Танцуя с Кларой - Мэри Бэлоу

Жену, которая бы заменила всех женщин из его прошлого, и с которой у него были бы настоящие отношения?

Чего он хотел? Эта мысль заставила его содрогнуться и напомнила все старые представления, которые он долгое время разделял – кандалы на ногах, ловушка священника, пожизненный владелец недвижимости и тому подобное. У него не было никакого желания терять свою свободу, брать на себя обязательства.

Но теперь в его жизни появилась Клара. И тот факт, что она была его женой, что большая часть его свободы уже утрачена и что у него уже имеются обязательства. Через несколько дней он даже начал задаваться вопросом, способна ли она рожать детей, и не находил причин, почему бы нет. Если она была способна на это, то он, конечно, шел по правильному пути в заботе о том, чтобы она забеременела.

Ребенок! Самой мысли об этом было достаточно, чтобы заставить его запаниковать. И совсем не неприятное любопытство узнать, на что это было бы похоже - чувствовать себя отцом. Отец. Папа.

Он хотел сбежать. Ему хотелось вернуться в Лондон, в знакомые прибежища к привычным занятиям. Он хотел быть в безопасности. И все же он с большой неохотой наблюдал за тем, как неделя близится к концу. Это была приятная перемена в его жизни. Он не побоялся бы возвращаться к ней иногда, выказывая ей, время от времени, свое расположение.

Его родители приехали через восемь дней, привезя с собой Гарриет Поуп. Были крепкие объятья, поцелуи, рукопожатия и немного слез, - в основном, со стороны его матери. Они оба выглядят очень хорошо, - сказала его мать. И какое замечательное место – Эбури Корт! Она не видела его прежде.

Медовый месяц закончился. Фредерик провел большую часть следующих двух дней со своим отцом, – совершая верховые и пешие прогулки, осматривая конюшни и играя в бильярд. Леди проводили свое время, сидя в гостиной, беседуя друг с другом, занимаясь своим рукоделием, развлекая соседей. На второй день, будучи приглашенными к Соамзам, они взяли экипаж. Молодожены проводили вместе очень мало времени, за исключением ночей. Фредерик обнаружил, что испытывает некоторую ностальгию по прошедшей неделе их медового месяца.

Его мать была довольна им и сказала ему об этом в первый же вечер, когда они вдвоем прогуливались вдоль террасы после обеда.

- Ты, должно быть, делаешь нечто правильное, Фредди, - сказала она. - Дорогая Клара совершенно изменилась.

Она изменилась? Эта мысль одновременно и встревожила, и заинтриговала его. Он посмотрел на нее новым взглядом, когда они с матерью вернулись в дом. Действительно ли она изменилась? Он попытался сравнить ее нынешний внешний вид с тем, как она выглядела, когда он впервые встретил ее. Появилась ли разница?

Нет, конечно же, она не изменилась. За исключением разве что лица. На нем появился легкий румянец, вызванный, возможно, пребыванием на свежем воздухе, на котором он настаивал каждый день с момента их прибытия в Эбури Корт. Он почти что решил, что ее лицо стало не таким худым, но, пожалуй, это было игрой воображения. Несмотря на то, что аппетит ее улучшился, было невозможно, чтобы она так быстро прибавила в весе. Ее глаза были большими и блестящими. Но он и раньше признавал, что глаза были ее лучшей особенностью.

Конечно же, она не изменилась. Она по-прежнему оставалась некрасивой худой женщиной, к которой он посватался с огромнейшей неохотой. А кажущиеся изменения объясняются тем, что когда ты знаешь какого-либо человека в течение некоторого времени, то перестаешь видеть этого человека объективно. Он смотрел сейчас на Клару и видел – Клару. Его жену. Женщину, которую он познавал в течение всей прошедшей недели. Женщину, которой он был удовлетворен. Его супругу. Ее худоба, некрасивость, а также слишком тяжелые темные волосы больше не вызывали у него неприязни. Это была просто Клара.

Возможно, Гарриет Поуп тоже увидела изменения в своей хозяйке. Прибыв сюда молчаливой, она, казалось, расслабилась к вечеру. И все же она держалась от него на расстоянии. Она, вероятно, ожидала, что он набросится на нее, в случае если столкнется с нею где-нибудь в темном углу, подумал он с некоторым изумлением. При других обстоятельствах, он, несомненно, пофлиртовал бы с ней, так как она была очень симпатичной. Но он никогда ни на йоту не интересовался совращением невинных. Он раздраженно отбросил в сторону мысль о Джули.

- Вы собираетесь провести осень здесь, Фредди? – однажды утром с нарочитой небрежностью спросил его отец, когда они играли в бильярд. – Твоя мать хочет, чтобы вы приехали к нам на Рождество. Клара в состоянии путешествовать? Вы должны приехать, если сможете. Лес решил провести в Италии целый месяц, и Вашей матери будет одиноко без вас обоих.

- Мы приедем, – сказал Фредерик. – Я еще не решил насчет осени. Вероятно, я останусь здесь.

И он действительно мог бы остаться здесь, мгновенно решил он. Ведь не существовало ничего важного, ради чего стоило бы вернуться в Лондон. Он только снова начал бы играть, если бы поехал туда, а ведь он зарекся играть после недавнего кризиса. Кроме того, было бы интересно поработать над своим браком и посмотреть, что из этого может выйти. Он начал испытывать нежные чувства к Кларе, - он был вынужден это признать. Возможно, он был даже немного влюблен в нее, хотя эта идея показалась ему абсурдной, когда только пришла ему в голову. Он испытывал к ней симпатию. Он хотел остаться хотя бы на некоторое время, чтобы увидеть, как пойдут дела.

Однако через несколько дней его планы резко изменились. Его родители уехали. Гарриет неотлучно находилась возле его жены, делая его присутствие неудобным. Однако ему не хотелось предлагать Кларе избавиться от Гарриет. Они с Кларой были подругами, и она, несомненно, была бедна, и вряд ли ей было куда уехать в случае своего увольнения. Кроме того, она могла понадобиться, если бы он решил уехать в город на несколько недель или месяцев.

Он ухитрялся устраивать приватные встречи со своей женой. В один пасмурный и холодный день он взял ее на прогулку. Это было неблагоразумно, хотя оба они наслаждались этой прогулкой. Дождь начал накрапывать, а затем хлынул как из ведра, прежде чем они успели вернуться в конюшню. Он повернул лошадь по направлению к летнему домику, торопливо спустил Клару вниз, и резко хлопнув лошадь по крупу, послал ее галопом к дому. А сам устремился в летний домик.

Они вместе засмеялись.

- Папа не позволил бы мне даже просто открыть окно в такой день как сегодня, - сказала она.

- До некоторой степени, - сказал он, устраиваясь и усаживая ее к себе на колени, - Я начинаю понимать, что ваш папа был мудрым человеком.