В рамках дозволенного - Валерия Савельева

автоматически подмечала, как его пальцы раздражённо отстукивали какой-то ритм на предплечьях, брови были нахмурены, губы плотно сжаты. Мальчишка злился. Он имел на это полное право, но всё же… было неприятно.

К тому же Ники тоже вдруг погрустнел и замолк, следя взглядом за городскими огнями, мелькающими за окном. Самое странное – почему-то я ощущала исходящие от брата негативные волны, а в памяти появлялся их разговор с Джоем. Похоже, добрая сестрица своей блиц-идеей найти подопечного обеспечила Никите поганое настроение на ближайшие дни. Мало ли… может, они переругались когда-то, вот и не общались. Хотя не похоже.

Фу, Лада, не лезь в чужую личную жизнь! С друзьями всегда сложно бывает, ты сама знаешь.

– Скажите, няня, почему вам не сиделось дома, а? Как другим до вас, – вдруг подал голос Тим.

Я вздрогнула, поворачивая голову к парню, и поняла, что нахожусь под прицелом сурового взгляда серых глаз. Того самого, пронзающего, прожигающего до костей. Как будто это именно я провинилась сегодня, а не Тим.

– Потому что я обязана следить за тобой, Тимофей, – отозвалась, стараясь не отворачиваться, хотя ужасно хотелось. Играть в гляделки я точно не умею.

– А я уж думал, чтобы опозорить меня перед Джоем, – насмешливо и зло одновременно. – Вы специально сказали, что моя нянька? Нельзя было соврать разок? – я хотела было ответить, но не успела вставить и слова, парень сам же "ответил" на вопрос. – Ах да, конечно же, нельзя. Вы же у нас умница-педагог, слишком инициативная и правильная. Вы не можете спокойно лечь спать, ведь необходимо испортить мне жизнь и репутацию. Так?

Голос Тима становился всё громче и громче, пока, наконец, не превратился в яростное рычание. И эти вибрирующие нотки отдавались у меня в груди, пробуждали собственную злость, кое-как запрятанную в самый потаённый уголок души. Возмущаться в этой ситуации должна я, никак не этот мерзкий мальчишка.

– Во-первых, не стоит кричать, – отчеканила в ответ, – я и так прекрасно тебя слышу. Во-вторых, я не собираюсь, как ты выразился, "спокойно спать", когда твои родители, которые являются моими работодателями, к слову, ожидают увидеть своего сына дома, спокойно спящего в кровати и…

По салону разнёсся смех Тима. Такой же горячий и раздражённый, как и взгляд парня, он, казалось бы, неприятно оседал на коже, зажимая тебя, словно кокон. Почему-то вспомнился наш самый первый разговор с этим мальчишкой и его смех тогда… мягкий, даже тёплый, совсем не похожий на нынешний полузвериный хрип. Тогда Тим ещё не думал, что новая гувернантка окажется такой живучей, потому веселился от души, а я… я тогда даже не подозревала, что иду по прямой дорожке в Ад. И путь этот начался всего пять дней назад, а кажется, словно целую вечность.

– Так вас папочка отругал? Ай-ай-ай, какой кошмар, – ехидно протянул Тимофей. – Новая работница испугалась маленького выговора…

– И штрафа! – на этот раз заткнул меня Ники, вышедший из своего тоскливого забытья. – Кстати, Лада не успела добавить, в-третьих, про няньку Джою сказал я.

Подопечный аж в лице изменился, услышав эти слова. Испепеляющий взгляд переместился с меня на Никиту, губы искривились в презрительной усмешке. Тим словно бы только заметил ещё одного пассажира – и оказалось, что тот бесит его куда больше ненавистной гувернантки.

А ещё, к нему имеется больше претензий. Что удивительно.

– А ты молчи! – рявкнул на Ника подопечный. – Что вообще здесь делаешь?

– Мне помогает, – ну наконец-то успела вставить хоть слово.

Никита хмыкнул, одобрительно кивая:

– Да, мне нельзя помочь любимой кузине?

Тимофей даже не поленился включить свет в автомобиле, чтобы придирчиво сравнить нас с Ником. Вероятно, удостоверившись, что мы действительно родственники, подопечный вновь щёлкнул выключателем и заявил:

– Это не причина.

Да неужели? А что же тогда причина, малыш?

– Откуда ты знаешь Джоя? – вдруг вопросил Тим. Прозвучало как-то режуще и излишне обвинительно, неправильно. Но я поймала себя на мысли, что тоже хочу услышать ответ… более подробный, чем уже слышала.

– Он мой старый друг, – Ник пожал плечами, вновь обращая взор к окну.

Подопечный хмыкнул, прищурившись. Помолчал какое-то время, теперь уже барабаня пальцами по спинке сидения, и бросил ещё более резко:

– Ладно. Иной вопрос: кем он тебе является?

– Иной ответ: бывший друг, – в тон ему отозвался Никита.

Атмосфера накалялась. Хоть в голосе брата было спокойствие, я всё равно заметила, как он ощутимо напрягся: обострились скулы, выпрямилась спина, дёрнулись пальцы. Вместо того чтобы срывать злость на мне, подопечный выплёскивал её на Ника. И это было неправильно. Но что я могла поделать? Лишь молиться, когда же мы окажемся у дома брата?

– Имеется в виду близкий друг?

– Малыш, это не твоего ума дела, – хохотнул Никита. – Обычный друг, если уж так важно знать.

Вновь раздался звериный смех Тима, правда, ставший уже чуть мягче. И всё равно он словно бы разогревал воздух в салоне, делая его удивительно горячим, опаляющим глотку при каждом вздохе. Раздражение играло на самых кончиках пальцев, особо острое от осознания горькой правды: мне придётся терпеть этого поганца ещё двадцать шесть дней. Ненавижу, ведь не только меня доводит, но и…

Автомобиль резко затормозил – Ник прибыл на место назначения. Я всё же выскочила из машины следом за братом и чмокнула его в щёку на прощание, извинившись за поведение Тима. И пусть Ники сказал, что ничего страшного не случилось, всё равно было стыдно.

Стоило мне вновь разместиться на заднем сидении, молясь лишь о том, чтобы спокойно довезти наглого пацана до дома, как тот подал голос:

– Лада, вам на будущее: если получше попытаете своего кузена, узнаете много интересных и шокирующих подробностей его личной жизни.

– И к чему это? – я нахмурилась.

– Просто совет. Знаете, я иногда люблю давать хорошие советы, – парень пожал плечами. – Да и, признаюсь, кузен ваш меня дико бесит.