Православная инквизиция в России - Ефим Грекулов

На Кавказе русификаторскую политику самодержавия проводило основанное Синодом в 1860 г. «Общество распространения христианства». Общество располагало целой армией миссионеров, этих, по словам В.И. Ленина, «новейших инквизиторов», «душителей религиозной свободы». Общество насаждало всюду свои школы, строило церкви, внедряло православие не только проповедью, но и силой оружия, прибегая к содействию местной администрации. Оно добивалось обрусения нерусских народов, слияния их с русскими. Национальная культура и национальный язык изгонялись. Служители культа презрительно называли национальный язык «вымирающим наречием».

Очагами колонизации и христианизации на Кавказе были также Пицундский, Новоафонский, Драндский монастыри, основанные с этой целью в 70-80-х годах XIX в.

Церковники с презрением относились и к марийцам, называя их «тёмным черемисским царством». Они говорили, что задача церкви — «просветить этот полуязыческий мир светом христианской религии, слить его… в одно целое с Россией»19. С этой целью духовенство душило ростки национальной культуры, изгоняло из школы национальный язык, подачками и силой обращало народ в православие.

В Карелии священники говорили, будто карелы находятся на пути к вырождению и неспособны к самостоятельному государственному и культурному развитию, поэтому национальную культуру должны заменить православие и русская культура.

Отражая мнение правительства и духовенства, начальник Уфимского жандармского управления в отчёте за 1902 г. писал о башкирском коренном населении Уфимской губернии: «В культурном отношении почти все инородческое население находится в высшей степени с грубыми невежественными нравами и обычаями….. башкиры на пути вырождения, с явными признаками дегенерации». Этот документ, отражавший политику царизма к народам нерусской национальности, был приведён М. И. Калининым на чрезвычайном всероссийском XVII съезде Советов.

Епископ Вениамин, занимавшийся обрусением народов Севера, говорил: «Православие должно вести борьбу не просто с чужой верой, но и с чужой национальностью… чтобы сделать их (т. е. северные народы — Е. Г.) не только по вере, но и по национальности русскими»20. С этой целью миссионеры силой отбирали детей у родителей и отвозили их в церковные школы, где пытались привить им то, что они называли русской культурой. Но дети, как отмечал миссионер Никандр, «тосковали по родным местам… хирели и умирали»21.

С «просветительной» деятельностью жандармов в рясах среди нерусских народов хорошо познакомился А. И. Герцен, когда он был в ссылке в Вятской губернии. Герцен писал о чудовищном произволе и хищничестве чиновников и попов среди этих народов: «Настоящий клад для земской полиции — это вотяки, мордва, чуваши: народ жалкий, робкий, года через 2-3 исправник или становой отправляется с попом по деревням ревизовать, кто из вотяков говел, кто нет и почему нет. Их теснят, сажают в тюрьму, секут, заставляют платить требы»22.

В результате насилия за 1881-1894 гг. в православие было обращено 129 тысяч человек нерусской национальности23. Об усилении насильственного крещения говорили и на миссионерских съездах. Первый съезд «тёмных инквизиторов», как называли миссионеров, состоялся в Казани в 1885 г. На этом съезде присутствовали архиереи всех тех губерний, где было нерусское население. Съезд имел одну цель: разработать меры по внедрению православия, подготовить к этому жандармов в рясах. Второй миссионерский съезд, собравшийся в Москве в 1891г., отразил агрессивную политику духовенства по отношению к нерусским народам. Ещё более воинственно было настроено духовенство на третьем миссионерском съезде (Казань, 1897г.). Этим съездом руководил помощник обер-прокурора Синода Саблер. Он назвал православие «краеугольным камнем самодержавия». На этом съезде «опричники духовенства» — миссионеры требовали усиления полицейских репрессий по отношению к тем, кто отказывался принять православие, кто пытался бороться за свободу совести. Духовные власти не могли больше сжигать на кострах и гноить в тюрьмах сторонников ислама и других религий, как это они делали раньше. Но на стороне этих опричников был административно-полицейский аппарат самодержавия, они использовали школу и печать, изгоняли национальный язык, пытались уничтожить национальную культуру.

Насильственная христианизация и русификация вызвали массовый протест народных масс. Этот протест выражался в различных формах: крестьяне не давали средств на содержание духовенства, не посещали церкви, не соблюдали церковных обрядов, они избивали и убивали особо ненавистных им священников и монастырские власти. Одной из форм протеста было массовое отпадение от православия, несмотря на репрессии со стороны духовенства и полиции. Отпадение от церкви приняло особенно большие размеры в 80-х годах XIX в. в Казанской и других губерниях, населённых татарами. Обер-прокурор Синода Победоносцев вынужден был признать, что крестьяне, оставлявшие православие, по своему духу и обычаю с православием не имели ничего общего. Массовое отпадение от православия и отказ от выполнения церковных обрядов вызвали усиление репрессий со стороны правительства и церкви. В конце XIX и начале XX в. были организованы процессы против тех, кто не желал оставаться в рядах официальной церкви. У удмуртов вырубались их священные рощи, отбирались дети, которые затем помещались в монастыри для воспитания в православном духе; устраивались погромы, избивались те, кто хотел верить по-своему; крестьян подговаривали составлять приговоры о выселении из деревень неугодных духовенству лиц. Такая деятельность духовенства встречала сопротивление народа. Так, в 1901 г. по требованию сарапульского епископа Владимира полицией была вырублена в деревне Ерыксы священная роща. Местные крестьяне-марийцы оказали при этом сопротивление, обратили в бегство священников и полицейских. Для «усмирения» крестьян был послан полицейский отряд, в результате столкновения было ранено 25 человек, а одного крестьянина убили24.

Жестокие меры по насаждению православия среди народов нерусской национальности вызвали резкое осуждение со стороны прогрессивных элементов русского общества. В повести Ф. Решетникова «Подлиповцы» автор, рассказывая о пермяцкой деревне Подлипной, с негодованием говорит об инквизиторской деятельности православного духовенства. Он отмечает, что крестьяне приняли православную веру лишь тогда, когда последовали карательные меры, и что для них православный поп и становой в сущности одно и то же. При появлении того и другого они «прячутся в домах и запирают двери». В повести Н. Лескова «На краю света» и в очерке «Сибирские картинки XVIII в.», основанном на документальных материалах, автор показал миссионерскую деятельность сибирского архиепископа Нила, насаждавшего православие среди народов Севера.

После подавления революции 1905 г. гонения на неправославные и нехристианские религии, особенно на ислам и сектантство, усилились. Духовное ведомство расширило сеть церковно - приходских школ и попечительств, воинствующая пропаганда православия велась также через церковные собрания. В помощь жандармам в рясе были привлечены реакционные и черносотенные элементы, их организации возглавлялись духовенством. Духовенство боролось также с национально - освободительным движением и с этой целью усилило деятельность миссионерских организаций. В 1910 г. совещание миссионеров, этих гонителей веры и душителей религиозной свободы, возглавил председатель совета министров Столыпин. Совещание разработало целую программу по укреплению христианства и по борьбе с мусульманством. В том же году миссионеры собрались на очередной съезд в Казани. «Тёмные инквизиторы» добились на этом съезде принятия суровых мер против неправославных. Административные органы содействовали им в подавлении свободы совести и стремления к национальной самостоятельности.

В свою очередь и представители мусульманской религии проявляли нетерпимость по отношению к тем, кто исповедовал другую религию, особенно к русским. Проповедью национализма и религиозного шовинизма представители мусульманской и других нехристианских религий стремились увести эксплуатируемые массы от классовой борьбы.

1. В. И. Ленин. Полное собрание сочинений, т. 24, стр. 59. 90

2. АИ, т. I, № 261

3. П. Буцинский. Крещение остяков и вогулов при Петре I. Харьков, 1893, стр. 71.

4. ПСЗ, т. VII, № 4254.

5. «Русская старина», кн. X, 1878, стр. 309 - 312.

6. С. И Викторовский. История смертной казни в России. М, 1912, стр. 204.

7. Е. Малов. О Новокрещенской конторе. Казань, 1878, стр. 172.

8. Е. Малов. Указ. соч., стр. 165.

9. Н. Б. Никольский. Распространение христианства среди нижегородских чуваш до 1764 г. — «Живая старина», вып. 1 - 2, 1915, стр. 127.

10. Е. Малов. Указ. соч., стр. 60.

11. И. Дубровин. Пугачев и его сообщники, т. I. СПб., 1884 стр. 364.