Крошка Цахес Бабель - Валерий Смирнов

«Ты меня за черного не держи», — пропагандирует негр в российской кинокомедии «Профессор в законе». «Вы меня, гражданочка, совсем за малохольного держите» (повесть В. Ткачука «Командировка»). Да что там «малохольный» или «держать за»! В России уже «держат заводы», то есть «являются владельцами заводов». Фрагмент статьи «Ресторан «Атмосфера» в Сочи»: «…ресторан держит приезжающий сюда на зиму Марк из Шамони». «Бизнес держит американец с армянскими корнями», — повествует программа «Максимум» за нелегальное производство калашей в США. А если пройтись по современной российской литературе, то цитаты из нее по поводу «за» займут том объемом с «Одесский юмор».

«В Одессе всегда смеются с кого-нибудь.

Гр. фельетонисты здесь очень много смеются, например, «с городской управы», но с городской управы это как с гуся вода. Может быть, отсюда и взят этот предлог «с», — иронизирует в «Одесском языке» Влас Дорошевич.

Большое дело просто «с» для Города, где кушали пироги со с маком или дефилировали со с кушем в кацавейках со с мехом. Гр. фельетонисты, живущие в Одессе, по сию пору выдают: «Куры будут смеяться с этой…», «Вид на море со всех окон», «С нас будет смеяться вся Европа». Или за пределами Одессы не делают того же самого? Я вас прошу! Российская газета «Коммерсант» публикует статью Р. Должанского «Вокруг смеха»: «…прямо со сцены берут с писателя обещание их вспомнить». Вам хочется песен? Их таки есть: «Я с вас смеюсь, какой Техас, когда нам Сеня в первый раз стрелял под мухой прямо в глаз, так это была хохма». Полагаете, старинный одесский фольклор? Нет, это современная песня российского производства. Классики не желаете? «Что ты ходишь все равно, как босяк с Дюковского сада?», — В. Катаев, «Белеет парус одинокий». Так российский классик Катаев еще и одесское слово «споймать» употреблял в той книжке. Имеете возражений, мол, Катаев был одесситом, а вам непременно надо именно упомянутого Дорошевичем «смеяться с». Пожалуйста: «С нас ведь теперь смеяться будут». Вот как глумился над грамматикой русского языка Гоголь. А Куприн, что, лысый? «…смеялись с курортных дачников».

А что мы имеем сегодня с не одесских гр. журналистов по поводу «с»? Российская газета «Известия» публикует статью под заголовком «Олимпийская чемпионка Светлана Ишмуратова: «В Турине я едва не умерла с голоду». Так в России, кроме просто «Известий имеются еще и «Новые Известия», опубликовавшие статью «Мы боимся умереть с голоду». Это когда-то «умереть с голоду» было дурной языковой экзотикой для россиян, употреблявших выражение «умереть голодной смертью», зато сегодня только успевай читать от «Из-за глобального потепления человечество умрет с голоду» до «Как не умереть с голоду в Москве?».

«Везде детей «кладут спать» и только в Одессе их ложат спать», — писал Дорошевич в фельетоне «Одесский язык». Но или сегодня детей не ложат спать ув Москве? Перестаньте мне сказать. «Как ложить спать новорожденного» вам неоднократно пояснит российская пресса, а ее исключительно светская хроника публикует: «Никита Михалков первого сына ложил спать…».

А это неверное с точки зрения Дорошевича и Хаита выражение «без ничего»? «Когда вас спрашивают: — С чем месье хочет чай: со сливками, с лимоном? Вы должны ответить: — Без ничего», — писал за очередную дурную одесскую языковую экзотику король русского фельетона.

Вообще-то на подобный вопрос мы куда чаще отвечаем: «С лимоном без». Так ведь скромняга Дорошевич не написал, что дамочка без ничего — куда смачнее того чая. Нате вам «без ничего» в российском исполнении: статья Полины Делоне, «Московский корреспондент», «Много танца без ничего». Получите еще заголовков: «Эпатажная писательница Ирэна Карпа позировала без ничего». «Героиня фильма «Дьявол носит Прада» красовалась без ничего». Если вам надо именно упомянутого Дорошевичем чая, читайте дальше российскую прессу, опубликовавшую «Чаёк без ничего — это не чаёк». Мало пустого чая, получите к нему хоть какой-то пирожок: газета «Красная звезда», статья Мирона Егорова «Пирожок без ничего». Большое дело пирожок без ничего; мне как-то, выражаясь одесским языком, довелось угостить юмориста Хаита пирожком с говном, и он его захавал с большим аппетитом.

На самом деле сегодня таки нужно быть клиентом сотой бригады, чтобы расценивать «без ничего» и сотни иных аналогичных выражений некогда исключительно одесского языка в качестве «дурной языковой экзотики». Если не верите, загляните в «Современный толковый словарь русского языка» в трех томах, выпущенный в Москве. Там этих «без ничего», как явно нелингвистической грязи.

Влас Дорошевич иронизировал в «Одесском языке»: «Вы должны говорить «тудою и сюдою», чтобы не быть осмеянным, если скажете «туда и сюда». Да и Александр Куприн в «Белой акации» писал: «Жена моя говорит: «тудою», «сюдою» и «кудою»…Она на мои поправки гордо отвечает, что одесский жаргон имеет такое же право на существование, как русский». Действительно, чем одесский жаргон хуже русского жаргона?

Недавно читал такой российский анекдот:

— Мама, можно я погуляю отсюдова и дотудова?

— В русском языке нет слов «отсюдова» и «дотудова».

— А докудова есть?

На самом деле в русском языке есть такие слова. Давным-давно невинно убиенный классик русской литературы А. Грибоедов отмечал: «Немного не доходя дотудова истоки гор уже к югу». Хорошо, пусть это было, как говорят в Одессе, давно и неправда; но ведь относительно недавно невинно убиенный российский писатель Д. Балашов в романе «Святая Русь» писал: «…свое, родовое, неотторжимое, дотудова суть и государство».

Легендарный Буба Касторский пел: «Хожу себе сюдою, хожу себе тудою», и это говорит лишь об одном: пряный, мудрый, острый, могучий, живой, как сама жизнь, язык одесситов бережно сохранил и пронес через столетия не только испанскую «бодегу», но и русское «кудою». Не верите мне, спросите у главного язычника России В. Даля, писавшего: «Сюдою поближе, а тудою дорога получше». На основе итало-греческого «кантари» было создано одесское слово «кантер», чей одесскоязычный синоним «безмен» давно уже не вызывает неприязнь за пределами Города, но изначально русское «кудою» обрело в одесском языке значение не «куда», а «каким именно путем лучше добраться до необходимого места».

И что мы имеем сегодня? То же самое, что всю жизнь: очередные российские и местечковые спецы по дискредитации одесского языка, сами того не замечая, на всю катушку используют его «дурную языковую экзотику». «Далеко не» вместо «отнюдь не», «новый рекорд», а не «очередной рекорд», и даже просто «первого» им за мало, пишут «самый первый». Что тогда говорить за все эти «шокирующие цены» или «в районе ста тысяч долларов». Даже «уникальный», то есть существующий в единственном экземпляре, употребляют в виде «самого уникального» на некогда исключительно одесский манер, не говоря уже о «самом лучшем». Да у прадедов нынешних москвичей челюсти бы до паркета свесились, а глаза выскочили бы на затылок, услышь они безграмотно-одесское обращение «Дамы и господа», ставшее ныне нормой русского языка.

Некогда поднимать не только хаёшь, но и тосты было привилегией одесситов. Россияне, современники Дорошевича, поднимавшие тосты только с пола, падали в обморок, когда слышали, что одесситы поднимают тосты вместо бокалов. А что мы имеем на сейчас? Заголовки в российской прессе. «На приеме в честь Елизаветы Второй Буш поднял тост за продвижение свободы». Чем ему ответил Путин? «Владимир Путин поднял тост за ветеранов». Но это проза жизни. Поэзии не желаете? «Так тост подымем за Тельца — своей удачи кузнеца», «За Новый год подымем тост, пусть будет тост предельно прост». Василий Саранчук даже стихи так озаглавил — «Тост»: «Я поднимаю тост за подлецов любых мастей, чинов и званий».

Таки полностью разделяю точку зрения Саранчука, читая рассуждения составителя тома с понтом одесского юмора: «так называемая южнорусская школа», «так называемые «одесские анекдоты». Известному юмористу и отважному сатирику Валерию Исааковичу Хаиту явно недостаточно оскорбительного для настоящего одессита словосочетания «так называемые», он еще и одесские анекдоты на всякий пожарный случай берет в кавычки. Уверен, что строки типа «так называемое демократическое государство Украина, где Конституцию в качестве туалетной бумаги гарантированно используют все кому ни лень», Валерия Исааковича невозможно будет заставить озвучить даже под дулом пушки-сорокапятки. Потому что он мало того, что отважен, так еще и известен своей непоколебимой точкой зрения и активной жизненной позицией, сильно смахивающей на позу «мама моет пол». Эта самая поза, как правило, присуща не настоящим одесситам, а всяким-разным местечковым выходцам, пеной осевшим на берегах Одессы. Давным-давно один старый одессит говаривал: «Мы имеем не забыть, откуда мы все вышли», что переводится на русский язык как «Мы многим обязаны Одессе». Полагаю, чертик Хаит разделяет эту точку зрения, пусть даже одесского языка он не знает, и вышел из совсем другого места. А ведь настоящим одесситом можно стать, родившись где угодно.