Два билета в Индию - Кир Булычев

И вдруг Сева остановился, потому что услышал плач.

Плакал ребенок.

Вообще-то ничего особенного в этом нет. Среди двухсот детей разного возраста всегда есть кто-то обиженный, а другой скучает по дому и не привык обходиться без бабули и дедули, но тут плач был таким горьким и тот, кто плакал, так старался, чтобы его не услышали, что Сева даже остановился.

А может, помочь надо?

Вы же знаете, какое у Севы буйное воображение. Порой его не просят, а он сам уже бежит со своими советами или помощью… и получает по носу.

Бывает и так.

Вот он и остановился.

Сделал шаг в сторону плача.

Понял, что дальше не пойдет. Но и уйти не мог.

Плач прервался.

И тогда Сева угадал голос.

Плакал Гоша Полотенц, жаба и враг номер один.

Вот уж совсем непонятно!

Тут уж точно надо уйти. Но Сева уйти не успел, потому что Гоша почуял, что он стоит близко, и сказал злым голосом:

— Не подсматривай. Вали отсюда.

— А ты не указывай, — огрызнулся Сева. — Тоже мне — хозяин всей Земли!

— Никакой я не хозяин! Что ты понимаешь!

Между ними был густой ореховый куст, и поэтому Сева видел только части Гоши, а Гоша не мог видеть всего Севу.

— Что надо, я понимаю. Ты зачем лягушку мучил? Думаешь, я тебе это прощу?

— Ну, хочешь, бей меня, — неожиданно сказал Гоша. — Хочешь — бей. Мне теперь все равно.

И он сказал это совсем без притворства. С таким горем, что у Севы дыхание перехватило.

— Слушай, — сказал он. — Я, конечно, не вмешиваюсь, но если у тебя что случилось, ты лучше мне скажи.

— А ты никому не скажешь?

— Нет.

— Подойди сюда.

Сева раздвинул ветви. Гоша сидел, обхватив колени толстыми руками так, что пальцы побелели.

Он не поднял головы, а сказал медленно и тихо:

— У меня маму украли.

— Что?

Сева так и сел на траву.

Всякие несчастья, убийства, похищения, конечно, случаются, но случаются только в газетах и на телевидении. А в жизни, с обычными людьми, которых ты знаешь, этого случиться не может.

— Как, из дома украли?

— Она в парке была, — сказал Гоша, — у нас там парк близко, она гимнастикой занимается. Она у меня очень красивая… мама.

И тут он так заплакал, так по-детски, что Севе захотелось обнять его за плечи и как-нибудь утешить. Но нельзя же взрослого парня обнимать… И Сева вместо этого вдруг ужасно испугался за свою маму. И спросил:

— А зачем?

— Папа сказал, они потребовали выкуп.

— А сколько?

Сева думал — наверно, тысячу баксов или десять тысяч, а когда Гоша сказал, он его не сразу понял.

— Пятьдесят семь миллионов баксов, — сказал Гоша.

— Разве такие деньги бывают?

— Бывают.

— Если такие деньги у вас дома бывают, что ты в нашем лагере делаешь?

— А папа думает, что мне надо общаться с народом, — ответил Гоша.

И тут Сева догадался, что Гоша не очень умный человек, скорее даже наивный, чем глупый. Может, он всю свою жизнь, все свои тринадцать лет жил, как принц в стеклянной башне. И вдруг король, то есть его предок, решил, что принцу пора готовиться к коронации и надо узнать народ поближе.

— Ты что, в школу не ходишь? — спросил Сева.

— Я хожу, хожу, — отмахнулся Гоша. — А ты жестокий и слепой эгоист!

— Это я? С чего ты взял?

— У меня украли маму! Ее могут убить похитители, а ты смеешься надо мной.

— Богатые тоже плачут? — спросил Сева.

Это был такой бразильский сериал, давно, в детстве. Мама рассказывала. Но Гоша не понял шутки и ответил серьезно:

— Кончай, Савин, не мучай меня, — сказал Гоша и заплакал. У него от слез лицо распухло, и глаза стали красными. И Сева понимал, что не прав. В конце концов, мама — это мама, богатая или бедная…

— А кто тебе сказал? — спросил Сева. — Может, пошутили?

— Нет, мне личная секретарша папы позвонила. Она вообще никогда не шутит, честное слово. Я ее не выношу.

Гоша думал, морщил свой небольшой лобик и потом вдруг задал совершенно неожиданный вопрос:

— А папа заплатит деньги?

— Ну, если есть, чего ж не заплатить? — удивился Сева.

Гоша шмыгнул носом и сказал:

— Только у меня к тебе просьба… пожалуйста… это может маме повредить. И зачем я тебе все рассказал?..

— Не надо лишних слов и песен, — сказал Сева. — Никому я ничего не скажу. Могила.

И он пошел дальше, к лесу, чтобы почитать книгу.

Пролез сквозь дырку в заборе, прошел несколько шагов по лесу и понял, что не хочется ему читать. Нет настроения.

Глава пятнадцатая

Большой костер на поляне

Как раз после ужина, когда солнце еще не село, а лишь коснулось еловых вершин и поджало лучи, наколовшись на них, на территорию въехал трейлер с окошками, разукрашенными светящимися надписями и рисунками. И надписи, и рисунки менялись, переходили один в другую и одна в другой. Пока трейлер разворачивался, следуя за Ромой, который показывал, по какой дорожке ехать к линейке, на его бортах красовались мирные пейзажи, правда, не подмосковные, а тропические, с кокосовыми пальмами, золотыми пляжами и бирюзовым морем, а когда трейлер ехал по лагерю, тропические пейзажи растворились в тумане, и из него возникли довольно мрачные скалистые обрывы, серое море, сизые облака и голубые снежные пики на горизонте. Пики стали покачивать острыми вершинами, из них вырывались столбы оранжевой лавы, и черные облака поплыли над ними, извергая раскаленные камни. «Наш волшебный мир» — такие слова появились на скале, словно сложенные из звездочек, а на задней стенке трейлера возник толстый клоун в черном цилиндре и костюме из больших оранжевых и лиловых клеток. Клоун распахнул широкие двери в трейлер, и оттуда стали выскакивать звери, зверюшки, зверята и даже насекомые, они прыгали, летали, щебетали, бегали, ворчали и попискивали, но, отбежав или отлетев на несколько метров от трейлера, растворялись в воздухе.

Но они не исчезали совсем, потому что на месте растворившегося в воздухе существа из земли поднималось дерево, пальма, куст, а то и сказочный, неизвестный, но очень красивый цветок. Так что трейлер медленно удалялся по аллее, а за ним уже бежали, смеясь и крича, жители лагеря «Елочка». Такое приятное настроение исходило от трейлера.

Среди сбежавшихся к линейке — большой поляне, с которой открывался вид на поля и перелески, не было только Гоши, который остался в домике. Он лежал, закрывшись с головой одеялом, чтобы думали, что он спит, а на самом деле он звонил папе по мобильнику, а папин мобильник не отвечал. Наверное, был отключен, чтобы не отвлекаться от главного — поисков мамы.