию. Блант в этих условиях действовал продуманно и спокойно. Хладнокровие его удивляло солдат — ведь они были безоружными, на всю их часть приходился один револьвер их командира. Нашли какое-то судно, но оно было загружено взрывчаткой, попадание в него любого снаряда грозило взрывом. Решили его не разгружать — времени для этого не было: в бинокль можно было видеть приближающихся немцев, а германские корабли уже начали бомбить гавань. Отряду чудом удалось спастись и, преодолев Ла-Манш, прибыть в Англию. Впоследствии деятельность Бланта во Франции была высоко оценена и французским правительством: он был награжден орденом Почетного легиона.

В те дни английские службы безопасности лихорадочно искали интеллектуалов, чтобы укрепить разведку. Эффективность деятельности любой организации определяется в значительной степени способностью ее кадров. Это верно для любой службы, но в особенности для разведки. Разведчики должны обладать редким сочетанием профессиональных качеств: аналитическим умом, хорошим знанием противника, решительностью, не быть слишком честолюбивыми (служить, оставаясь в безвестности), готовностью ко всякого рода опасностям, умением маскироваться. Они должны избегать стандартных, догматических оценок и обладать хорошей памятью; для того чтобы устанавливать полезные контакты с людьми, уметь быть (или казаться) доброжелательными. Ну и, безусловно, должны быть преданы своему правительству, чтобы оно могло доверять им самые большие секреты. Надо было не только найти такую кандидатуру, но и заручиться рекомендацией кого-нибудь из влиятельных лиц, кто хорошо и всесторонне знал будущего разведчика. Во время войны требования к разведывательной службе в целом и к каждому ее сотруднику в отдельности значительно возрастают.

Но обстановка в Англии после поражения Франции требовала немедленных мер. МИ-5 и МИ-6 обратили свое внимание на выпускников университетов, прежде всего Оксфорда и Кембриджа — их не надо было долго готовить к новой работе. Друзья Бланта, когда их попросили рекомендовать кого-нибудь в военную разведку, предложили кандидатуру Бланта. Среди рекомендовавших был прежде всего Виктор Ротшильд, который сам вскоре после начала войны был привлечен к работе в МИ-5 (замечу, что его самого привлек к работе в разведке заместитель

начальника отдела МИ-5 Гай Лиделл), а также Гай Берджес, который к тому времени уже работал в МИ-6. Блант позднее, в 1979 году, сказал, что он был привлечен в МИ-5 на основе «личных рекомендаций». «Некто, кто работал в МИ-5, рекомендовал меня», — сказал он. Видимо, он имел в виду Ротшильда. О Берджесе, работавшем в МИ-6, он предпочитал не упоминать и тогда, хотя тот уже более 15 лет как скончался. Блант признался также, что рекомендовавшие хорошо знали о его прошлых коммунистических взглядах.

Сам Ротшильд пять лет спустя, в 1984 году, сказал: «Я не отрицаю, что я представил Бланта Гаю Лиделлу». Это произошло в доме Ротшильда, Лиделл сначала условился с Ротшильдом, чтобы тот представил его как «капитана Блейка». Но во второй половине вечера после долгого и откровенного разговора «Блейка» с Блантом Лиделл отбросил маскарад, назвав свое настоящее имя. У них с Блантом нашлись и общие увлечения — коллекционирование картин. Ротшильд, подойдя к ним и услышав их разговор, минутой спустя сказал своей жене: «Дело уже решено». После такого личного знакомства начальника с будущим подчиненным всякая проверка была уже делом формальным. В военных условиях такие факторы, как Кембриджский университет, участие в войне во Франции, родственные связи с королевой да плюс надежные рекомендации были более чем достаточны для зачисления на самую секретную работу.

Поздней осенью 1940 года Блант начал работать в отделе МИ-5. Первые месяцы он провел в секции «Д» отдела «Д», которая занималась безопасностью военных заводов и некоторыми проблемами безопасности армии. Руководитель отдела «Д» бригадир Аллен имел доступ ко многим секретным документам, значительная часть их проходила через Бланта, так как он стал его помощником. Как снимать с них копии? Специального аппарата для этого на первых порах у Бланта не было. Выручали его собственные способности. Контролер Бланта в посольстве в Лондоне (так в Центре называли руководителей нелегалов) говорил, что у Бланта была «блестящая фотографическая память».

Иногда Бланту приходилось брать документы домой, и тогда можно было без труда сделать выписки. Не всегда это проходило гладко. Однажды по выходе из штаба он был задержан полицией. Как на грех, у него были с собой секретные документы. Видимо, это было обычное «контрольное» задержание, которое в те времена не было редкостью. Но можно было представить, какая опасность грозила Бланту, если бы полиция обнаружила при нем документы разведки, — последствия могли бы быть самыми тяжелыми. В Англии во время войны существовала смертная казнь за государственные преступления. К счастью, досмотр был не слишком тщательным и дело закончилось благополучно. Но это стало для Бланта серьезным уроком, и он понял, что брать документы домой без соответствующего разрешения начальства — дело не только рискованное, но и неразумное.

Как часто встречался Блант со своими «контролерами» для передачи материалов?21 Он говорил Уэсту, британскому журналисту, что встречи проходили на определенных, более или менее постоянных местах (имелись даже излюбленные «базы»), но виделись и в местах необычных, ранее не использовавшихся для свиданий: в барах, салонах для некурящих, парках и т. д. Впрочем, Блант никогда не имел проблем при встречах.

Отправлялся он на место свидания на метро или на автобусах. Он говорил, что это лучше делать именно так, а не на машинах, поскольку есть возможность проверить, нет ли за вами слежки (в таких случаях садились в первый или последний вагон метро, выходили последними перед самым закрытием дверей — так советовали в Центре, несколько раз пересаживались и т. д.). Блант ходил в военной форме. В Лондоне в первые годы войны было огромное количество солдат и офицеров, большинство их отправится на фронт не скоро, в 1944 году. Они были главными посетителями баров, парков, и потому военная форма не привлекала особого внимания лондонцев. Затемнение Лондона играло на руку советским разведчикам, помогало им ускользать от слежки.

Москва, давшая Бланту условное имя «Джонсон», а также «Тони» и «Ян», внимательно следила за действиями своего агента. Через несколько месяцев после начала работы в МИ-5 он получил из Центра инструкцию постараться проникнуть в самый центр «Секьюрити сервис».

Бланта ревнуют к его успехам

Блант, выполняя это поручение, поставил своей задачей сблизиться с Лиделлом. Последний был очень чувствителен к похвалам и лести. И Блант не без успеха этим воспользовался. Он учел и его любовь к искусству и не раз приглашал посетить ту или другую интересную выставку-продажу картин. Блант был тем человеком, который мог дать самый квалифицированный, профессиональный совет, какую картину стоит приобрести. Лиделл высоко ценил и деловые качества Бланта, его собранность, внимание к деталям, и довольно скоро перевел его на пост личного помощника секции «В» отдела «Д». Он поручил ему проанализировать, насколько эффективно проводится слежка за теми, кого МИ-5 подозревала во враждебной деятельности. Это дало возможность Бланту информировать Москву, за кем и как ведется слежка, и рекомендовать, как лучше ее избежать.