Одержать победу - Пола Зенгер

— Так как же ты приобрел этот отель? И зачем?

— Затем, что это хороший участок земли. Отель достался мне в счет одного весьма просроченного и весьма неприятного долга. Так что, видишь, здесь ты не ошиблась. Роль владельца казино мне и впрямь не слишком-то подходит… Знаешь, а мне понравилось давать интервью. Еще вопросы будут?

— Ты только потому так разоткровенничался, что я обещала ничего не публиковать, верно?

— А ты как думала. В противном случае ты бы и словечка из меня не вытянула.

— Думаю, лучше вообще прекратить всякие разговоры, — проворчала Барбара. — Даже если впоследствии я получу те же сведения из другого источника, я не смогу ими воспользоваться, иначе ты заявишь, будто сам мне их предоставил.

В самом деле? — невинно переспросил Адамс. — Таковы правила?

Она метнула на него свирепый взгляд.

— Впрочем, делай, как знаешь, — миролюбиво отозвался он. — Не хочешь говорить обо мне — расскажи о себе. Чем ты развлекалась на постоянной работе, кроме экскурсий на свалки химических отходов?

Ну что ж, уступка и впрямь ни к чему не привела, подумала Барбара. А лететь еще два часа.

— Однажды я наблюдала за работой полицейского участка в одном маленьком провинциальном городке.

— Как любопытно!

— Ровным счетом ничего любопытного! По большей части — дорожные происшествия и пьяные водители, но мне надо было все время находиться на месте, на случай, если произойдет что-нибудь важное. Ненормированный рабочий день и низкая оплата. — Глаза Барбары сузились. Что-то вроде теперешней моей должности.

— Не вижу ничего общего. На этой должности ты щеголяешь в норковых шубах, — мягко возразил Адаме. — А какие вопросы ты собиралась мне задать?

Барбара без особой радости вспомнила о списке, который составляла вчера ночью. Но ведь он не мог знать о нем!

— Что ты имеешь в виду?

— Ты сказала, что собиралась всего лишь задать мне парочку вопросов, а затем уехать домой.

— А, вот ты о чем! Те вопросы уже устарели. Во всяком случае, на самый важный из них ответ я уже получила.

— Как мне достался отель?

— Нет. — Она мгновение поколебалась, а затем решила, что скрывать нет смысла. — Разве я тебе не говорила? Я хотела прояснить вопрос с Каролиной Стайн?

— Ты меня разочаровываешь. Выходит, ты — одна из толпы зевак, кричащих: «Когда же свадьба?», едва я покажусь на горизонте?

— Еще чего! Я знала, что никакой свадьбы не будет. Мне просто нужно было, чтобы ты это подтвердил.

Адамс остановил на собеседнице долгий пристальный взгляд. Девушка почувствовала себя неуютно.

— В чем дело? — потребовала она наконец.

— Откуда ты об этом знаешь?

Барбара пожала плечами.

— Помнишь, пару лет назад в одном телешоу Стайн скромно призналась, что однажды спасла жизнь женщине?

Реймонд отрицательно покачал головой.

— Я не смотрю телешоу. Это такое же средоточие грязных сплетен, как и бульварные газетенки; одно другого стоит… — Адамс оборвал себя на полуслове, словно поняв, что зашел слишком далеко.

— Значит, ты и в самом деле затеял весь этот фарс, чтобы поквитаться с прессой! — Барбара изо всех сил старалась, чтобы в голосе не прозвучала торжествующая нота. Недаром в то утро на нее снизошло озарение: интуиция ее не подвела!

Реймонд откинулся в кресле и улыбнулся.

— Только не говори, что ты шокирована. Рекламные исповеди Каролины меня просто достали, ей уже много раз было велено заткнуться, и все без толку. Но должен признать, что больше всего в этой истории меня забавляет возможность обвести вокруг пальца газетчиков.

— Ты мог бы просто подать на них в суд.

— Бесполезно, это только подбросит пищи для сплетен. Так, по крайней мере, тему я выберу сам. А главное, они ведь, скорее всего, так и не поймут, что остались в дураках.

— Тайная месть?

— Что может быть приятнее? Так что там за история про спасительницу?

Объяснение не удовлетворяло, но было видно: Адамс сказал все, что хотел, и продолжать не собирается.

— Я навела справки и побеседовала с одним из очевидцев. С женщиной и в самом деле случился сердечный приступ, но помощи от Каролины не было ровным счетом никакой, она только путалась под ногами. Более того, врачам пришлось и ее приводить в чувство: от страха певичка хлопнулась в обморок.

— Не совсем понимаю, при чем тут я.

— Это не первый раз, когда ее россказни далеки от действительности. Здесь то же самое, ведь если бы ты хотел жениться, времени было предостаточно.

— А если она решила посвятить себя карьере?

— Карьере, начало которой положил ты, познакомив ее с директором фирмы звукозаписи? — Барбара покачала головой. — Тебя бы это не остановило.

— Ты меня просто пугаешь.

— Значит, я права?

— Я этого не говорил. Но я все больше и больше радуюсь, что держу тебя в руках, что ты не рыщешь на свободе, наводя справки и строя самые невероятные предположения.

— Кто сказал, что я перестала строить предположения только потому, что нахожусь здесь? А если, когда все закончится, я возьму и позвоню Каролине Стайн? От написания ее биографии я воздерживаться не обещала. А сколько бесценной информации я уже собрала!

Адамс лукаво улыбнулся.

— Прекрасно. Я вас познакомлю.

Угроза не сработала, подумала Барбара, и с присущей ей практичностью переспросила:

— Каким образом? В ближайшие сто лет она с тобой и разговаривать не захочет.

— Это не проблема. — Похоже, такой пустяк нимало его не волновал.

Барбаре еще не доводилось видеть Аппалачи с высоты; так что остаток пути она провела, уткнувшись носом в стекло и любуясь кряжистыми отрогами, зелеными пятнами долин и серыми лентами дорог, что петляли среди утесов.

Увлеченная зрелищем, она не заметила, что Адамс не сводит с нее внимательного взгляда.

— Ты никогда не видела гор? — полюбопытствовал он.

На этот раз насмешливый тон не смутил ее.

— Только в детстве. Да и те были не такие внушительные, — ответила Барбара, не отрываясь от окна.

— В таком случае тебя ждет настоящий сюрприз. Аппалачи во многом не уступают Альпам. — Реймонд пересел на другое кресло поближе к спутнице. Ласково обняв ее одной рукой за плечи, он наклонился и стал показывать достопримечательности горного края. Все его существо излучало тепло и спокойную силу. Ощущение блаженной защищенности обволакивало девушку вместе со слабым ароматом его одеколона.

Внезапно нахлынуло неодолимое желание прижаться к нему всем телом, обхватить руками, привлечь к себе и более никогда не разлучаться. Невероятным усилием воли она заставила себя вернуться на грешную землю.