Древний человек и океан - Хейердал Тур

Влажный климат тропических дождевых лесов Центральной Америки и низменных областей Мексики не позволил сохраниться до наших дней таким же древним останкам, но мумийные маски достаточно известны. Нефритовая маска и куски истлевшей красной ткани на источенном временем костяке под каменной крышкой огромного саркофага в мексиканской погребальной пирамиде в Паленке свидетельствуют о настойчивых попытках осуществить мумификацию.

Видим ли мы на доинкских мумиях Перу те же общие черты – низкий рост, выраженную круглоголовость, жесткие черные волосы, какие присущи индейцам, ныне населяющим эту область? Или же в доиспанские времена население Перу было более разнородным и включало высокорослые и светловолосые этнические типы, подобные загадочным уру-кеу в соседней Полинезии?

Когда в середине прошлого века обширные раскопки перуанских некрополей стали поставлять науке множество бальзамированных голов, европейских антропологов озадачило, что некоторые из них, судя по форме черепа, а также по цвету и строению волос, вроде бы никак не могли принадлежать исконным жителям Нового Света. Уилсон писал в 1862 г., что изученные им волосы индейцев из других захоронений «сохраняют черный цвет и жесткость, не изменяясь от времени и пребывания под землей». А вот в древнеперуанских погребениях Атакамы он обнаружил мумии с мягкими, волнистыми каштановыми волосами и заключил, что речь идет о «важных отклонениях от одной из наиболее универсальных и стойких характеристик современной американской расы». Он указывал также на «существенное различие в форме черепа».

Особенно поразило Уилсона содержимое одной могилы в Чакота-Бэй на берегу Тихого океана, ниже Тиауанако. Здесь лежали мумии мужчины, женщины и ребенка, судя по всему, из знатного рода. Погребальный инвентарь включал великолепно сохранившиеся яркие мешочки с локонами, принадлежавшими, по-видимому, членам той же семьи. О мужской мумии Уилсон пишет: «Волосы почти не подверглись изменениям и заметно отличаются от волос, характерных для индейцев северного континента. Они каштанового цвета и строением подобны самым тонким англосаксонским волосам». И дальше: «Останки женщины из того же захоронения обладают в основном сходными характеристиками. Волосы покороче и пожестче, однако заметно тоньше волос северных индейцев. Они гладкие, аккуратно заплетенные, цвет светло-каштановый…»

О черепе ребенка Уилсон сообщает, что он «густо покрыт очень тонкими темно-каштановыми волосами». Примечательно описание различных локонов в цветных мешочках: «Все волосы очень тонкого строения, разного оттенка, от нежного светло-каштанового до черного, причем они явно не подверглись изменению». Уилсон обратил внимание на другие образцы волос, «они были мало того что каштановые, но и очень тонкие, волнистые и вьющиеся, почти курчавые».

Одним из первых среди ученых на основе этих и подобных наблюдений он заподозрил, что в Перу доиспанской поры обитало смешанное население. Он подчеркивал, что облик хорошо сохранившихся мумий в перуанском приморье говорит о том, что не было единства физического типа среди обитателей западного полушария в доевропейские времена (Wilson, 1862).

В 1925 г. видные археологи Телло и Лотроп открыли два важных некрополя на полуострове Паракас в южной части центрального приморья Перу. Сотни аккуратно забинтованных мумий знатных лиц покоились в могилах и каменных склепах, относящихся, как позднее показала радиоуглеродная датировка, примерно к III в. до н. э. Примечательно, что по соседству с останками постоянно находят множество датируемых той же порой гуар – особого рода швертов из твердой древесины, служащих для управления парусными плотами; эти находки свидетельствуют о развитом мореплавании в доинкские времена. Когда с пролежавших более 2 тысяч лет паракасских мумий сняли яркие, искусно вытканные хлопчатобумажные покровы, оказалось, что физический облик останков заметно отличает их от всех известных южноамериканских индейцев.

Специалист по физической антропологии Стюарт, изучавший костяки паракасских мумий, сравнил их с останками перуанских индейцев и установил, что первые были гораздо выше ростом. А так как до той поры господствовал взгляд, что доинкское население принадлежало к той же этнической категории, что исторически известные индейцы Перу, открытие Стюарта явилось большой неожиданностью. Не видя анатомического объяснения, Стюарт предположил, что «речь, очевидно, идет об избранной группе высоких мужчин, нетипичных для населения в целом» (Stewart, 1943). Не говоря уже о том, что отбор только высоких особей для мумификации – явление неизвестное, получается, что здесь они исчислялись сотнями. К тому же тщательное бальзамирование и захоронение говорят о том, что на Паракасе погребены не простые рыбаки или крестьяне, а представители знати.

Сравнивая черепа паракасских мумий с известными индейскими, Стюарт обнаружил также, что у первых заметно уже лицевая часть. Не найдя и тут анатомического объяснения, он предположил, что в районе Паракаса практиковалась искусственная деформация черепа. Малоубедительное предположение, если вспомнить, что в принципе искусственная деформация черепа младенцев применялась и в Новом, и в Старом Свете, но лицевая часть от этого уже не становилась.

Во избежание ошибочных заключений, основанных на деформации черепа, Стюарт воздержался от догадок о естественном черепном индексе[11] паракасских мумий, который, как и форма лицевой части, отличался от нормы круглоголовых американских индейцев. Однако через год после исследований Стюарта другой специалист, Крэбер, изучавший доинкские черепа из погребений, раскопанных севернее в том же приморье, заявил, что большинство недеформированных черепов культуры ранняя чиму относятся к разряду длинноголовых (Croeber, 1944). Выходит, древние строители великих доинкских пирамид Перу не идентичны сменившим их исторически известным индейцам, которые все без исключения были круглоголовые, как обитатели Малайского архипелага. Индексы тиауанакских черепов варьируются от 71/97 до 93/79; другими словами, представлены как предельно длинноголовые, так и самые круглоголовые. Стало быть, до инков в основных культурных центрах на тихоокеанской стороне Южной Америки сосуществовали народы с самой различной формой черепа.

Пока Стюарт занимался аномальными скелетными остатками рыжеволосых паракасских мумий, М. Троттер произвела анализ кусочков скальпа с десяти черепов. Она сообщила, что преобладающий цвет волос «ржаво-коричневый», но попадались также «очень светлые, желтые волосы». Волосы двух скальпов она определила как «несомненно волнистые».

Троттер подчеркивает, что степень волнистости или курчавости человеческого волоса зависит от формы его сечения. Прямые монголоидные волосы современных американских индейцев в сечении всегда круглые, тогда как для волос европейцев типично овальное сечение. Волосы паракасских мумий не поддаются такому четкому разделению: «Форма сечения так разнообразна у мумий, что покрывает весь спектр разновидностей».

Ширина поперечного сечения – еще один фактор, применяемый наряду с цветом и формой сечения для определения типа человеческого волоса. Волосы монголоидов и американских индейцев значительно толще волос большинства европейцев. По свидетельству Троттер, волосы паракасских мумий и тут заметно отличаются от ожидавшейся нормы: «Толщина волос намного меньше той, которая установлена для других индейцев…» Несмотря на большие различия в скальпах, Троттер определила, что средняя толщина всех образцов процентов на тридцать меньше цифры, отвечающей стандартным типам американских индейцев. Озадаченная своими результатами, идущими вразрез с господствовавшими в антропологии взглядами, она, как и Стюарт в его исследованиях черепов и скелетов, предположила, что мумии не годятся как материал для выводов, поскольку могут быть нетипичными для жившего в те времена народа. Волосы седовласых индейцев могли пожелтеть в могиле, а черные волосы выцвели и стали рыжими; что же до толщины и формы сечения, то они могли измениться от высыхания (Trotter, 1943).