Каникулы с невидимкой - Валерий Гусев

– А у нас все готово, – сказал я. – Осталось изолировать Бабу Ягу и Лаборанта.

– А механик?

– Он не помешает. Он весь день спит в мастерской.

– Ладно, – кивнул Алешка. – Начинаю операцию «Мышеловка».

После обеда, когда Баба Яга ушла навестить свои тренажеры, а мы остались посидеть в холле, Алешка начал копаться в карманах, доставая из них всякую ерунду, и как бы невзначай выронил на пол свои скомканные фальшивые сто долларов. Он тут же нагнулся за ними, но Лаборант успел их увидеть.

– Это что такое? – удивился он с жадностью и подозрением. Не обогнал ли его Алешка в поисках Карлсоновой заначки?

– Что-что… – смущенно буркнул хитрый братишка. – Не видел, что ли?

– А где взял?

– Накопил. Нельзя, что ли? – и с этими словами Лешка ускользнул во двор. Под надежную защиту верного друга Лорда.

А Лаборант сделался задумчив, долго сидел в кресле и морщил лоб всякими мыслями. И, видно, что-то надумал. Потому что, когда Алешка вернулся в дом, Лаборанта было не узнать. Он стал ласковым и льстивым.

– А ты молодец, Алеха, – похвалил он моего братишку. – Не знал, что ты такой бережливый. Правильно. Денежка любит, чтобы ее копили, верно, дружок?

– А у меня еще есть, – «растаял» от добрых слов негодяя Алешка.

– Ну? Не врешь? Покажь!

Алешка с готовностью сорвался с места и убежал в наш подвал. Там он побыл, сколько надо, вернулся и стал в самом дальнем углу от Лаборанта.

– Только издали! А то отнимешь, знаю я тебя, – и он вытащил из кармана несколько нарисованных долларов и помахал ими в воздухе. – Видал? Сколько хочешь могу таких достать. – И снова смылся в подвал – прятать деньги обратно.

Мы с интересом наблюдали очередную комедию. Нет, точно, одни артисты здесь собрались. Спектакль за спектаклем…

С этой минуты Лаборант прилип к Алешке. Ходил за ним следом и все пытался выпытать у него, где он взял доллары. Алешка стойко упрямился и не признавался. И пользовался этим положением нахально и беззастенчиво. Лаборант вместо нас мыл посуду, сгребал снег, чистил Лордову конуру, колол и таскал дрова. И все это – в угоду маленькому хитрецу.

Мы с Майским не вмешивались в их нарастающие дружеские отношения. Как ни противно было заискивающее поведение Лаборанта, мы его терпели. Ради предстоящего дела. Ради свободы и торжества справедливости. Лаборант заслуживал той участи, которую готовил ему коварный Алешка. И о которой мы начали догадываться.

Только один раз Майский не выдержал и сделал Лаборанту замечание:

– Ну что вы пристали к малышу? Оставьте его в покое.

– Не твое дело, – огрызнулся Лаборант. – Сиди и помалкивай. – И взялся выгребать угли из камина.

А мы с Майским злорадно перемигнулись.

Наконец, произошло то, что должно было произойти. Алешка «сдался» под давлением обстоятельств. Он отвел Лаборанта в уголок и стал шептать ему, согнувшемуся в три погибели, в ухо.

Мы, конечно, не слышали их разговор, но потом Алешка передал его содержание нам во всех подробностях.

– Я клад в одном месте нашел, – шептал он доверительно. – Таскаю оттуда понемножку.

Лаборант радостно вылупил глаза.

– А чего понемножку? Забирай все сразу и мотай отсюда. Я тебя на станцию отвезу. Поделимся?

– Все сразу никак не получается. Щелка узкая, еле рука проходит.

– Давай помогу! И поделимся, – а сам, конечно, смеялся в душе над доверчивым мальчуганом. «Дай только до денег добраться, а уж там я так с тобой поделюсь! Долго будешь помнить».

– Ладно, – сказал Лешка. – Все равно я сам не справлюсь. Только честно!

– А как же! Зуб даю! – обрадовался Лаборант. – Не вздумай кому трепануть. Отберут. Брат знает?

– Что я, дурак, что ли? – возмутился Алешка.

– Молодец! Когда пойдем?

– Завтра они уйдут в ангар, шар проверять, – завершил Алешка тайный сговор, – а мы с тобой слазаем. Только смотри – честно!

– А как же! Разве я могу такого пацана обмануть.

И настала торжественная среда побега из плена.

У нас все было готово. Только нарастало нетерпение. И тревога. Если и в этот раз все сорвется, то уж точно – сидеть нам здесь до весны!

После обеда мы, как и договорились, пошли в ангар. Надуть шар. Чтобы можно было вывести его из стойла, подняться на нем в синее небо, найти в нем попутный ветер и взять курс на Москву.

Алешка, с таинственным выражением лица, остался в доме с Лаборантом.

И вот как развивались там события.

– Ушли, – нетерпеливо сказал Лаборант. – А бабка где?

– Не слышишь, что ли? «Грушу» колотит.

– Куда идти?

– В наш подвал.

Они спустились в подвал, и Лешка подвел Лаборанта к тумбочке.

– Отодвигай, – сказал он. – Она тяжелая.

Лаборант одной рукой отмахнул тумбочку в сторону. Алешка распахнул дверцу в стене.

– Что за дыра?

– Вентиляция. Надо по ней проползти в дальний конец. Там один кирпич выпал. Деньги за ним. Только руку никак не просунешь. Там целые пачки, я фонариком светил.

– Вот, значит, где у шефа заначка! – догадался Лаборант. – Хитрый мужик. А я пролезу туда?

– С трудом, – признал Алешка. – Больно ты здоровый.

– Пролезу! За таким делом – да не пролезть. В любую щелку просочусь, если надо.

– Возьми сумку для денег, какую-нибудь железяку, чтобы еще один кирпич своротить, и фонарик.

– А ты молодец – все продумал! – И Лаборант, кряхтя, пополз в узкий жестяной короб, волоча за собой сумку для пачек долларов. Которых там отродясь не было. И никогда не будет.

Алешка захлопнул за ним дверцу, закрыл ее на задвижку и позвал нас придвинуть к ней тумбочку.

– Что ж, – вздохнул с облегчением Майский и взялся протирать очки. – Пора в путь, юные друзья мои. А ты просто молодец, – сказал он Алешке. – Хорошо иметь тебя другом. И не дай бог – врагом.

– Согласен, – ухмыльнулся Алешка во весь рот. И, достав из кармана мятые фальшивки, приманку для Лаборанта, положил их на тумбочку.

А я его обнял изо всех сил и с облегчением – все наши тревоги позади. Остались пустяки – найти попутный ветер.

Мы поднялись наверх, приперли лопатой дверь, за которой бухала в «грушу» Баба Яга, и пошли выводить из ангара шар.

Он парил под потолком, покачиваясь, мечтая поскорее выбраться на простор. Майский свернул веревку с блоком и забросил ее в корзину.

– А это зачем? – стали мы торопить его.

– Может пригодиться. В качестве якоря.

Мы распахнули во всю ширь створки ворот и взялись за корзину. И уже почти вывели шар на свободу, как вдруг с крыльца раздался яростный вопль:

– Стойте! Назад! – к нам бежала разъяренная Баба Яга, размахивая лопатой. Вышибла все-таки дверь. Двумя ногами вместе.

– Быстро в корзину! – скомандовал Майский. Вскочил в нее и включил горелку на полную мощность.

А тут еще Лорд сорвался с места и, волоча за собой будку, бросился к нам.

Баба Яга на бегу отстегнула его цепь и закричала истошно:

– Взять их! Фас!

Лорд подлетел к корзине, одним прыжком вскочил в нее, развернулся и, положив лапы на край, залился на Бабу Ягу яростным лаем.

А шар тем временем надулся, поднатужился и… застрял в проеме ворот. Поторопился Майский со своей горелкой.

Баба Яга уже хваталась за корзину.

Но шар уже нельзя было остановить. Он приподнял легкую крышу, с которой, как оказалось, не зря мы все время сбрасывали снег, сорвал ее и, роняя вниз листы волнистого пластика, стал радостно подниматься в небо.

Шар летел наперерез беглецу. Теперь его хорошо было видно. В распахнутой дубленке, без рукавиц барахталась в снегах… наша Снегурочка!!

Баба Яга прыгала внизу, размахивала лопатой и что-то кричала. Лорд лаял в ответ, страшно довольный новым путешествием.

Алешка перегнулся через борт корзины и крикнул вниз:

– Ай лав ю вас!

Жалко ее, конечно, но зло должно быть наказано…

Медленно вечерело. Мы скользили над заснеженной землей. Лорд успокоился и безмятежно храпел у нас под ногами. Алешка смотрел вниз. И не плевался. Майский колдовал с компасом и горелкой.

– Не туда летим, – вздыхал он. – Не тот ветер. Нужно попробовать спуститься пониже. – И он пригасил горелку.

Шар стал медленно опускаться. Земля приближалась. Показались какие-то строения, окруженные деревянным забором.

– Смотрите! – вдруг закричал Алешка. – Смотрите скорее!

Мы перегнулись через борт.

По белому полю, проваливаясь в снег, с трудом кто-то бежал. А за ним, тоже с трудом и проваливаясь в снег, бежали солдаты, возглавляемые офицером.

– За кем-то гонятся, – сказал Майский. – За дезертиром, наверное. – И вдруг, приглядевшись, заорал:

– Дашенька!

Совсем он со своей Дашенькой сдвинулся. Мерещиться начала.

Но Майский тут же выключил горелку. Шар летел наперерез беглецу. Теперь его хорошо было видно. В распахнутой дубленке, без рукавиц барахталась в снегах… наша Снегурочка!!

Вот это фокус!

Майский лихорадочно сделал на конце веревки петлю и сбросил ее вниз.