Последние драконы - Кир Булычев

— Простите, — сказал он. — Мне нужно задать вам несколько вопросов.

— Господи! — удивилась Дороти. — Сейчас-то вам что здесь надо, уважаемый джинн?

— Узнала! — обрадовался комиссар. — А я боялся, что забудешь.

— Нет, что вы, — ответила трезвая англичанка мисс Форест, — я вам очень благодарна. Без вас моя честь, вернее всего, была бы погублена.

— А это Алекс? — спросил Милодар.

Разумеется, таким тоном нельзя задавать вопросы о польском шляхтиче.

Алекс возненавидел это привидение горячей ненавистью.

— Вам чего-нибудь нужно? — спросила Дороти. — А то нам пора идти на обед. Здесь опаздывать не принято. Голландцы — такие пунктуальные люди, вы не представляете!

— Мне надо только задать вам несколько вопросов.

— Только коротко, мистер джинн.

— Мы тебя посылали в Бирму для того, чтобы ты нашла некоторые вещи, — сказал комиссар.

— Вот уж не подозревала! — вдруг обиделась Дороти. — Меня вообще-то никто никуда не посылал. Все решения в моей жизни я принимаю сама.

— Когда близко нет хозяйки.

— Какой такой хозяйки?

— Миссис Уиттли, к которой я тебя устроил, — самоуверенно заявил комиссар.

— Слушайте, какой вы джинн, если даже не знаете, что я отдала хозяйку в любовницы моему дяде королю Лигона.

— Вот именно! — буркнул Алекс.

— Простите, не знал, мы давно не виделись, — спохватился джинн. — У меня столько дел, что я не могу следить за деталями вашей биографии!

— Тогда спрашивайте, спрашивайте, — поторопила комиссара Дороти. — Нам пора уходить.

Комиссар не выносил, когда его не боялись. Но в этой ситуации следовало проявить терпение.

— Скажите мне, уважаемая мисс Форест, — сказал Милодар, — где находятся ценности, в которых мы заинтересованы: Зеркало Зла, Перстень Угрозы и Венец Власти?

— Повторите, пожалуйста.

— Три сокровища, которые вам не принадлежат и которые вы должны были отыскать в лесу, где сражались мятежники с Эпидавра.

— Все слишком сложно, — призналась Дороти.

— Чего уж там! Мне надо узнать, где вы прячете Зеркало Зла…

— А я не скажу! Я не собираюсь его прятать. Это мое зеркало. Мне оно тоже нужно.

— Это несерьезно! — воскликнул джинн Милодар. — Через каких-нибудь полсотни лет вы благополучно помрете, а где мне тогда искать ваше зеркало?

— Ну как я могу заглянуть на пятьдесят лет вперед? — удивилась Дороти. — Как Господь решит, так и будет.

— Попрошу не отвлекаться, — настаивал Милодар. — В вашем распоряжении оказалась чужая вещь.

— Почему чужая? Разве не я ее нашла?

— Вы нашли ее, потому что я сказал вам, где искать.

— Вас там не было, мистер джинн.

По ходу этой перепалки Алекс Фредро обрел дар речи и начал сердиться.

— Послушайте, мистер, — сказал он. — Вы врываетесь, пся крев, в каюту моей невесты и начинаете требовать какие-то вещи. Так вот, учтите, лучше вам иметь дело со мной. Где ваша шпага?

— Ах, оставьте, при чем тут шпага!

Комиссар был настолько рассержен, что забыл о том, в каком виде явился молодым людям. Он протянул руку и ринулся отнимать зеркало у Алекса, который все еще держал его.

Алекс опешил от броска комиссара Милодара и не успел принять мер, он лишь смотрел, как рука комиссара обхватила зеркало и рванула на себя, но ничего из этого не вышло, потому что пальцы Милодара пронзили рамку зеркала и сомкнулись, а зеркало осталось в руке штурмана.

Оба — и штурман, и комиссар — смотрели в растерянности на зеркало, потом Алекс с сочувствием, но без всякого злорадства спросил:

— Не получилось?

— Не получилось, — согласился комиссар.

— Потому что вы злой дух и не можете дотронуться до людей, — объяснила ситуацию Дороти. — Я это еще в прошлый раз заметила, когда вы из кувшина вылезали.

— Когда он вылезал?

— Я же тебе рассказывала, мой дорогой, — ответила Дороти, — это случилось на арабском судне, когда меня отдали в гарем к горбатому Камару.

— Не отвлекайтесь, — сказал Милодар, — мне надо знать…

И тут комиссар ИнтерГпола начал растворяться в воздухе, и его голос превратился в жалкий писк. Дороти подхватила со стола кувшин для воды, полагая, что джинну удобнее исчезать в кувшин, но Милодар не заметил этого жеста доброй воли. Он злобно ругался и махал полупрозрачными руками… так и исчез.

Вскоре Дороти и Алекс пришли в себя настолько, что смогли поцеловаться, потом еще раз поцеловаться, потом поцеловаться в третий раз… Затем Дороти сердито сказала:

— До свадьбы и не надейся, джентльмен ты или нет?

— Джентльмен, но очень тебя люблю.

— Но посмотри на меня, — возразила Дороти. — Я тебя тоже люблю, но до свадьбы спокойно довольствуюсь невинными поцелуями.

— Мы теряем недели и месяцы счастья! — воскликнул штурман.

— А потом ты скажешь, что не намерен жениться на обесчещенной девице! Так уже было в нашем квартале. Джонн Раннер при всех клялся, что Реббека — его нареченная. А чем это кончилось?

— Не знаю, принцесса, и знать не хочу.

— Ага, вспомнил! — воскликнула Дороти. — А не может так быть, что ты хочешь жениться на мне, потому что я знатная дама и богата, как фрейлина королевы?! Я — принцесса!

— Тоже мне, принцесса из пещеры, — фыркнул Алекс. — Моему роду тысяча лет, из него вышли три епископа, воевода и два маршала.

— Немного за тысячу лет, — ответила Дороти. — За это время мы подарили миру больше ста королей.

Когда Милодар возвратился в лабораторию, там шло возвращение к жизни Коры Орват. Это была сложная процедура, опасная для жизни молодой женщины, которая потребует не один час.

Но Милодар был лишен возможности наблюдать за тем, как газ покидает саркофаг и манипуляторы с резиновыми накладками на пальцах вынимают Кору, чтобы отнести в палату.

Вместо этого Милодару, и без того взбешенному провалом переговоров с Дороти и наглым женихом, пришлось беседовать с не менее взбешенным Лицом Эпидавра, которое было убеждено, что комиссар провалил такую сложную и длительную операцию по возвращению коронных ценностей империи именно в силу своей спеси, отсутствия гибкости и ума.

Комиссар не мог сказать руководителю дружественной планеты, что он думает о нем плохо, так что он оправдывался и клялся, что зеркало находится в безопасности и, как только будет прослежена биография Дороти Форест, оно найдется.