Падаль больше не стреляет - Руслан Болеславович Гулькович

по голове. Кровь брызнула в разные стороны, и Сергей, вскрикнув, повалился на пол.

– Сука! – сказал Ветров и бросил на него утюг.

Медленно повернувшись, он увидел Вику с пистолетом в руках. Она спокойно держала макаров, направленный на него.

– Вик, осторожно, он может быть заряжен. Тише, тише, дай мне его, – он протянул руку и сделал шаг к ней.

– Вернись на место! – крикнула она и выстрелила в пол.

– Да ты что?! – он сделал шаг назад.

– Зачем ты приехал? – смотрела она на него.

– Вик, это же я, Никита. Ты что? Успокойся, пожалуйста. Опусти пистолет, – он еще раз протянул руку и хотел сделать шаг.

– Стой на месте! Зачем ты приехал? Зачем?

– Вик, Сергей причастен к убийствам, – сказал он и, посмотрев на Сергея, добавил: – Был.

– Зачем ты приехал? Мне теперь придется тебя убить. Ты понимаешь? – смотрела она на него.

– Нет, я не понимаю. Ты что такое говоришь? Ты просто перенервничала. Я понимаю, он твой брат, но он убийца. Ты поможешь нам, расскажешь, с кем он общался, кто мог ему помогать?

– Кто ему мог помогать?! – спросила она и, открыв шкаф, достала спортивную сумку. Девушка присела, держа направленный на него пистолет, и открыла молнию на сумке. Она свободной рукой достала две пачки долларов США и кинула ему под ноги.

– Что это? – посмотрел он на нее.

– Деньги! Понимаешь, деньги?! Здесь хватит на все!

– Вик, он эти деньги забрал с убийств. На них кровь. Подумай, он убил людей, много людей.

– Да кого он мог убить?! Он же слюнтяй, не способный ни на что! Плакал здесь: мы убили, мы убили! Тьфу! – сказала она и плюнула на пол.

– Подожди, – Ветров посмотрел ей в глаза и продолжил: – Нет. Этого не может быть. Ты? Как? Не может быть.

– Что, не верится?!

– Ты?! Скажи, что это не так! Что это не ты убивала! Ты?!

– А кто же еще, дорогой?! Конечно, я! Мужчины сейчас ни на что не способны!

– Кого?!

– Не поняла. Что «кого»?

– Кого из них ты убила?!

– Кого из них?! – переспросила она и, усмехнувшись, добавила: – Всех!

Он смотрел на нее и не мог поверить в происходящее. Ее взгляд был холодным и чужим. Ее ответ, как волна ледяного душа, ударил его.

– Почему? Зачем? Мы же могли жить нормально.

– Нормально?! На твою ментовскую зарплату?! Или, может, мне мужиков ублажать, как раньше?!

– Что? – последние слова едва не сбили его с ног, разорвав молнией в грудь.

– А что ты так удивляешься?!

– А как же аптека? – он спросил, сам не понимая зачем.

– А ты думаешь, хозяин аптеки просто так премии выписывает? Но у меня хоть официальная работа была для прикрытия, а у этих шалав ни мозгов, ни работы.

– Так ты их тоже знала? – спросил он, понимая, что каждый последующий ее ответ несет боль и разрывает душу в клочки.

– Знала?! Да, это я их нашла и привела работать!

– Работать, – усмехнулся он.

– Да, работать. Кто они были? Шалашовки плечевые. Это я из них сделала элитных девочек.

– Сделала и убила. Да ты просто сама доброта.

– Что, нашли их? Быстро. Да кому они нужны?

– Подожди, а зачем надо было убивать? Вы же травить хотели, стрелять зачем?

– О, а вы там не дураки. Все получилось совершенно случайно. Все из-за этого толстого борова Крутова. Он, видите ли, не стал пить коньяк. А эта дура Светка не смогла уговорить. Вот и пришлось мне воспользоваться его же пистолетом. Она запустила меня в квартиру, когда он в ванной был.

– А соседей зачем? – тихо спросил он.

– Они меня и Сергея видели, пока мы ждали сигнал от Светки. Вот и пришлось их угостить водочкой.

Ветров отошел в сторону и тяжело опустился на стул. Закрыв руками лицо, он качал головой, стараясь не слышать этого всего. Потом посмотрел на нее и тихо спросил:

– А Тоху за что?

– А, это опера вашего? По-другому никак было. Он решил запутавшимся девчонкам помочь, – она усмехнулась и продолжила: – Ему Светка понравилась. Она еще поплакалась ему, что ее заставили, вот он и повелся. Решил нас спрятать от бандитов: и ее, и меня. Я вообще удивилась, как он быстро вышел на Светку.

– Сзади него ты сидела? – спросил он, надеясь еще услышать отрицательный ответ.

– Да.

– Тварь, – негромко сказал он.

– Если бы не бандиты, которые кругами ходили рядом с Сергеем, мы бы давно уехали. А когда они его чуть не схватили, ты нам помог.

– А как ты попала в машину Колпакова?

– Так Машка познакомила. Мы тогда вдвоем с ней были. Колпаков на меня запал. Я же девочка красивая? Правда, не такая длинноногая, как эти дуры были. Пока водитель с Машкой на свежем воздухе развлекались, он со мной виски пил. Отключился он быстро, доза убойная была. А когда водитель собрался в больничку его везти, я его и застрелила.

– Да ты прямо гордишься этим, больная.

– Ой, какие мы нежные! Подумаешь. Тебе не стоило приезжать.

– Подожди. Грабеж аптеки – имитация? Пропали транквилизаторы.

– Догадался? Да, это Сергей ограбил якобы, а я дала описание другого мужика, – улыбнулась она.

– Одного понять не могу. Как они при вас деньги возили?

– А чего ты удивляешься? Очень часто прямо после сделок или переговоров мужикам нужны девочки. Вы же всегда хотите потешить свое эго. Хотите, чтобы вами восхищались. Достаточно было Светке сказать Крутову, что никогда не видела сто тысяч евро. Так он похвастался и рассказал, что скоро покажет ей намного больше. Кто же в нас может видеть опасность? Кто во мне увидит смерть? Я же девочка, созданная для любви. Не так ли?

– Как же прав был Семенов, говоря про оперов, – негромко, кивая головой, сказал Ветров.

– Ты о чем?

– Да так, просто.

Она застегнула сумку и за длинный ремень повесила себе на плечо. Ветров встал и перегородил дверной проем в прихожую.

– Я не дам тебе уйти.

– Отойди! Я выстрелю.

– Убив меня, ты ничего не изменишь. Тебя будут искать. Я ведь любил тебя. Неужели ты сможешь выстрелить?

– Отойди, говорю.

– У тебя же тоже были чувства ко мне. Я видел. Вика, подумай.

– Только поэтому я тебя не убила еще. Отойди!

– Я прошу, остановись. Ты сможешь выстрелить в меня?

Два выстрела оглушительным звуком ударили в комнате. Ветров вздрогнул и схватился за живот. Тупая жгучая боль вмиг перевернула мир. Он схватился рукой за стену и посмотрел на нее.

– Прости, любимый, – сказала она и, оттолкнув его, прошла в прихожую.

Держась одной рукой за стену, он стал оседать на пол.