Мышь в Муравейнике - Дана Обава
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кто-то из них подхватывает меня на руки, и они тащут меня куда-то из комнаты и через зал в незнакомый мне коридор. Быстро и уверенно передвигаясь в полной темноте, они заходят в какую-то комнату и опускают меня на холодный пол. Дверь тут же закрывается за ними, и наступает полная тишина.
Наощупь я пытаюсь определить, куда попала. Тут же нащупываю все четыре стены и дверь от них практически не отличается, изнутри ее никак не открыть. Сама комнатка должно быть всего метр на метр, не больше. Все поверхности очень гладкие и холодные, ни остаться сидеть, ни прислониться. На мне только длинная футболка, которая совсем не греет. Босые ноги, кажется, околевают уже через несколько минут.
Начинаю подпрыгивать на месте, потом просто переминаюсь с ноги на ногу. Холодно нестерпимо, даже хуже, наверное, чем тогда на крыше лифта. К тому же не знаю, достаточно ли просто дотянуть до рассвета, выпустят ли меня отсюда утром. Очень хочется спать.
4
Замерзнуть насмерть у меня снова не получается. Рано утром из заключения меня выпускает Кирилл. Он явно зол, но молчит, жестом показывая мне выметаться на волю. Потом я целый час пытаюсь отогреться, завернувшись в два одеяла.
Сегодня мне снова нужно менять простыни, так что поднимаюсь к комнатам офицеров с корзинкой и думами о мести. Но тут есть проблема — передо мною четыре спальных модуля и я не знаю, кто их будет занимать этой ночью. Даже если предположить, что я узнаю расписание ночных дежурств, все равно могут пострадать два невинных человека. С другой стороны у меня есть точный адрес Кейна на моей собственной карте. Вот это реальнее.
Хотя кого я обманываю! Сделаю что-нибудь и тут же вылечу обратно на нулевой уровень, чего мне почему-то не хочется.
Пока перестилаю постели, в комнату неожиданно заявляется Лекс.
— Что делаешь? — спрашивает он.
— Ерундой маюсь, — ворчу я, запихивая в корзинку ком грязных простыней.
— Замутим что-нибудь? У меня перерыв. — Лекс просачивается мимо меня и легкими движениями, как бы случайно, проверяет терминалы. Они все запаролены, кто б сомневался.
— Кстати, — вспоминаю я, — когда мы ходили гулять, ты вводил какой-то пароль, он для чего был?
— Чтобы записи о нашем выходе не осталось.
— А этот пароль везде одинаковый? Скажем, для лифта на подземные уровни он тоже сгодится?
— Нет, точно нет, — мотает головой Лекс. — А надо?
Я коротенько рассказываю ему о своих планах.
— Круто, я с тобой пойду! — тут же вызывается Лекс. — Пароль достану как-нибудь.
— Как-нибудь не надо, — отказываюсь я. Влипнет же. — Туда можно еще по канату забраться. Лучше этому меня научи.
— Без проблем. Когда пойдем?
— Через пару дней. Но ты разве сможешь?
— Смогу. Предыдущий курьер нашелся, так что пусть он побегает. Наотдыхался уже.
— Нашелся? И вас обоих оставили?
— Ну, к тому парню все вроде как привыкли уже. А про меня главнюк сказал, что такими ценными кадрами не разбрасываются, — говорит Лекс с ухмылкой. То есть главнюк явно высказался как-то иначе. И может даже просил не называть себя главнюком.
В среднюю комнату не захожу, меняю простыни во второй спальне и выхожу к поручню, где стоит Лекс. В зале внизу происходит какая-то мощная движуха. Курсанты ходят по нему с какими-то странными устройствами на головах и тренировочным оружием. Принцип их передвижений мне абсолютно неясен.
— Симуляция Муравейника, — поясняет Лекс, — им кажется, что они ходят по каким-то другим помещениям. Смысл в том, чтобы они запомнили все схемы уровней и укромные уголки на них.
— А у них не будет этих схем в планшетах?
— Будут, наверняка. Но пока загрузишь, пока посмотришь, пока разберешься…
— Ну да.
Курсанты действительно очень странно движутся: приседают, резко оборачиваются, открывают невидимые двери. Вляпываются в невидимую грязь. Зрелище завораживающее. Но вдруг слышу резкий звук удара прямо рядом с собой. Мы с Лексом оборачиваемся, причем друг схватившись за шею. Там Кейн и сероглазый.
— За что?! — негодует Лекс.
— За невнимательность, — довольно поясняет Кейн и становится у парапета рядом с ним. Сероглазый останавливается слева от меня. Некоторое время офицеры спокойно наблюдают за курсантами.
Я украдкой кошусь на сероглазого. Он со снисходительной ухмылкой смотрит вниз, большие сильные руки расслаблено лежат на парапете, а я вспоминаю, как ночью эти руки таскали меня за волосы. Обида просыпается с новой силой, и до невозможности хочется что-нибудь с этим сделать, пусть даже за это я улечу обратно вниз. Просто это должна быть какая-то продуманная мега-месть, а не какая-нибудь мелкая подлянка.
В следующий момент Кейн нагибается и харкает вниз, огромная порция слюны приземляется одному из курсантов за шиворот. Тот подпрыгивает от неожиданности и закидывает голову вверх, но нас не видит — мы в параллельной реальности. Лекс еле сдерживается, чтобы не рассмеяться, потому что в “счастливчике” мы узнаем Мина.
Вообще-то это подстава — Мин наверняка подумает на Лекса, но пока он сердито продолжает свое упражнение. Видимо снимать аппараты до конца им запрещено.
Мне все это надоедает, в конце концов в свою прачечную я как-нибудь доберусь, а со сменой остальных простыней повременю пока. Хватаю свою корзинку и иду к лестнице. Кейн оборачивается, когда я прохожу мимо.
— Эй, чего это ты хромаешь? — замечает он.
А я и забыла уже про ушиб, но организм видимо по старой памяти все еще бережет ногу.
— Утюг на ногу упал, — говорю я, хотя утюгом я здесь вообще-то никогда не пользовалась, но он в прачечной стоит, я помню. Пытаюсь поскорей смыться, пока он не вспомнил еще и про одежду.
Лекс порывается пойти за мной, но Кейн преграждает ему путь.
— Пошли пообщаемся, — говорит он грубо и разворачивает его к средней комнате. Меня это настораживает, но сероглазый останавливается около двери и смотрит на меня — приходится уйти.
В следующий раз я встречаю Лекса уже на обеде, с возвращением старого посыльного он стал гораздо свободнее. На этот раз мы садимся в углу столовой. Сегодня из фруктов дают очень желтые груши, на вкус они как трава.
После того, как мы немного обсудили наши общие планы, я все-таки интересуюсь, зачем офицеры зазвали Лекса в комнату и все ли в порядке.
— Да, — отмахивается друг. — Просто поездили мне по ушам, что, типа не вежливо называть коменданта главнюком.
— Ну да, вежливость —
