Кровавые Ангелы: Омнибус - Джеймс Сваллоу

— Рафен, что скажешь? — Килан повернулся к Кровавому Ангелу, но он остался стоять на месте, словно вслушиваясь в голос, который был слышим только ему. -

Рафен? Ты меня слышишь?

+++ ТЫ СЛЫШИШЬ МЕНЯ? +++

Мысленный вопрос вздыбился в телепатической дымке и угас. Церис откинул все окружающее, глухой рокот двигателей "Неймоса", качку и наклон палубы субмарины, так как та поднималась из океана, болтовню и передвижение сервиторов у контрольных постов. Он смутно осознавал, что другие рядом, Кровавые Ангелы и Расчленители последний раз проверяли свое вооружение перед предстоящей битвой. В момент спокойного размышления кодиций уже подготовил себя, он нашел пустую каюту экипажа, где окропил свою силовую булаву толикой освященного масла, благословленного лично верховным капелланом Аргастом. Оружие висело у бедра, готовое к использованию, болт-пистолет, должным образом вычищенный и заново скрепленный свежими печатями чистоты, покоился в кобуре. Церис стоял на одном колене, склонив голову и положив шлем у ног. Мягкое сапфировое сияние его психического капюшона отбрасывало холодный свет вокруг его, и он ощущал висящую в воздухе напряженность его боевых братьев. Они сторонились его, когда он творил свое колдовство, даже родичи путям его псионического искусства всегда не доверяли и судили критически.

Он снова вытолкнул себя наружу. Мимо мыслей, что искрами исходили от его товарищей: Нокса, ощущения воина были покрыты росчерками темноты и обязанностей; Кейна, воюющего со своими сомнениями в себе, словно те были монстрами, которых необходимо покорить; Аджира, неспособного отпустить конфликт в себе; Гаста, чистого и сильного, подобного льду; Сова, силящегося спрятать боль от своих ранений, чтобы не думали, что он не пригоден к битве; Эйгена, гордого и готового; Пулуо, разрывающегося между своей ненавистью и надеждой вновь увидеть командира; и Туркио, повторяющего литанию оружия, ищущего концентрацию в имени своего примарха.

Церис вытолкнул себя дальше, мимо корпуса "Неймоса", игнорируя вспышки дикой ненависти ксеносов на грани своих ощущений, осматриваясь и ища. И нашел узлы страха и надежды, переплетенные меж собой. Нашел… Рафена. Он испытал прилив гордости от того, что его родич не умер.

+++ Ты меня слышишь? Держись, брат. Мы идем за тобой. +++

ОТДЕЛЕНИЕ модификатов-собак, стоящее на охране дока, нервничало и было напряжено. Все они издавали низкий вой и постоянно теребили пальцами свои лазганы, все их внимание раз за разом притягивала крепость за спиной, а вовсе не безликий океан, за которым им приказали наблюдать. Полосы черного дыма появились из-за края горы и медленно поднимались к угрюмым облакам над головами. Их чувствительные уши слышали стрельбу, но с башен не доносилось ни слова. Не приходило никаких новых приказов, и с каждой проходящей минутой собаки теряли концентрацию. Это был недостаток этого выводка человеческих сростков, без команд, они впадали в самые базовые шаблоны поведения.

Они не были готовы к вторжению из моря. Взломав поверхность воды, словно массивный, просеивающий морские буруны кит, которые некогда процветали в океанах Дайники-5, субмарина "Неймос" прибыла на берег взрывом брызг и взбитой до пены воды. Похожий на пулю нос породил перед собой ударную волну, та окатила патрульные катера, пришвартованные к проржавевшим сваям дока. Лопасти импульсных двигателей, скрытые под обтекателями вдоль кормы "Неймоса", взбивали ржавую воду, водометные реактивные системы выталкивали судно вперед на максимальной надводной скорости. Короткая верхняя рубка поднялась, словно боек топора, потоки морской воды скользили по бороздкам все еще свежих повреждений, в некоторых местах эластичной противоэховой обшивки все еще торчали сломанные когти кракена.

Собаки разбежались, стали бегать кругами, после чего остановились и побежали обратно, не уверенные в том, что следует предпринять. Наконец один из модификатов — сросток, который раньше был Имперским гвардейцем — поднял лазган и выстрелил в приближающееся судно. Остальные псы-твари зарычали и тоже открыли огонь. Привлеченные визгом лучевого оружия, дальше по скалистому берегу дернулись и открылись бесшумные феррокритовые столбы, внутри них пробудились автопушки.

Любой корабль, который хотел пришвартоваться, замедлялся, но не "Неймос". Наверху спинной рубки появился купол, закрытый ранее обтекателем, выставляя вперед множество линз в цилиндрических медных трубах. Оружие повторяло собой очертания вымерших Терранских хрящеперых, их зубастые пасти представляли собой жерла энергетических пушек. Копьем пронесся резкий, синевато-зеленый свет, разрывая собак, которым не посчастливилось попасть в его ореол.

"Неймос" протаранил корму катера, и морская вода волной накрыла открытую палубу модифицированного траулера. Судно накренилось и, набирая воду, повалилось на правый борт. Теперь, имея под килем всего пару футов, подводное судно пропахало берег, растеряв по дороге рулевые лопасти на изогнутых железных роторах, и достигло заброшенного дока. Последние из собачьих растеряли всю храбрость и побежали к береговой линии, но захватчики догнали их. Судно раскололо поддерживающие балки и палубный настил ветхого причала, его остатки вместе с охраной рухнули во вспененную воду.

Красный лазерный огонь, словно ненависть, бил из автоматических пушек по берегу, прожигая огромные кратеры в обшивке "Неймоса". Судно не останавливалось, в ответ вокруг начали бить сине-зеленые лучи из рубки, словно маяк, оставляя оплавленную линию на скалистом берегу, сплавляя камни и песок в черное стекло, перед тем как попасть в свою цель. Вспыхивали импульсы изумрудного света, и автоматические пушки исчезали в череде взрывов, мозги сервиторов вскипали заживо в своих питательных контейнерах.

Наконец-то заглох последний двигатель субмарины, но волна, поднятая ей, выбросила нос на берег. С вибрирующим стоном измученного металла "Неймос" остановился на подушке из вскопанного гравия, и, успокоившись, наклонился на несколько градусов на левый борт. Обтекаемые люки отстрелились на взрывных болтах и, кружась, улетели в стороны. Из внутренностей корабля вышли девять фигур в броне всех оттенков темно-красного, гигантскими шагами они побежали по берегу, завидев место, от которого столбами шел дым.

В КИЛОМЕТРЕ от берега забурлила поверхность океана. На отмели собралась стая разъяренных животных со щупальцами, от которых исходило гневное замешательство. Жгутики и реснички взбивали воду, загнутые хитиновые клювы щелкали. Добыча исчезла в тумане хаоса, слилась со странным барьером феромонного запаха и телепатической мешаниной, которая вынуждала кракенов уплывать прочь, хотя они пытались вплыть внутрь периметра. Потрясающая сила отталкивала тиранидов обратно, она давала им отпор подобно магнитному полю, кроме того, внутри них сработало могущественное генетическое принуждение, которое заставило их собственную плоть отступить, несмотря на натиск непреодолимого голода в их разумах.

Некоторые из меньших, молодых кракенов в раздражении атаковали друг друга, таким образом выплеснулись их гнев и потребность в еде. Старый и огромный ксенос, к тому же доминантный самец, что привел их сюда, зашипел на молодую поросль, заставив тех утихнуть. Их простые хищные разумы были изумлены, но они были терпеливыми охотниками. Они втянули свои щупальца, гладкие тела покачивались в медленном течении, они стали ждать.

— РАФЕН!

Ветча заметил тон воина Гвардии Ворона и напрягся. Длинный Клык ощутил, что на его предплечьях дыбом встали волосы и почувствовал какой-то сальный и металлический привкус. Он давно знал этот эфирный след и оскалился. Невдалеке находился колдун и он приближался. На секунду он сконцентрировался на этой мысли, использовав укоренившуюся в нем ненависть к колдовству, дабы отвлечься от все еще горящих ран, нанесенных ножом Чейна.

— Что с ним стряслось? — спросил Тарик. Молчаливый Кровавый Ангел внезапно задержал дыхание и заскрежетал от боли:

— Церис… — пробормотал он.

— Кто? — Космическому Волку это имя ничего не говорило.

— Один из моих боевых братьев, псайкер…

Ветча сплюнул, когда его подозрение подтвердились:

— Творитель вирда, ты имеешь в виду…

— Мои братья идут за нами. Кровавые Ангелы и Расчленители. Они собираются атаковать крепость, — голос воина обрел новую силу, — Император обратил Свой лик к нашему начинанию, братья. Настало время для мести.

— Этот… Церис… — Тауранец осторожно подбирал слова, — он говорит с тобой? В мыслях?

Ветча уловил, как Рафен кивнул:

— Ага. Имея в своем распоряжение его талант, нас невозможно будет остановить.

Космический Волк хмыкнул: