Чужая в чужом море - Александр Розов

Парочка пилотов (которые играли в рэдзю под навесом рядом с фанерным сооружением «контрольного пункта Макасо ВВС Мпулу»), вихрем врываются на оперативный пост и падают в кресла. Шлемы уже на головах, пульты, похожие на мячики — в руках.

— Старт?

— Старт!

Два «Глипа» взмывают в небо…

В обычное время граница Мпулу практически открыта. Welcome! Авиалюбители могут летать сюда, сколько угодно. Единственное несложное правило: зайти в день прилета в любой пункт народной милиции, и отметиться. При нарушении этого правила, туристу грозят суровые кары: полчаса профилактической беседы с милиционером на ужасном местном pidgin–english и штраф 100 долларов США (оплата на месте, в любой валюте). Это в обычное время, а сейчас — необычное и в Танзании (откуда движется данный ЛА) это знают все, кто смотрят TV или слушает радио. В связи с мерами по ликвидации последствий землетрясения, о своем визите надо за день сообщать местной милиции по мобайлу. Не велика сложность – и очень странно, что кто–то из туристов ей пренебрег. Значит, скорее всего, это — не турист, и совершенно не исключено, что под 8–метровым крылом ЛА висит 500–фунтовая авиабомба, которая может уничтожить вещественные доказательства (в смысле – «Фалькон» с его грузом), и создать огромную проблему… Впрочем, никакой проблемы этот ЛА не создаст, потому что дроны уже пикируют из стратосферы, а через несколько секунд, их тректории перечеркивают воздух крест–на–крест перед самым его носом… Для обычного легкого самолета, воздушная волна на такой дистанции была бы безвредна, но для мото–планера с полужестким крылом ее оказалось достаточно… Почти невесомая машина встала на дыбы и начала падать на хвост, одновременно скользя вбок и медленно вращаясь вокруг своей оси. Над самой землей левая кромка крыла задела высокий кустарник и сложилась от удара. Тележка с пилотом шлепнулась с высоты 3 метров вертикально вниз и скатилась вниз по склону холма. Планер рассыпался. Большая часть крыла повисла на кустах как сигнальный вымпел с яркой эмблемой: несколько толстых красных штрихов на белом фоне, из которых складывается стилизованная человеческая фигурка с белым телом и красной головой. «Medecins sans frontieres». Врачи без границ.

***

Info: MSF — международная медицинская гуманитарная организация, основанная группой французских врачей и журналистов в 1971, для экстренной помощи населению в зонах военных конфликтов, голода, эпидемий, вынужденной миграции и природных катастроф. MSF выступает с публичными свидетельствами о тяжелом положении людей, которым она помогает. «Врачи без границ» отрицают политические компромиссы. В странах, где дистанцию с органами власти сохранить не удается, MSF сворачивает свою деятельность.

***

Суб–лейтенант Тино Кабреро врезал кулаком по столу.

— Joder! Conio! Почему эти идиоты не позвонили? Тратто, Тирли, пройдите на малой, мне надо знать, жив ли пилот.

Два серебристых снаряда пронеслись над саванной на высоте всего полста метров.

— Относительно, жив, — сообщила Тирли.

— Пока, — пессимистично уточнил Тратто.

— Ясно, возвращайте дроны, будем думать, как спасти этого Дон–Кихота, — угрюмо сказал Тино, и переключился на монитор дальнего лоцирования. Разумеется, как на зло, ничего подходящего для спасательной операции в воздухе поблизости от места аварии не было. Хотя… Суб–лейтенант уперся взглядом в точку на экране. Светящаяся надпись сообщала: «InCub–V, любительский. Маршрут: крейсер ВМФ КНР «Наутилус» — Саут–Нгве, Мпулу, миссия международного сотрудничества».

— Любительский… — проворчал Тино себе под нос, — С каких это пор любители взлетают с китайских атомных крейсеров?… Ну–ка послушаем этого любителя.

…

«… Понял тебя, суб–лейтенант. Найдем твоего недолетчика… Ну и хули, что холмы? Не учи меня, ОК? Дай координаты до метра… Тактическую карту на e–mail? Еще лучше…».

— Что там за фигня? – спросил Керк.

— Мудаки, — буркнул Рон, чуть–чуть поворачивая штурвал вправо, — Летел какой–то медик без границ… И без мозгов. На «Кивинге». Через озеро Ниика, из Танзании в Мпулу. Ни слова никому не сказал. А наши решили глянуть, прошли рядом на гиперзвуковом дроне, и опрокинули его флайку. Вот, дежурный офицер уже прислал карту.

Военфельдшер, глянул на экран и почесал в затылке.

— Ну, засада… И надо же в таком месте… Рон, давай–ка будем садиться вот тут. Всего 4 мили до пункта назначения. Только пусти меня за штурвал. Ты здесь поломаешь шасси.

— А я тебе вообще освобожу простор. Я буду прыгать.

— Вообще–то, — сказал Керк, — лучше прыгать мне, я — медик. Вдруг этот недолетчик что–нибудь себе поломал?

— Ты не можешь и сидеть за штурвалом, и прыгать, — заметил Рон.

— Да ты просто гребаный Аристотель. Великий логик… Значит так: когда найдешь этого. типа, прежде чем трогать его лапками, звони мне на woki–toki. Инструктаж и все такое.

— В саванне перед закатом одному нельзя, — безапелляционно заявила Пума.

— Ты на что это намекаешь? – спросил Рон.

— Я не намекаю. Я прыгаю с тобой.

— Ты с ума сошла? Первый раз нельзя прыгать в боевой обстановке.

— С кем мы воюем? – спросила африканка.

— Ну… Я имел в виду, что мы, как бы, на задании.

— Ты обещал: дам прыгнуть, когда будет случай, — напомнила она, — сейчас случай. И, все равно, в саванне перед закатом одному нельзя. Кто тебя защитит, когда ты будешь одной рукой говорить с Керком, а другой лечить недолетчика?

— Она права, — заметил военфельдшер, — Все равно, где–то надо прыгать первый раз.

— Веселая у вас жизнь, — заметил Олаф.

— Угу, — согласился Рон, — Обхохочешься.

— Врачи без границ – это буржуазный взгляд на гуманизм, — сказала Юн Чун свое веское слово, — Индивидуалистский подход, и от этого много проблем.

— Ничего себе! – возмутилась Фрис, — знаешь, сколько они спасли людей?

— Много, — ответила китаянка, — Но, если бы они строили свою работу правильно, то могли бы спасти больше.

— В Хартии так, — сообщил Керк, — Любой, кто с риском для себя оказал помощь жителям, находяшимся в опасности, пользуется безусловной правительственной защитой в связи с этой деятельностью, независимо от ее мотивов и согласований с кем бы то ни было. Это в смысле, что когда правительство вовремя не защитило жителей, то оно, по крайней мере, должно обеспечить защиту волонтерам, взявшимся за эту правительственную работу.

— На месте врачей без границ, я бы вами цинично прикрывалась, — рассудила Фрис, — я бы лезла в самое пекло, а вы бы защищали мою задницу. Классно!

— Они на своем месте нас не очень любят, — возразил Рон, — У них такое желание, чтобы не только помочь людям, а еще и с экстримом. Так что мы, выходит, им мешаем.

— Виктимный мотив, — авторитетно добавил Керк, — Особый христианский синдром, когда фигурант хочет не только сделать что–то толковое, а еще и пожертововать собой. Жуткий идиотизм, но все равно этого типа надо вытащить.

…

Дафна Тюнифилд знала: человек, оказавшийся беспомощным в этой части центрально–африканской саванны, не может рассчитывать на спасение. В лучшем случае, ему светит сравнительно легкая смерть от когтей и зубов крупного хищника… Или от рук человека. В худшем – лучше об этом не думать. Хотя, как не думать, если птицы–падальщики уже заняли места. Они могли бы заняться трапезой прямо сейчас, но инстинкт запрещает им приближаться к крупному животному, пока оно активно шевелится. Дафна шевелилась активно – она хотела освободить левую ногу, но этому мешал длинный металлический шток. Он выскочил откуда–то при аварии, пробил насквозь икроножную мышцу и, торча из ноги в обе стороны, намертво застрял между двумя ветками кустарника. Если бы не острая боль при попытке согнуть спину, Дафна могла бы дотянуться до него и вытащить, и тогда… Не очень понятно, что тогда. С дыркой в ноге и таким ушибом спины, вряд ли можно передвигаться иначе, чем ползком. Разве что, сделать костыль. Это был бы выход, но сначала надо освободить ногу. Скорее всего, даже в этом случае, ситуация останется безнадежной: кровопотеря и инфекция, уже занесенная в рану, сначала свалят ее, а потом медленно убьют. Хотя, убьют, наверное, все–таки хищники. Или падальщики. Но в свои 32 года, Дафна уже имела некоторый опыт выхода из смертельно–опасных ситуаций, и твердо усвоила: надо пользоваться любым шансом, даже самым призрачным…

За этими мыслями Дафна так сосредоточилась на созерцании своей застрявшей ноги, что обратила внимание на снижающиеся парапланы лишь когда один из них на короткий миг закрыл от нее солнце. Она хотела повернуться так, чтобы видеть, куда они приземлились, но ей мешала проклятая боль в спине. А через минуту она услышала шаги и оживленный разговор на смеси ломаного английского с испано–португальским. Хотелось верить, что это спасатели, но способ их появления указывал скорее на то, что ее собираются добить. Она знала, что так бывает, хотя не могла поверить, что подобное может случиться с ней. Вскоре эти двое попали в поле ее зрения: молодой креол и совсем юная негритянка. Они были в гражданском (яркие пятнистые рубашки и шорты), но вооружены модерновыми автоматами (явно не такими, какие бывают у здешних нищих гангстеров).