Дело об оборотной стороне медали - Эрл Гарднер

– А твои оперативники тоже могли прошляпить?

– О, черт, там же были мои парни! Хотя они и попрятались при появлении полиции, но… Нет, Перри, тогда я ума не приложу. Мои люди не пропустили бы подобного. Загадка…

– Надо бы съездить, осмотреть тот дом, – заметил Мейсон.

– Холкомб там наверняка все стены стетоскопом прослушал.

– И все же, – улыбнулся Мейсон, – насколько мне известно, телепортацию пока не изобрели. Они явно как-то покинули дом. Ладно, это пока терпит. Мне уже пора уходить. Да, ты не в курсе, Трэггу выдвинули официальное обвинение?

Дрейк растерялся:

– Честно говоря, Перри, не знаю. Я как-то не задавался этим вопросом. Если не выдвинули – то выдвинут. А что?

– А просто я очень хочу поговорить с лейтенантом, – ответил Мейсон.

– Ты же вчера с ним разговаривал, – удивился Дрейк. – Что нового он может тебе рассказать? Как его допрашивал Холкомб? Так вряд ли это тебе очень интересно.

– Нет, Пол, он мне сказал, что _п_о_ч_т_и_ раскрыл дело об убийстве на «Звезде Каталонии». Почти. И когда ему оставалось совсем чуть-чуть, его подставили. К Делле приходил убийца примерно тогда, когда мистер Реймс хотел обратиться ко мне за помощью в связи с убийством на «Звезде Каталонии». А как только обратился – ему подсунули доллары, полученные шантажом, и тут же оповестили кого следует. Ведь мне, Пол, по большому счету вчера очень повезло, если подумать.

– Везет тому, кто достоин, – вмешалась Делла Стрит.

– Слишком часто тебе везло, Перри, – вздохнул Дрейк. – Когда-нибудь везение закончится.

16

Мейсон вошел в итальянский ресторан, где договорился о встрече с незнакомцем, и взглянул на часы – без семи двенадцать.

– Добрый день, – обратился адвокат к метрдотелю. – Я вам звонил час назад. Кто-нибудь меня спрашивал?

– Добро пожаловать, мистер Мейсон, кабинка вам приготовлена. Но вас еще никто не спрашивал. Проходите, пожалуйста.

Мейсон прошел в отведенную ему комнату, снял плащ и шляпу. Тут же подошел официант.

– Что будете заказывать, мистер Мейсон?

– Пока только бурбон, – улыбнулся Мейсон и снова посмотрел на часы. – Даже, пожалуй, два.

– Двойной? – уточнил официант.

– Нет, два.

Едва официант вышел, метрдотель ввел в кабину человека. Воротник пальто у пришедшего был высоко поднят, а шляпа надвинута на самый лоб, остальную часть лица закрывали огромные черные очки. Он был высок и массивен, с бочкообразной грудью. Адвокат усмехнулся – слишком напоминал мужчина медведя гризли и одного старого знакомого Мейсона.

– К вам гость, мистер Мейсон.

– Спасибо, – улыбнулся адвокат метрдотелю, – оставьте нас, пожалуйста, одних. – Он повернулся к незнакомцу: – Присаживайтесь.

Метрдотель плотно закрыл за собой дверь.

– Присаживайтесь, Гамильтон, – улыбнулся Мейсон. – Решили поиграть в шпионов?

– Черт вас побери, Мейсон, надеюсь вы один такой умный, – вздохнул окружной прокурор, снимая очки и шляпу. – Как вы догадались?

– Во-первых, – усмехнулся Мейсон, – чтобы остаться неузнанным, вам надо вдвое уменьшить фигуру. Во-вторых, я сделал это задолго до того, как увидел вас – путем логических размышлений.

– Позвольте спросить у вас о ходе ваших рассуждений?

– Позвольте сохранить их в тайне, – улыбнулся адвокат. – Садитесь спиной к двери, чтобы официант не видел вашего лица. Закурите? – спросил Мейсон доставая портсигар.

Окружной прокурор кивнул и мужчины молча курили, пока официант не поставил перед ними бокалы с бурбоном.

– С чего это вы вдруг решили пригласить меня на обед, Гамильтон? Ведь вы, бывало, хотели задушить меня голыми руками.

– Бывало, – согласился окружной прокурор. – А бывало, когда я пожимал вашу руку.

– Бывало, – кивнул Мейсон. – Так в чем причина этого странного приглашения и вашего маскарада?

– Вы поставили меня в дурацкое положение, Перри! – в сердцах воскликнул Гамильтон Бергер.

– Да? – поднял брови Мейсон. – И чем же именно?

– Хватит притворяться идиотом, Перри, вы прекрасно все понимаете! Тем, что _М_е_й_с_о_н_ – адвокат _Т_р_э_г_г_а_ в деле об убийстве. Достаточно в деле одного из этих двух имен, чтобы обратить в панику всю окружную прокуратуру.

– Вы в панике?

– А разве не видно?

– Вы хотите заключить со мной сделку, Гамильтон?

– Вы не пойдете на сделку, – вздохнул окружной прокурор. – Я хочу, чтобы вы меня поняли, Перри. У нас с Управлением полиции прекрасное взаимодействие, но трения между двумя службами иногда случаются… И они очень нежелательны для плодотворной работы. Лейтенант Трэгг – одна из ключевых фигур, мы во многом от него зависим. К тому же, лично мне он глубоко симпатичен. И теперь ситуация: с одной стороны – абсолютно неопровержимые, прямо-таки железобетонные доказательства прямо указывающие на его виновность, вдобавок об этом деле во всю раструбили газеты. С другой стороны – вы взялись защищать Трэгга. Положа руку на сердце, Перри, признаю, что если у вас есть какой-то талант, кроме, разумеется, ораторского, так это всегда верить в невиновность клиента. Вы разбиваете самую надежную линию обвинения, где, казалось бы, все дюжину раз проверено и перепроверено и подкопаться абсолютно не к чему.

– Так что вы, все-таки, хотите от меня? – спросил Мейсон.

Окружной прокурор сделал глоток из бокала, затушил сигарету и сказал:

– Буду играть с вами предельно честно, Мейсон. Обвинение Трэггу еще не предъявлено.

– И?

– И я хочу, чтобы вы прямо сейчас убедили меня в его невиновности. Если дело дойдет до процесса… и вы выиграете, то я заполучу себе смертельного врага вместо верного товарища. Я этого не хочу.

– То есть вы предлагаете, чтобы я вывалил вам сейчас свои соображения и доказательства, чтобы подготовиться и разбить их на процессе? – усмехнулся Мейсон.

– Если _в_ы_ убедите _м_е_н_я_ сейчас, – сказал окружной прокурор, – то через полчаса лейтенант Трэгг выйдет на свободу. Но вы должны стопроцентно убедить меня. Конечно, если драматическая победа на процессе и газетная шумиха для вас важнее справедливости…

– Гамильтон, причем здесь справедливость и ваше предложение? Вы боитесь проиграть – вот и все.

– Нет, Мейсон, вы прекрасно знаете, что не боюсь. А вот для вас драматический эффектный процесс – воздух, без которого вы не можете жить.

– Ну, – дурашливым голосом произнес Мейсон, – _т_а_к_о_й_ процесс, действительно, не повредил бы моей репутации…

– Сколько нервных клеток вы потратите, вынуждая нас на этот процесс – и своих и моих.

– Тратить нервные клетки для защиты клиента – моя работа, – ответил адвокат.

– Да у вас, оказывается, ничего нет по этому делу, Мейсон! – воскликнул Бергер. – Вы блефуете! Если вы можете доказать, что Трэгг невиновен – ответьте честно. Если нет – закончим на этом разговор.

– Хорошо, – признался Мейсон, – я торговался по привычке. Мои нервные клетки _д_о_л_ж_н_ы_ тратиться для защиты клиента, но я обязан з_а_щ_и_щ_а_т_ь_ нервы клиента. Ведь Трэгг в тюрьме, среди уголовников, наверняка не находит себе места. Деятельная натура, в четырех стенах, без информации, в то время, когда над ним повисло такое обвинение и к тому же погиб его родственник, как бы он ни относился к нему… Да, от такого положения вещей я _т_о_ж_е_ должен защищать своего клиента.

– Об этом не беспокойтесь, – отмахнулся Бергер. – Я позаботился, чтобы он был в отдельной… в отдельном помещении и чтобы его обеспечили всем необходимым, в том числе и газетами.

– Гамильтон, вы же сами не верите в его виновность! – воскликнул Мейсон.

– Сейчас не важно верю я или не верю, Мейсон. Сержант Холкомб просто убежден в виновности Трэгга и развил чересчур активную деятельность. Мы должны как-то реагировать. Вы же читали, какое интервью он дал в утренние газеты?

На лице Мейсона ничего не отразилось, газету он так прочитать и не сумел.

– После этого интервью… Кстати, что _в_ы_ о нем думаете, там есть хоть доля истины?

– Я воздержусь от комментариев интервью господина сержанта, – холодно ответил Мейсон. – Каждый говорит, что вздумается и в меру своих умственных способностей.

– Так вы согласны на мое предложение или нет? – взорвался Бергер. – Если нет, то я ухожу и никто никогда не узнает, что мы беседовали. И встретимся в суде!

– Это угроза? – усмехнулся Мейсон. – Я не боюсь угроз, но я принимаю ваше предложение, Гамильтон. Я несколько удивлен, честно говоря, услышав его, и не готов сейчас построить убедительную версию. – Адвокат встал из-за стола и закурил сигарету. – Но я попробую. Вы не возражаете, если я буду говорить стоя? Мне надо привести в порядок мысли, если вы хотите, чтобы я вас убедил _п_о_л_н_о_с_т_ь_ю_ и _б_е_з_о_г_о_в_о_р_о_ч_н_о_.

– Да, – кивнул Бергер. – Именно этого я и хочу.

– Я могу быть уверенным, что кабинет не прослушиваете, а у вас в портфеле нет диктофона? – неожиданно спросил Мейсон.