Наследие Богини (ЛП) - Картер Эйми

— Куда? — спросила мама, вставая рядом, но я отпрянула от неё. В её глазах отразились растерянность и боль, поэтому я отвела взгляд. Она была моей каменной стеной. Моей опорой. Моей константой. Она клялась, что родила меня, потому что сама этого хотела, и я ей верила. Я не просто замена Персефоне, но только потому, что прошла испытания. Если бы я их провалила, то стала бы разочарованием в её глазах, и она бы рассталась со мной так же, как с Персефоной. Как Персефона рассталась с ней.

Мне как никогда нужны были материнская любовь и поддержка, но впервые в жизни я усомнилась в них. И это убивало меня изнутри.

— К Майло. Хоть у кого-то будут родители, любящие его больше всего на свете, даже больше своего бессмертия.

Я направилась к двери. Слёзы жгли глаза. Про себя я молилась, чтобы она меня остановила, крепко обняла и заверила, что поругалась бы со всем Советом, но добилась бы возможности быть со мной и дальше. Что она хотела бы оставаться в моей жизни несмотря ни на что.

— Кейт.

Моё сердце пропустило удар.

— Прости. Я люблю тебя.

Я часто заморгала. Видимо, её любви недостаточно, чтобы остаться со мной до конца моей жалкой смертной жизни. Недостаточно, чтобы ослушаться Совета.

— Я тоже тебя люблю, — прошептала я и, не говоря больше ни слова, вышла из спальни, закрыв за собой дверь.

Тихий гул наполнил детскую при моём появлении. Я прокручивала в голове снова и снова слова, которые собираюсь сказать Кроносу. Это последняя попытка предотвратить надвигающуюся войну. Даже если Рея отказалась нам помогать, это ещё не значит, что битва неизбежна. Я должна попытаться. Но как только мои глаза привыкли к темноте, я сдавленно ахнула, позабыв всю заготовленную речь. Каллиопа расхаживала из стороны в сторону, прижимая Майло к груди.

Я бросилась к ней, но, как всегда, пролетела сквозь неё и приземлилась в полуметре от Кроноса. Впервые с того дня, как я сбежала, он выглядел собой, а не Генри. Значит, он правильно интерпретировал все мои слова Джеймсу. Он молчал, только его губы кривились в попытке сдержать смех. Что ж, хоть кто-то находит мою ярость забавной.

— Мама, конечно же, его исцелит, — сказала Каллиопа. Её лоб был наморщен от беспокойства. — Я знаю, что её принципы не позволят ей вступить в бой, но она не позволит никому из нас умереть, верно?

Она взглянула на Кроноса за подтверждением, но тот ничего не ответил. Хорошо. Значит, он не знает наверняка.

— Отец, мне нужен Генри. Ты можешь это исправить?

— Может, тебе стоило подумать об этом перед тем, как попытаться его убить, — спокойно отозвался Кронос. Каллиопа сильнее сжала Майло, ещё больше нахмурившись.

— Я целилась ему в плечо, а не в сердце. И его не должны были забрать. Ты обещал его исцелить!

Она не собиралась его убивать? Я сощурила глаза. Ну конечно, она блефовала с самого начала. Она была влюблена в Генри тысячу лет. Она не из тех, кто так просто сдаётся. Как Кронос хотел меня, так Каллиопа хотела Генри.

— Значит, всё пошло не по плану, — равнодушно сказал Кронос. — Ты не можешь винить в этом меня.

Майло заплакал, и Каллиопа устало вздохнула.

— Тише, Каллум. Мамочка пытается думать.

— Слышишь, коза, его зовут Майло, и я его мать, — зарычала я, но, конечно же, она меня не слышала. Она всучила малыша в руки Кроносу.

— Держи. Ты всё равно нравишься ему больше. Мне нужен Генри. Верни мне его, отец. Он не должен умереть.

Майло затих. По крайней мере, он оказался подальше от Каллиопы.

— Если он сейчас на Олимпе, я до него никак не доберусь, — сказал Кронос.

— Тогда молись, чтобы он был не там!

Кронос наклонил голову.

— Как ты смеешь разговаривать со мной таким тоном? Я твой отец, твой господин, твой король, а ты относишься ко мне с тем же неуважением, что и к своим врагам.

К моему глубочайшему удовлетворению, Каллиопа застыла, её рот образовал небольшой кружок.

— Я не… — Она запнулась, смутившись. Так ей и надо. — Ты же знаешь, отец, я уважаю тебя больше всех на свете. Просто… Всё идёт как-то не так. Генри уже должен был стать моим, но Ава не сдержала своё обещание, когда он пришёл спасать эту стерву.

Я застыла. Что ещё Ава пообещала Каллиопе?

— Столь вызывающее поведение не поможет тебе получить желаемое, дочь моя, — сказал Кронос. — Тебе уже давно пора было это понять.

Она кивнула и на мгновение приняла смиренный вид.

— Но ты ведь всё ещё на моей стороне, да, папочка? Ты ведь не перестанешь любить меня, правда?

Меня бы стошнило от её дешёвой манипуляции, но Кронос и глазом не повёл.

— Нет, дочь моя, не перестану. Мы на одной стороне. Не советую об этом забывать.

— Конечно. — Каллиопа склонила голову — первый знак почтения с момента моего появления здесь. — Прости, что обидела тебя, отец.

В ответ он отмахнулся, и она вышла из детской, закрыв за собой дверь. Несколько долгих секунд в комнате слышались только всхлипы Майло.

Наконец Кронос взглянул на меня. Его лицо снова преобразилось, приняв черты Генри, и теперь он надел маску фальшивого беспокойства.

— Дорогая, что случилось?

Все мои заготовленные фразы улетучились, но, по крайней мере, мне не нужно было притворяться расстроенной. Мои глаза были красными и опухшими, щёки всё ещё горели после ссоры с мамой. При виде Каллиопы, держащей на руках моего сына, слёзы злости снова подкатили к глазам, в горле застрял ком. В моём состоянии не было ни капли притворства.

— Ты ведь знаешь, что я уже поняла, кто ты такой, — прошептала я. — Верни себе настоящий облик. Пожалуйста.

Внимательно глядя на меня, Кронос сменил внешность обратно.

— Мне показалось, тебе так больше нравится.

Он прекрасно понимает, что водил меня за нос всё это время, но, возможно, его целью было не только обмануть меня. Возможно, она надеялся тем самым принести мне некоторое утешение. Может, он реально думал, что мне так будет легче. Я покачала головой.

— Генри мёртв. Рея не смогла ему помочь. И она отказалась… отказалась нам помогать.

— Мне жаль, — сказал Кронос. Он опустил спящего Майло в кроватку и обнял меня. Я задержала дыхание, не решаясь обнять его в ответ. Он может сколько угодно выражать сожаление, но мы оба знаем, что ни черта ему не жаль. Он просто не способен на такие чувства. — Я был уверен, что Рея ему поможет.

— Она… Мы не успели, — надломленным голосом сообщила я, позволяя слезам бежать по лицу. — К тому моменту, как мы добрались до неё…

Это было так близко к правде, что мне было несложно представить, что я чувствовала бы, потеряв Генри навсегда. Если бы Рея не исцелила его, он был бы уже мёртв. Я уверена в этом.

Мы стояли так молча несколько минут. Кронос выполнял все действия, которыми обычно утешают близких: шептал успокаивающие слова, мягко поглаживал, заверял, что всё будет хорошо, пока я плакала на его плече. Вот только я не оплакивала смерть Генри, а Кронос на самом деле не любит меня. Как вообще я могла перепутать его с Генри?

— Что Ава обещала Каллиопе? — спросила я, немного успокоившись. — Она как-то причастна к его смерти?

Кронос пожал плечами и немного ослабил объятья.

— Уверен, что нет, хотя я не имею ни малейшего представления о её намерениях.

Он лгал мне, но у меня не было доказательств.

— Ты правда верен Каллиопе? — тоненьким голосочком спросила его. — Я думала, тебе нужна я.

— Да, мне не нужен никто, кроме тебя. Я говорю ей то, что должен, чтобы она была счастлива, но сам живу только ради твоей улыбки.

Чушь собачья. Я всхлипнула и отстранилась от него, хотя он не позволил мне полностью разорвать объятья.

— Прошу, перестань убивать людей. Никто не заслуживает смерти из-за каких-то семейных неурядиц.

Кронос помедлил с ответом.

— Я бы очень хотел выполнить твою просьбу, дорогая, но ты должна понимать, что это невозможно. Что, по-твоему, я могу сделать? Покорно вернуться в Тартар?

— Нет, конечно, — прошептала я, вытирая глаза рукавом. Кронос протянул мне платок, взявшийся из ниоткуда. Я приняла его, потому что отказывать в моём положении нельзя. — Но зачем вообще нужна эта война? Почему вы не можете жить мирно?