Конец академии (СИ) - Курзанцев Александр Олегович "Горный мастер"

У меня тут же возникла красная точка точно по центру, и я вновь порадовался мысленному управлению - не надо морочиться с ручной подстройкой.

- Все готовы? Тогда огонь открывать по моей кома…

Увы, стоило только слову “огонь” промелькнуть в моей голове, как в сторону “Токугавы” без промедления унеслась пунктирная строчка условной пулемётной очереди. В нижнем правом углу моего виртуального зрения тут же загорелась табличка, информируя, что расход боекомплекта составил двадцать выстрелов из четырёх сотен, процент попаданий - сто, ущерб цели - ноль, и внизу мигающая жёлтым надпись с рекомендацией сменить тип вооружения. Но всё это я воспринял фоном, потому как Ржевская мгновенно разразилась гневным рыканьем по поводу того, какая-растакая курсата посмела открыть огонь без команды, пусть даже и из ненастоящего оружия. Правда, выяснив, что это я, гнев она слегка поумерила и вновь вернулась к постановке задачи.

Но стоило ей вновь заикнуться про огонь по команде, а моему мозгу - опять среагировать на ключевое слово, как ещё одна очередь в двадцать патронов ушла к цели.

Снова рычание и разбор полётов, и снова постановка задачи…

На третий раз мне было уже совсем не смешно, и я, покрывшись испариной, судорожно искал выход из какой-то абсурдно патовой ситуации. Умом я понимал, что стрелять ещё рано, но стоило проклятому слову вырваться из уст майоры, как мысленное управление однозначно интерпретировало его как команду на открытие огня.

Наконец Марине просто надоело каждый раз на меня отвлекаться, и она, уже не обращая внимания на мои преждевременные скорострелы, стала проводить занятие дальше.

Каким идиотом, совершенно не понимающим команд, я казался со стороны - страшно было даже представить. Меня бросало то в жар, то в холод, я пытался абстрагироваться, не проговаривая мысленно услышанное, но все усилия были тщетны - я просто не мог выключить эту рефлекторную реакцию. Оставалось лишь обильно потеть, по любому чиху тратя виртуальный боезапас.

Уже после занятия, отпустив остальных, Марина подошла ко мне, с тревогой и непониманием вглядываясь в глаза, и спросила, положив ладонь на плечо:

- Петя, что с тобой сегодня не так?

Глава 11

Марина смотрела на меня, а я не знал, что ей ответить. Просто потому, что подобное было очень сложно хоть как-то объяснить. В итоге отвёл глаза, не в силах выдержать её встревоженно-вопрошающий взгляд.

- Ладно, - со вздохом произнесла она после минутного молчания, - потом разберёмся, у нас ещё одно занятие на очереди.

Пока мы переходили из одной аудитории в другую, остальные девчонки поглядывали на меня как на какого-то инвалида, со смесью жалости и брезгливости, и только всё та же Кристина, подойдя, участливо спросила:

- Это из-за Еникеевой, да? Совсем тебя из колеи выбила своим появлением...

- Да нет, не из-за неё, - хмуро ответил я, косясь на замершую чуть в отдалении Светлану, с недовольством взирающую на нас. - Тут другое.

- Криста, - чуть грубовато окликнула подругу комвзвода, - кончай с этим неудачником, пошли скорей.

Однако та внезапно метнула на Светлану яростный взгляд и зло прошипела:

- Да пошла ты, дура тупая! - после чего снова повернулась ко мне и мягко прошептала: - Всё будет хорошо, не переживай.

Чудом сдержавшись, чтобы не нагрубить ненароком - всё же она искренне пыталась меня подбодрить, - я лишь насупленно кивнул и пошёл вслед за остальным взводом, почти скрывшимся в конце коридора. Секретчица, опять метнув на теперь уже, похоже, бывшую подругу презрительный взгляд и гордо вздёрнув подбородок, унеслась вперёд, а комзвода, поравнявшись со мной, пару секунд молчала, а затем негромким, но буквально сочащимся ядом голосом произнесла:

- Добился?! Всё из-за тебя. Сначала перед генералой опозорил, потом с подругой рассорил. Весь взвод вниз тянешь, с таким курсатой мы точно межвзводные соревнования просрём. Молодка, ничего не скажешь...

- А хочешь, - невпопад начал я, - ещё раз трахнемся?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Слегка ошарашенная неожиданным предложением, на пару секунд она зависла, не зная, что ответить, но в итоге фыркнула и, бросив:

- Права была Вика, проститут ты и есть! - тоже рванула вперёд, сердито стуча копытами, точнее, каблуками.

“Ну и беги, - подумал я, глядя ей вслед. Да, имелась у меня такая привычка - прерывать подобные монологи неожиданным и нелогичным вопросом, вводя собеседника в ступор, сбивая с толку. - Зато хоть заткнулась. “Права Вика”… Нихрена она не права. Но ничего, со временем поймёте”.

Я ускорил шаг. На следующем занятии перед Мариной надо было постараться по максимуму, нового позора допустить никак нельзя.

***

Аудитория, куда привела нас Ржевская, оказалась совершенно не похожа на всё виденное до этого. Здесь не было никаких парт или столов. Одно-единственное рабочее место в углу, оборудованное несколькими мониторами, ряды сидений вдоль стен и здоровенная конструкция посередине, представляющая собой гигантский додекаэдр с подведёнными к нему мощными металлическими штангами на подставке, к которой тянулся пучок толстых кабелей. Одна из граней додекаэдра была откинута на манер двери, а за ней виднелся чуть меньших размеров шар уже с круглой дверью, похожей на люк в космическом корабле. Небольшая ажурная лесенка вела внутрь, и я, как, наверное, и остальные, принялся гадать, что же это за тестовый стенд. Неужели какая-то центрифуга или что-то подобное для определения физических кондиций курсат? Больно уж напоминало.

Как оказалось, не угадал.

Приказав всем сесть на места вдоль стен, майора менторским тоном пояснила, что устройство в середине помещения - это новейший имитатор мобильного доспеха, позволяющий отрабатывать не одну лишь стрельбу, но и движение, в том числе прыжки, с максимальной достоверностью для пилота.

- Кабина внутри, - рассказывала Марина, - способна не только вращаться во всех направлениях, имитируя наклоны при движении и даже падение машины, но и воспроизводить тряску и отдачу орудий при стрельбе, а также удары от попаданий вражеских орудий. Таким образом, она способна с высокой четкостью передать пилоту те ощущения, что он будет испытывать в бою внутри настоящего мобильного комплекса.

Я снова взглянул на конструкцию, но уже с восхищением и некоторым вожделением. Просто потому, что сейчас это был уже не просто какой-то стенд, а самый натуральный аттракцион! Не скучное сидение в старом доспехе, дёргая за рычаги, но стоя на месте, не те чисто виртуальные тиры, а почти настоящая имитация.

Как я понял, бой на настоящих машинах, даже тренировочный, нас ждёт ещё нескоро, а может, даже и не в этом году. Вот когда мы освоим матчасть, все эти стенды, сдадим зачёты и экзамены, докажем свой уровень теоретических знаний, тогда нас выпустят дальше. А пока будьте добры довольствоваться этим.

Догадки мои почти сразу подтвердила Марина.

- Именно здесь вы и будете сдавать итоговый годовой экзамен, на основании которого принимается решение о переводе вас на следующий курс либо отчислении из академии, - произнесла она в конце своей речи. - Вы можете завалить любую другую дисциплину - вам дадут возможность наверстать и пересдать на следующем курсе, если вы наберёте высокий балл здесь. Быть может, кое-что вам даже простят. Но если вы провалитесь тут, то вас не спасут даже абсолютные пятёрки по всему остальному. Относитесь к этому крайне серьёзно.

Я снова заметил злорадный взгляд, брошенный в мою сторону комвзводой. Похоже, она считала, что уж тут-то точно мне не светит. Ну ничего, хорошо смеётся тот, кто смеется последним.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Госпожа майора, разрешите вопрос? - подняла руку одна из курсат.

- Говори, - кивнула ей Марина.

- А сколько баллов необходимо набрать?

- Не менее двух тысяч, - ответила Ржевская, но тут же добавила. - Однако это - именно на экзамене, для начала отлично будет, если к тысяче подберётесь. На втором курсе - две с половиной, на третьем - три.