Потрёпанный вечностью: Прощай родной мир - TVR

— За сегодня не произошло ничего, — сказал я, пытаясь собраться с мыслями и сформулировать то, что для меня с семьёй было чем-то естественным.

— И? Со мной тоже ничего не произошло, но я не боюсь, что сегодня начнётся конец света, — сказала Маша, в то время как Катя была задумчива.

— А-а-а, — простонал я. В попытке успокоиться поднял с колен Химари и зарылся носом в её шёрстку, чем вызвал недовольный мявк с её стороны, но такой, ленивый.

— Начну сдалека. Неудача — это как моё проклятье, так и моё благословление, а отношения у нас и того более… разносторонние. Она может постоянно преследовать меня в мелочах, а может нагрянуть каким-то знаменательным событием, может мешать и портить мою жизнь, а может спасти её, проявившись в виде неудачи окружающих меня людей, — после этих слов начинаю перебирать все такие случаи, из-за чего замолк на несколько минут.

— В детстве, когда мы жили в отдельном доме, на меня напала и чуть не загрызла сорвавшаяся с цепи огромная соседская собака. Тогда маленького меня спас пришедший за инструментами знакомый отца. У него совсем невероятным образом прорвало трубу, которую он самолично устанавливал, а был он в этом мастером. Провалялся в больнице месяц, а реабилитация и того больше была. Случайность не более, но случайность, которая спасла мне жизнь, — смотря в никуда, вещал им, вновь проживая тот случай, что отпечатался у меня в памяти. — Однажды я заплутал во время лесной поездки и затерялся в лесу на неделю. Нашёл меня местный охотник, который пытался выследить дичь и даже шёл по найденным следам, но неудачным образом потерял след, и наткнулся на голодного, обезвоженного и заболевшего меня. Вновь случай и как сам сказал охотник: «Неудача во время охоты позволила найти тебя».

Добрым был старик. Привёл в свой дом, откормил, напоил, вылечил и только после этого он начал поиски моих родственников.

— Помните мой разговор с Семёном? Террористом, с которым я оказался знаком по случаю, когда он взял меня в заложники? Был отдан приказ убить террористов любой ценой и, не взирая ни на какие жертвы, достичь цели. Как-то они слишком сильно оттоптали ноги кому-то. Что для них простой ребёнок при таком приказе? В тот день не было произведено и выстрела ни с одной из сторон, — криво усмехнулся, после чего истерично засмеялся. — У нескольких отделений спецназа и группы террористов не смогло выстрелить ни одно орудие. Заводской брак, дефектное и некачественное оружие, недобросовестные поставщики, отсыревшие патроны, разорвавшиеся в стволе пули.

Некоторое время в комнате стояла тишина, которая разбавлялась мурчанием вновь лежащей на моих коленях Химари.

— Знаете, что самое смешное во всём этом? К нам через год пришёл один из снайперов. Его звали Павел Степняков. Павел каялся. Его всё прошедшее время грызла совесть. Он ставил на моё место своего малолетнего сына и мыслил о том, что на моём месте мог быть его сын. О том, как нажимает спусковой крючок, и винтовка выстреливает маленьким посланником смерти, как этот маленький посланник смерти прошивает детское податливое тело и тело террориста, а мгновение спустя они оба бездыханно падают на землю. В тот день уста Павла покинуло множество слов покаяния перед нашей семьёй, а на мой вопрос, почему об этом рассказывает, выстрела не произошло, ведь он не нажал на курок в тот день, — мои руки касаются моей цепочки с пулей, а из моих уст выходит горькая усмешка. — Как сейчас помню. Павел поднял свои глаза, в которых были слёзы, и сказал столь трудные для него слова.

— «Я нажал спусковой крючок в тот день и почти стал убийцей ребёнка», — всеми силами старался сымитировать и передразнить Павла. — «Почти из-за вот этой пули». Павел достал и поставил на журнальный стол винтовочный патрон. Калибр 7,62, хи-хи, — в этот момент меня пробивает на истерический смех, а рука не перестаёт крутить патрон, висящий на стальной цепочке. — Пустой. Совсем пустой патрон без пороха. Отсыреть патрон может по причине безалаберности человека, но чтобы полностью пустой патрон… Как сказал Павел, шанс один на миллион, если не больше. Этот патрон, как свадебное кольцо, символ наших отношений. Моих и Неудачи, — с нежностью провожу пальцем по патрону.

Комната вновь погружается в полную тишину. Девочки ошарашенно смотрят на меня, а я глажу притихшую Химари. Пять минут комната была погружена в молчание, ведь каждый думал о своём. Но тишину прерывает мой голос.

— Но у всего есть своя цена. Моя цена состоит в неудаче. Изрядной неудаче, которая иной раз заставляет ужаснуться. После случая с псом меня могла сбить каждая машина. Переходя перекрёсток любая машина, что прямым курсом ехала на меня ломалась, выходила из строя, заклинивала, глохла или ещё десятки причин, почему она должна была переехать меня любой ценой. Сидя в парке на лавочке в меня чуть не въехал грузовик. Твою мать, грузовик! — я всплеснул руками. — В нескольких десятках метрах от дороги, место огорожено вокруг молодыми деревьями, столбами и памятниками, но он должен был въехать именно в меня, сидящего на скамейке. Только выхвативший меня отец смог спасти меня от бытия быть переломанным овощем. Не верю я в то, что мог умереть. Скорее стать не двигающимся овощем, что может позволить себе только вращение глаз.

Я встал со стула, подошёл к раковине и налил в чистый стакан воды. Смочив горло, поворачиваюсь к девушкам и облокачиваюсь задом о раковину.

— После спасения из леса через неделю сгорел многоквартирный дом, где мы жили, думаю, говорить об этом не стоит. Вот я и подхожу к сути рассказа. До события связанного с вот этой крошкой, — я постучал указательным пальцем по пуле на моей шее. — Произошло ещё одно. Со мной ничего не происходило две недели, а потом землетрясение. Рушились многоэтажные здания, происходили аварии и… люди гибли толпами. Я видел, как умирали семьи с детьми, старики оказались под завалами, не в силах выбраться из квартир, задавленные под ногами толпы в общественных местах.

Я пустыми глазами окинул стены моей квартиры, остановившись на двух замерших девушках. Рядом на раковину запрыгнула Химари и принялась тереться о мою руку, на что рука уже рефлекторно принялась её гладить.

— Я выжил там, где погибли многие. Со мной не было моей Неудачи в каких-либо проявлениях. Не в тотальной неудаче, не в спасительном невезении. Её не было. Вот только в насмешку моей судьбе я вышел из этого ада без единой царапины. Своими силами, своими руками и совсем без чьей-либо на