Учение дона Хуана. Абстрактная магия. - Андрей Преображенский

Первым признаком того, что неорганические существа пытаются воздействовать на мага, является его мгновенный переход из одного состояния сознания в другое. Обычно процесс перехода в другой мир в физическом теле — это последовательность медленных превращений, когда маг несколько раз должен высказать свое намерение воспользоваться осознанием как средством передвижения. Если же эти промежуточные шаги отсутствуют — есть все основания для подозрений. Лучшее, что можно сделать в такой ситуации — это не предпринимать никаких шагов, кроме одного — использовать свое намерение для немедленного возвращения.

Опасность телесного перемещения в другой мир состоит в том, что осознание, зафиксировавшись в новом положении, теряет подвижность, и восприятие иного мира становится таким прочным, что в сознании человека возникает нечто вроде тумана, из-за которого быстро теряется память о мире, откуда человек пришел. Обычным следствием такой неподвижности является невозможность возврата к прежнему состоянию сознания, в результате чего человек остается в мире неорганических существ навсегда. Именно это и произошло со многими магами прошлого.

Задумаемся над этим. Ни это ли происходит со всеми нами в этом нашем обыденном мире? Мы пребываем здесь, и фиксация нашего обычного состояния сознания так прочна, что мы забыли, откуда и зачем мы пришли сюда…

Путь к совершенству в управлении своим восприятием и осознанием для женщин и мужчин неодинаков.

Путь женщин лежит через созерцание, которое особенно эффективно во время менструальных периодов. В это время женщины становятся другими. Перед их глазами появляется своего рода трещина, которая открывает проход в другой мир. Созерцание настраивает внимание на восприятие этой трещины, и после того, как трещина открылась, пройти через нее уже не составляет большого труда.

С мужчинами дело обстоит иначе. Обычно для достижения существенных результатов в развитии способностей осознания мужчину нужно подгонять страхом. Для путешествия в иные миры существует специальный метод, разработанный магами, заставляющий мужчину-воина использовать страх как трамплин для быстрого перемещения в другой мир. Суть этого метода состоит в том, что мужчина-маг, научившийся изменять свое осознание, прыгает в пропасть, используя силу возникающего при этом страха для быстрого смещения своего осознания; изменив состояние сознания, чтобы можно было воспринять иной мир, воин телесно перемещается туда, и таким образом его тело не достигает дна пропасти. Удивительный факт, лежащий в основе этого метода, состоит в том что исчезнув из этого мира, человек вовсе не обязан возвращаться именно в то место, откуда он исчез. Таким образом для воина, уже овладевшего своим осознанием в нужной мере и имеющего некоторый опыт в перемещении за пределы нашего мира, этот метод действительно безопасен и является проверкой достижений воина в овладении им магическим искусством, проверкой его способности быстро изменять свое восприятие.

Быстрое изменение состояния сознания может с непривычки вызвать хаотичность воспринимаемых видений. Расстройство восприятия, отсутствие внутреннего порядка в воспринимаемом маги называют состоянием нагваля, в противоположность состоянию тоналя — такому состоянию, в котором в воспринимаемом превалирует некоторый внутренний порядок. Прыжок воина в пропасть может вызвать целую серию перемещений между тоналем и нагвалем.

Не все воины остаются в живых после путешествия в нагваль. И не потому, что путешествовать в нагвале трудно, но, в первую очередь, потому, что нагваль привлекателен сверх всякой меры, и воины, которые отправляются в него, находят, что возвращение к тоналю, к миру порядка, шума и боли — неприятнейшее дело.

Решение остаться или вернуться принимается чем-то внутри нас, что не является ни нашим разумом, ни нашим желанием, ни даже нашей волей. Исход невозможно заранее узнать.

Его может узнать лишь сторонний наблюдатель, и лишь после прыжка. Чтобы узнать, вернется ли воин, совершивший прыжок в неизвестное, нужно быстро взглянуть через край пропасти и уловить знак, который дает земля при прыжке. Если там будет что-нибудь вроде облачка или слабого порыва ветра, это означает, что время воина на Земле еще не истекло. В противном случае он не вернется.

Да, воин может никогда больше не вернуться на эту прекрасную землю. Но настроение воина, который уходит в неизвестность — это не печаль. Напротив, он весел, потому что он чувствует смирение перед своей удачей, уверенность в том, что его дух неуязвим. Радость воина исходит из признания своей судьбы и правдивой оценки того, что ждет его впереди.

Если воин, который ушел в нагваль, выбирает не возвращаться, он исчезает, как если бы земля поглотила его. Но если он выберет вернуться на эту землю, в наш мир, он должен будет продолжать совершенствовать свое искусство и терпеливо ждать, ждать до тех пор, пока проход к полной свободе не будет для него открыт. И если он будет действовать безупречно, то у него будет шанс достичь третьего внимания.

Каждый человек имеет две стороны, два отдельных существа, две противоположности, которые становятся действующими в момент рождения. Одна называется тональ, другая — нагваль.

Тональ является по праву защитником, хранителем, который большей частью превращается в охранника. Тональ — это организатор мира, он приводит хаос мира в порядок. Не будет чрезмерным заявить, что все, что мы знаем и делаем как люди, является работой тоналя.

В данный момент, например, все, что участвует в попытке найти смысл в этом объяснении, является тоналем. Без него были бы только бессмысленные значки на бумаге.

Тональ является стражником, который охраняет нас самих. Поэтому врожденные качества тоналя — консерватизм и ревностное отношение к своим действиям. А поскольку его деяния являются самой, что ни на есть, важной частью нашей жизни, то не удивительно, что он постепенно меняется в каждом из нас и превращается из хранителя в охранника.

Хранитель мыслит широко, все понимает. Охранник — бдительный, узко мыслящий деспот. Тональ во всех нас был превращен в мелочного и деспотичного охранника, тогда как он должен быть широкомыслящим хранителем.

Тональ — это все, что мы знаем (не только мы как личности, но и все в нашем мире). Можно сказать, что тональ — это все, что встречает наш глаз. Все, для чего у нас есть слово — это тональ. Фактически, тональ — это все, что мы есть, поскольку деяния тоналя — это все, что мы знаем.

Мы начинаем «пасти» свой тональ с момента рождения. В тот миг, когда мы делаем первый вдох, мы вдыхаем также силу для тоналя. Это очень важный момент. Тональ начинается с рождения и заканчивается смертью.

Тональ — это то, что создает мир. Но тональ создает мир только образно говоря. Он не может ничего создать или изменить, потому что его функция состоит лишь в том, чтобы оценивать и свидетельствовать: он создает законы, по которым сам же и воспринимает мир. Все, что может создавать тональ — это всевозможные описания мира, заставляющие нас воспринимать мир совершенно определенным, строго упорядоченным образом.

Тональ, образно говоря, является островом. Островом в бесконечном океане неизвестного. Лучший способ описать его, это сказать, что тональ подобен поверхности стола, стоящего в ресторане в окружении других подобных столов; чтобы сделать пример еще более наглядным, представим себе, что эти столы стоят не в ресторане, а в чистом поле, в дикой местности.

На этом острове-тонале, то есть на столе из нашего примера, мы имеем все. Этот остров, фактически — весь наш мир.

У каждого из нас есть личный тональ, и есть коллективный тональ для всех нас в любое данное время, который мы можем назвать тоналем времени. Тональ времени определяется модальностью времени и представляет собой коллективный взгляд на мир, его описание, усредненное по всем человеческим индивидуумам на данный момент.

Для пояснения сказанного выше, вернемся к нашему примеру со столами. Все столы близки по своей форме, и на каждом имеются одни и те же предметы (столы то из одного и того же ресторана!); тем не менее, столы имеют индивидуальные отличия: на одном больше приборов, чем на другом, на столах разная пища и разная посуда, за ними царит различная атмосфера; и однако, мы должны признать, что все столы очень похожи. То же самое справедливо и в отношении тоналей: тональ времени — это то, что делает нас похожими, точно так же, как все столы в одном ресторане похожи; но столы в ресторане XX века совсем не такие, как в таверне XVII века — все столы имеют общие черты, но каждый из них, тем не менее, индивидуален и существует сам по себе, точно так же, как личный тональ каждого из нас.