Гетера с лимонами - Дарья Калинина

– Тьфу! Мерзость! Это кто же такую гадость есть станет?

– Есть любители покайфовать. В небольших дозах этот гриб вызывает галлюцинации. Тут важно не переборщить. Гриб этот коварный. В иной сезон в нем галлюциногенных веществ и нету почти. А в другой раз и пары грибочков достаточно, чтобы на тот свет уехать.

– А у тебя откуда такие познания? – немедленно насторожилась тетя Надя.

– Из книг!

– Ой, ужас-то какой! И чего? Люда эти грибы у себя дома разводит?

– Нет. Мицена в лесу растет.

– Так что же ты от меня хочешь?

– Поищи и найди у своей хозяйки эти грибы.

– Вряд ли Люда эту дрянь дома хранит. Грибы, они ведь долго не хранятся. Портятся.

– А ты посмотри, тетя. Может быть, где и хранит. В сушеном или там соленом виде. В морозильную камеру не забудь заглянуть. Там тоже могут быть грибочки.

Тетя Надя пообещала сделать все, что от нее зависит. И пошла проводить ревизию в запасах своей работодательницы. А подруги поехали домой к Инне. Мариша должна была забрать своих племянников. А Инна хотела просто в конце концов нормально отдохнуть.

– В кои-то веки мужа дома нету, так и то не полежать никак, – ворчала она.

Мариша смотрела на подругу и поражалась. Когда Инна успела так облениться? Или это ее защитная маска по поводу ухода мужа? А что, пока спишь, никакие проблемы тебя не трогают. Очень даже удобно. Можно так проспать месяц, а можно и всю свою жизнь.

Пока Мариша везла малышей на машине обратно к ним домой, все было прекрасно. Они глазели в окна и канючили, что хотя бы купить газировки, вредных чипсов и полезной клубники. Но когда вымазанные клубничным мороженым и с булькающими соком животами они оказались дома, то настроение у них внезапно резко изменилось.

– А где моя мама? – первой завелась Галочка, услышав про то, что пора идти спать. – Где она? Почему не приходит?

Следом за сестрой начал размазывать слезы на щеках и Алешка. Ему, как старшему и мужчине к тому же, плакать совсем не пристало. Но он ничего не мог с собой поделать. Мариша смотрела на этих малышей, которые уже вторую неделю болтались по чужим квартирам, не видя толком ни мамы, ни бабушки, и в ее сердце зашевелилась самая настоящая неприязнь в отношении Светки.

– Что ты за мать такая? – напустилась она на нее, дозвонившись сестрице на мобильный. – Дети плачут.

– А что случилось?

– Что случилось! Они хотят, чтобы мама подержала бы их за ручку, погладила по головке и посидела бы с ними рядом, пока они засыпают.

– Всегда отлично и так засыпали!

– Им одиноко! А тебе и горя мало!

– Тихо ты!

– Что тихо? Что тихо? Ты когда домой к детям возвращаться собираешься?

– После свадьбы.

– Что? – ахнула Мариша. – А поконкретней нельзя? Когда у тебя будет эта самая свадьба? Через год? Два? Три?

– Мариша, что ты в самом деле! У меня вопрос о судьбе решается, а ты мне нервы мотаешь! Сказала, после свадьбы, значит, после свадьбы!

– Он тебе уже предложение сделал?

– Пока нет, но сделает!

Мариша слушала и не верила своим ушам. И это ей говорит взрослая женщина, мать двоих детей? Детский лепет! Предложение он ей сделает. Ага! Сейчас! И женится! Тоже прямо сейчас!

– Ты хоть знаешь, какие сейчас очереди во Дворцы бракосочетания? Огромные! Километровые! Сейчас лето, а у них запись на февраль! Ты до февраля тянуть собираешься?

– Я что-нибудь придумаю, – торопливо произнесла Светка. – А теперь прости, не могу разговаривать. Мой может заревновать!

И бросила трубку! Вот кукушка! К счастью, когда Мариша вышла из ванной, где заперлась, чтобы накричать на Светку, оказалось, что Галочка и Алешка уже спят. На их замурзанных личиках блуждали счастливые улыбки. И кажется, дети уже забыли о том, что только что мечтали хотя бы увидеть свою дорогую мамочку.

Тетя Надя вернулась поздно. И первым делом спросила про свою вазочку.

– Завтра же куплю! – поклялась Мариша. – Сегодня не могла, дети были на мне!

Тетя немного огорчилась, но быстро утешилась. У нее были новости. И ей не терпелось поделиться ими с Маришей.

– Ну, я тебе скажу, ты и аферистка! Надо же! Втравила меня в такую историю. Я и думать не могла, чтобы на старости лет пойти в прислуги!

– Но тетя! Я же тебе объясняла. Это только временно! Пока мы не поймаем преступника.

– И дались тебе эти преступники! – проворчала в ответ тетя Надя. – Лучше бы за мужем своим следила!

– Ты что-то знаешь? – мигом насторожилась Мариша. – Откуда?

– Чего знаю?

– Ну, что он намеревался меня бросить?

– А он намеревался?

На лице тети Нади появилось чувство, очень похожее на ликование. Марише стоило больших трудов убедить себя в том, что это горячее сочувствие ее горю.

– Рассказывай мне свои новости.

– А поесть ты мне дашь?

– Тетя! Ты же сказала, что целый день у плиты стояла. Неужели пробу ни с одного блюда не сняла?

– Сняла. И с салата. И с фруктового супа. И с отбивных. И с сосисочек с пюре. И все равно голодная. Нелегкая это доля – на других спину гнуть.

– У меня есть только макароны с сыром.

– Давай!

Навернув целую тарелку спагетти, густо посыпанных тертым сыром, тетя Надя разрумянилась и, потребовав себе чашку чая с лимоном, наконец приступила к рассказу:

– Ну так вот! Слушай! С Людой мы, можно сказать, даже подружились. Она мне про свою дочь рассказывает. Жалуется. А я ей про свою. Подруги, можно сказать, по несчастью.

Мариша хотела было рассказать про свой разговор со Светкой, но передумала. Не ровен час, мысли тети Нади переключатся в другое русло. И Мариша так и не узнает, что же той удалось узнать.

– Так вот, женщина она умная. И если ты, Мариша, считаешь, что она того парнишку отравить собиралась грибами этими или еще чем другим, то я тебе так скажу… Могла!

– Да?

– Могла, могла, – важно закивала головой тетя Надя. – Потому как очень уж моя Люда деньги любит. Все ими меряет. Дочка ее на мужиках помешана. А Люде и мужчины не нужны. Она все только про деньги толкует.

– Точно Людмиле мужчины не нужны?

– Сколько у нее ни приглядывалась, ничто на мужское присутствие не указывает. Тапочки в доме только женские. Бритвы в ванной комнате вовсе никакой нет. Постельное белье исключительно розовое или пастельных тонов и в цветочек. Нет! – заключила тетя Надя. – Мужчиной в ее доме даже и не пахнет!

Итак, версия о том, что Кирилл посещал Людмилу с сексуальными целями, отпадает. Да она и раньше-то не рассматривалась Маришей всерьез. Во-первых, разница в возрасте. Кириллу около тридцати. Людмиле к шестидесяти.

Конечно, бывает, женщины и в шестьдесят выглядят максимум на сорок или даже на тридцать с хвостиком, но не в случае с Людмилой. Она выглядела на свои шестьдесят. Крепкая и еще полная жизненных сил женщина, однако же совершенно махнула рукой на свою личную жизнь. Да и внешность у нее была не очень-то. Вес никак не меньше центнера. Крупные руки, ноги и одутловатое лицо.

А значит, Кирилл приходил к ней по какой-то другой причине, а не ради любовных утех. И по какой же? А ответить нетрудно. Коварная вампириха пригласила его к себе, накормила, напоила, отравила, а после отправила умирать. Но почему, когда Кирилл почувствовал себя плохо, поехал не домой и не в больницу? Почему он поперся умирать прямиком в зоопарк? Да еще умер там не где-нибудь, а в клетке с удавом? Это что, был какой-то вызов? Призыв? Но к чему?

– И самое главное, ни одна женщина, имеющая близкого мужчину, не наденет то белье, что носит Люда!

– Что? – очнулась от своих размышлений Мариша.

– Белье, говорю, у нее типа «прощай, молодость»!

– Как это?

– Простое, белое, трикотажное. Очень практичное и удобное для носки, но совсем не сексуальное. Я бы такое с удовольствием носила, кабы не муж. А коли у меня муж имеется, приходится мне в кружевах щеголять, будь они неладны! И неудобно, и дорого, а что делать? Положение, как говорится, обязывает.

Ишь ты! Мариша взглянула на свою тетю с совсем другой, неожиданной стороны. Выходит, тетя Надя щеголяет перед своим мужем в шелковых трусиках с кружавчиками? В ее-то возрасте! Ай да тетя! Ай да молодец!

А еще Мариша подумала, что и раньше относилась к присутствию в доме домашней работницы с определенной долей сомнения. Ну а теперь уж совершенно точно не наймет себе ее. Пусть лучше пыль клочьями и под столом, и под кроватью растет, но чтобы в ее нижнем белье не копались всякие любопытные тетки. Да потом еще на основании своих находок делали бы выводы о ее – Маришиной – личной жизни.

При мысли о своей личной жизни Мариша внезапно ощутила комок в горле. Смайл! Как он мог так поступить с ней? Хотя бы намекнул, что не все у них гладко. Уж она бы попыталась сгладить. Попыталась наладить. Или он намекал, да только она не услышала?

– Вот я тебе и говорю, что Люда от тех денег сама не своя! – бубнила у нее над ухом тетя Надя. – И столько у нее планов, как их потратить, ты мне не поверишь! И на курорт она поедет! И шубу до пят себе купит! И квартиру обменяет, в центр переберется и будет по культурным местам ходить.