Невеста Горного Князя - Мария Кейль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я извиняюсь потому, что тебе явно было неприятно. И что не сразу понял, что ты не она, и продолжал вести себя как обычно.
— Вы не сразу поняли, что я — это я?
— Да, Иона.
В то время как меня мучило смешение образов из сна и фантазий с реальным Алешем, которого я не знала, он пытался отделить меня от Амалии в своей голове. Ха-ха, идеальное комбо.
— А теперь я хочу услышать, кто ты и почему Матей так тебя не любит, что закинул в тело, которое больше года не протянет. И что нам со всем этим делать.
«Скажешь ему, ничего не выйдет. Ты искренне должна хотеть уйти, а он не должен знать, что это игра» — Матея в нашем мире звали бы Мориарти, без вариантов.
— Меня зовут Инна Камнева, князь.
— Симона зовет тебя Иона.
Я пожала плечами.
— У вас проблемы с произношением. Но я уже привыкла. Матей призвал мою душу вместо обычного горного ветра.
— Зачем? — что отвечать на резонный вопрос от князя, придумать не удалось. Правду нельзя, врать не хочу. Поэтому в ход пошло жонглирование словами.
— Вы же знаете Матея дольше меня, князь. Он разве может нормально объяснять?
Мужчина рядом усмехнулся. Видимо, вспомнил свой визит к старому учителю. Князь было потянулся ко мне, но остановился.
— Слушай… Можно я тебя обниму, Иона? Ничего плохого не подумай, правда.
У меня вырвался еще один нервный вздох и я сама положила голову ему на плечо. Кедр, сандал, холодная свежесть и тепло его рук.
Я подняла взгляд и поняла, что он смотрел меня не отрываясь. Изучающе, с немым вопросом, с волнением, и, кажется, с такой же попыткой разобраться в своих чувствах.
— Что такое, князь? — мой вопрос вышел тихим и нежным. Мужчина вздрогнул и крепче прижал меня к себе.
— Назови меня по имени… Или для этого надо снова уронить тебя в источник?
У меня вспыхнули щеки.
— Не надо… Алеш.
12. Дорогой Алеш (2)
Иона Вот почему он это попросил? Прозвучало очень интимно.
— Зачем?
Я не договорила, но он понял. Мужчина рядом нежно провел пальцем по моему плечу, спустился к локтю, к запястью, к ладони.
— Просто захотелось.
Голос звучал хрипло, немного резко.
Ему захотелось, а я тут не знаю что с собой делать!
— Мы не знаем, зачем Матей тебя призвал. Но у этого старикана есть план, он у него и раньше был… Если б я сам с Амалией не пошел к тогдашнему князю, может, все иначе сложилось.
В его голосе была боль. Сколько раз за два с половиной века он прокручивал это в голове?
— Вы ее сильно любили…
Взглядом князя можно было гвозди забивать. Он убрал руку, чуть отодвинулся. Мысленно обругала себя последними словами, за то, что ляпнула, не подумав. Но сказанного не вернешь. Тут же вспомнилось, как он вспылил у дедули в разговоре про Амалию.
Но князь остался сидеть рядом. Ему явно было паршиво, но уходить он не стал, снова дотянулся до моего запястья с турмалином.
— Да, я любил Амалию. И — отвечу на вопрос, который ты задала в прошлый раз — наша свадьба была по любви. А остальные свадьбы… знаешь, — он нахмурился, — все остальные тоже. Я ведь кроме Дочери Гор еще людей своих любил. И вот смотреть как кого-то из-за меня сносит оползнем… Я такого никому не пожелаю.
Он помолчал, а потом посмотрел мне прямо в лицо.
— А ты, Иона? Откуда бы ты ни была, как ты бы поступила? Если из-за тебя погибает любимый человек, а лучшее что ты можешь сделать — это вечно встречаться с его отражением?
— Я… — Князь поставил меня в тупик. Да, все это казалось логично и правильно, но почему-то мне обратная ситуация представилась не с абстрактным кем-то, кого мне не было жалко, а с Алешем. Причем в деталях (наверное, тут виноваты рассказы Матея). Перед глазами возник каменный князь, его руки уже не казались такими теплыми, а взгляд живым. В сознании зазвучал голос Матея: «Ну вот, хороший Олдрич получился, жаль, в конце года развалится». И это я бы первая протягивала руку, связывая нас каменной клятвой, вставляя турмалин, который будет давать связь и защиту, но вместе с тем и убивать…
Я прижала руки к груди и отодвинулась от него тоже. Отчего-то в глазах стояли слезы. Истеричка. Это просто воображение, Инна! Выключи его немедленно!
Князь ждал моего ответа, а найти его сходу не выходило. Единственное что показалось мне правильным, так это произнести правду:
— Я не могу…
Он грустно улыбнулся, а я продолжила:
— Не могу представить, вот и все. Так, чтоб это было по-настоящему. Я ведь никогда не влюблялась, понимаешь? Поэтому если б я сказала, что поступила бы также, или наоборот, иначе чем ты … я бы соврала.
Пусть между нами будет только одна ложь, да и та по вине Матея.
Князь улыбнулся и снова прижал меня к своему плечу. Его длинные волосы защекотали мне нос.
— Ты мне нравишься, Иона.
Вот мог он этого не говорить? Хотя бы сейчас? Я и так чувствовала, что мы не просто случайная пара, меня штормило от тепла, от откровенности, от близости. Я не могла назвать это любовью — тут не соврала князю. Все же должно быть что-то большее, нежели просто симпатия между людьми для такого важного определения. Так что я отшутилась:
— А ты мне — нет, Алеш. Волосы у тебя слишком длинные, нос щекочут. Можно я их подстригу?
Он моргнул, а потом рассмеялся, звонко, как мальчишка. Если он так будет улыбаться, то как я захочу его отставить?
12. Дорогой Алеш (3)
Иона
Он так заразительно смеялся, что я не удержалась и улыбнулась тоже.
— Если я тебе не нравлюсь, зачем тебе моя рубашка?
Ой. Три раза «ой».
— Она удобная. И мягкая. И тут нет столько шнуровки и всякой вышивки. Можно я ее оставлю?
— Ты хочешь мои рубашки, мои волосы, моего… Что за нравы в твоем мире, Иона?
Я поджала губы.
— Нормальные.
Вспомнилось сразу все. Экзамены, политех, работа. Усталость. Тоска по родителям. Кайф от творчества. Надежда на будущее. Планы. Блин.
Тут же — дыхание мужчины рядом со мной, стук сердца. И голос, проникающий в душу.
— Я тоже сказал что-то не то, да?
— Почему это?
Он
