Диадема для Золушки - Екатерина Слуднева

- Да, конечно, - ответил Иван, - Девочки, вы идите, мы вас сейчас же догоним.

- Говорят, твоя сестра несколько лет назад выиграла титул Мисс Вселенной? – спросил Мартин, подождав пока «девочки» немного отойдут.

- Правду говорят, - согласился Вангог.

- В общем, - Мартин сомневался, - можно у нее на время одолжить корону и ленту с надписью?

- Ты имеешь в виду диадему?

- Да.

- А зачем она тебе? – удивился Вангог.

- Понимаешь, тут вот какое дело, - и Мартин попробовал все объяснить, - Есть тут у меня одна Золушка. Умница, только в то, что красавицей может быть, не верит.

- Как это не верит? – Вангог внутренне рассмеялся, представив Улиту, три года назад получившую кучу всевозможных титулов с конкурсов красоты, а теперь не считающую себя красавицей.

- Носит очки, как у кота Базилио, только белые, и широкую одежду, при том, что фигура у нее идеальная.

- О, ты уже и проверил?

- Проверил, - Мартин тяжело вздохнул, - а когда сказал, что люблю ее, она от меня убежала. И вот теперь на ее месте Настасья.

- И ты ее действительно любишь? – Вангогу было необходимо это знать, как ни как, речь шла о его родной сестре, и ему было не безразлична ее судьба.

- Люблю.

В том, что Мартин говорил правду, у Вангога не было никаких сомнений. Ведь по логике вещей, он, Вангог, Ульяну Цветкову знать никак не может, и, следовательно, сказать ей об этом тоже. К тому же у Мартина не было никаких причин, говорить неправду старому приятелю.

- Извини, Мартин, тут такое дело, - подумав, ответил Вангог, почему-то чувствуя себя виноватым, - Пару лет назад Улита ее разбила вдребезги. Не знаю, подлежит ли она восстановлению, сам-то я ее не видел. Но о ленте, я с ней поговорю

- Спасибо тебе, - поблагодарил его Мартин, и они оба направились в зал, - признаться, я подумал, что Анна и есть твоя сестра.

Вангог только рассмеялся.

Они оба догнали своих спутниц и направились к своим местам.

- О чем вы разговаривали? – спросила Анна, когда они отошли на приличное расстояние от Мартина и Настены.

- О моей сестре, - ответил Вангог таким тоном, будто другого ответа и быть не может.

- А точнее?

Вангог внимательно посмотрел на свою спутницу.

- А точнее об Ульяне Цветковой, - сказал он несколько насмешливо, - кажется, с ней он учится в одной группе.

- И что?

- Ты знаешь, он ее любит.

- Неужели?

- Да, это так. Только любовь его увы безответна.

- Бедняжка.

- Она ему не верит, видите ли, а зря.

- Вы наверняка ошибаетесь, Иван Борисович…

- Отнюдь, Анечка, если бы она ему верила, то не убежала бы от него.

- Он что вам просто пожаловался на Ульяну Цветкову?

- Нет, что вы, он благородный человек, он не стал бы вот так жаловаться на свою прекрасную Золушку. Кстати, я не понял, почему еще и Золушка? Вам об этом что-нибудь известно?

- Вы бы лучше спросили об этом у самой Ульяны, - предложила Аня, скривив губки

- Да, обязательно при встрече, - Вангог рассмеялся.

- Но вы так и не поведали мне суть разговора, - заметила Анна.

- Ну, так вот, - продолжал Иван, - Мартин у меня попросил диадему и красную ленту моей сестры на время для своей Золушки. Как думаешь, она согласится?

- Ну, если только на время, - ответила Анечка, и они оба рассмеялись.

- Знал бы Мартин, что его Золушка, и моя сестра одна и та же девушка.

Все гости уже заняли свои места, бокалы уже были полны шампанским, и оставалось только сказать тост. И тут встал сам юбиляр.

- Дорогие гости, - обратился он, - я пригласил вас всех сюда по случаю своего юбилея. Но я хочу сейчас объявить еще об одном событии. Мой сын женится!

- Папа! – возмутился Вангог, - Не нужно…

- Вставайте, вставайте! – попросил отец.

Вангог поднялся и помог встать Анечке.

- Кажется, сейчас будут кричать: «Горько!», - шепнула ему она.

- Я не сделаю этого, - пробурчал в ответ Вангог.

- Поэтому первый тост будет за молодых! – радостно сказал Бахровцев.

Зазвенели бокалы, и гости, как и предполагала Аня закричали: «Горько!».

- Я не буду этого делать, - снова сказал Вангог, повернувшись к Анне, и с силой надавил на ее плечо, чтобы она села.

И она села, и зал затих.

Вангог, как ни в чем небывало, обвел взглядом окружающих и улыбнулся.

- Дорогие гости, - он вышел из-за стола и задвинул за собой стул, - девушка, которая сейчас сидит за моим столом, не моя невеста. Она мой секретарь-референт.

Зал ахнул. А Вангог достал из ближайшей вазы с цветами белую розу, вдохнул ее аромат, улыбнулся и продолжил, пробираясь между столов.

- Но мой отец сказал вам правду! – он подошел к столику, где сидели Мартин и Настасья, - Поэтому сейчас, при всех, я хочу сделать предложение девушке, которая навсегда покорила мое сердце!

Он стал на одно колено перед Настей и протянул ей цветок, в котором уже покоилось колечко с руки Улиты, с бриллиантами в оправе из черного золота.

- Анастасия, будьте моей женой! – произнес он.

- Я? – удивилась она.

- Да.

Настасья смотрела на него широко распахнутыми глазами, и не могла понять, что он говорит вполне серьезно. Она робко взяла розу и уколола палец об острые шипы, но даже не почувствовала этого, столь сильно было ее потрясение.

В какой-то момент она поняла, что отказаться она сможет всегда, только согласиться можно всего один раз, потому что больше этого предложения не будет.

- Да, - тихо произнесла она, и слегка наклонила розу в его сторону.

- Скажи это еще раз, - попросил он, взяв в руки колечко, и улыбнулся, как счастливейший человек.

- Я согласна, - сказала она громче и уверенней, чтобы слышали все окружающие.

Он надел на ее палец кольцо, и поднялся с колен. Зал снова зашумел. Он слегка потянул ее за руку. Она встала, сделала шаг к нему, и его руки тут же оказались на ее талии.

- Это спектакль? – спросила она, когда его глаза были совсем близко.

- Тебе решать, - ответил он, и со всей нежностью и аккуратностью коснулся губами ее губ, но, почувствовав их теплоту и трепет, этого оказалось мало, и теперь, казалось, ничто не могло остановить его.

Она не поняла, его слов. Она их слышала, но не поняла их значение, но все же полностью отдалась тому чувству, которое зародилось при их первой встрече, и теперь уже не могла отдавать себе отчет в том, что происходило.

Гости кричали и считали секунды их поцелуя, и Вангог был уверен, он мог быть бесконечен, если бы их здесь не было. Он знал, что нужно остановиться, но не мог и не хотел этого делать.

- Как на счет того, чтобы завтра прокатиться в загс? – спросил он, едва дыша.