Отпуск на тот свет - Анна и Сергей Литвиновы

Петренко один раз ходил в казино – друзья затащили – и, помнится, еще жалел тех, кто там работает. Что за неблагодарное занятие – все время на ногах, в табачном дыму, в обществе поддатых игроков… И даже не играешь с ними. А просто, как автомат, сдаешь карты или бросаешь шарик на рулетке. И потом отдаешь выигрыш или собираешь проигрыш. Никакого интереса, никакого творчества, никакой свободы…

Игорь выбрал себе более интересную и самостоятельную работу.

И было еще кое-что, что зацепило Петренко. В досье подробно описывался роман Игоря Старых с некоей Марией Голохвастовой – 24 лет, молодым дизайнером. Дело двигалось к свадьбе.

Но до свадьбы не дошло… Маша была зверски убита. Ночью, в своей квартире. Ничего ценного, по свидетельству родственников, из квартиры не пропало. Преступники инсценировали пожар… Первым, не считая милиции, пожарных и врачей, на месте преступления оказался именно Игорь. В кармане у него был загранпаспорт, а также билет до Ларнаки (Кипр) на то же утро.

В убийстве подозревали, разумеется, Игоря, но только у того оказалось железное алиби на всю минувшую ночь. И никаких мотивов. А преступники так и не были найдены. Дело стало очередным «висяком».

Петренко отложил досье в сторону. Молодец Мишка Хохлов, постарался. Интересно, зачем родной «конторе» было так тщательно следить за Игорем и столь тщательно его разрабатывать? Хотели использовать его карточный талант в интересах государства? Или в своих собственных, «конторских»? Может быть, и использовали. А может, и не успели.

Последняя запись о Старых – Игреке была датирована 1997 годом и касалась убийства Марии Голохвастовой. Все это, по сути, дела давно минувших дней. А почему игрок Старых пошел на захват самолета сегодня – теперь Петренко уже не сомневался, что это было делом именно его рук, – по-прежнему оставалось загадкой.

Марк и Золик вытащили пистолеты и держали их на коленях. Синеглазов, стиснув зубы, все сокращал и сокращал расстояние между ними и голубой «пятеркой». Догнать, обойти слева и прижать к обочине. Остановить, остановить любой ценой! Когда они встанут – а больше им ничего и не останется, – все будет гораздо проще. Детишки скиснут против него и Марка с Золиком, вооруженных до зубов.

Дорога стала получше. Машины мчались по шоссе местного значения. Слева и справа – глухие леса. Судя по карте, до ближайшего населенного пункта не меньше сорока километров.

Синеглазов сосредоточился на «пятерке». Он каждую минуту был готов к тому, что они на полном ходу свернут на какую-нибудь проселочную дорогу. И уж он-то успеет вовремя среагировать. Он – не менты, которые лопухнулись и влетели в дерево. А поймать их в глухом лесу ему даже на руку. Свидетелей уж точно не окажется.

– Давай, Витя, повторяй подвиг! – крикнул Игорь.

– Ищу! – ответил Хлопов. У него даже глаза слезились – так внимательно он вглядывался в дорогу в поисках места, куда можно свернуть.

Витя уже не думал о том, что проклятые пассажиры втравили его в такую историю. Он просто убегал. Убегал вместе со всеми.

Вите приходилось иметь дело с бандитами, которые регулярно собирали дань с горовецких таксистов. Те тоже ездили на джипах – правда, не на таких крутых, как этот. И он знал, что разговор у братков короткий. Это не менты, которые – в худшем случае! – могут отобрать права. Поймают – и больше не жилец Витя. Как и его пассажиры.

Ну наконец-то!

– Держись! – закричал он. И свернул вправо. Под табличку, извещавшую, что это территория лесничества и въезд сюда запрещен.

Машину затрясло. Пассажиры приклеились к окну заднего вида, почти закрывая Вите обзор. Но он успел увидеть, что джип вписался в поворот не менее виртуозно, чем его «пятерка», и стремительно нагоняет их.

– Аллес! – выкрикнул Синеглазов.

Его за то и ценили, что он мог предсказать поведение своих жертв. Он оказался прав и на этот раз, предположив, что они попробуют уйти от него, резко свернув с шоссе. Он был готов к этому. Теперь беглецы в его руках.

Синеглазов крикнул Марку и Золику:

– Повторяю! Детки нужны живыми! Если грохнете – сами не жильцы!

Василий Платов, лесник, стоял на мосту и наблюдал за закатом солнца. Его успокаивали мерный плеск речушки и огромный желто-красный диск, который медленно скатывался в ельник. Тишина, холодный и светлый осенний воздух… И вдруг – тяжелый рев машин.

«Неужели с шоссе доносится?» – удивился Платов. Осенью все звуки слышны как никогда, но не до такой же степени!

Рев двигателей приближался.

«Они едут сюда! – в ужасе подумал он. – Но ведь не пройдут же, не пройдут по мосту!»

Василий бросился навстречу неразумным машинам и отчаянно замахал руками: «Стойте!»

В это время из лесу на страшной скорости выскочила голубая «пятерка». Машина неслась прямо на него. А на хвост ей наступал огромный черный джип. И видно было, что машины не собираются останавливаться только потому, что на их пути стоит он, Василий Платов, и отчаянно машет руками.

«Раздавят!» – мелькнула страшная мысль. Он бросился прочь с дороги и еле успел упасть и откатиться в канаву. Мимо него пронеслась «пятерка» и выскочила на мост. Отчаянно затрещали ветхие бревна – проскочила! А джипу повезло меньше. Мост провалился прямо под ним.

– Витя, ты гений, гений! – восхищенно кричала Таня.

Она зажмурилась, когда их «пятерка» на огромной скорости влетела на шаткий мостик… «Провалимся, точно провалимся». Но когда Таня открыла глаза, она увидела, что Игорь и Дима неотрывно смотрят назад. Их машина быстро удалялась от места происшествия, но она успела увидеть, как тонет в лесной речке огромный красавец джип. И вместе с ним тонут бандиты. Вот их – в отличие от милиционеров из «девятки» – Тане не было жалко.

Витя по инерции продолжал гнать на предельной скорости, хотя дорога становилась все хуже и хуже. Игорь, который первым обрел спокойствие, похлопал его по плечу:

– Витя, уймись. За нами больше не гонятся.

– Некому больше гнаться! – восторженно крикнула Таня.

Витя глубоко вздохнул и сбросил скорость.

– И куда теперь? – спросил он обреченно. – Назад-то хода нет. Мост провалился.

– Значит – вперед! – решительно сказал Игорь. – Вперед. Но только наш план придется изменить…

Борис Петрович сидел на крыльце и делал вид, что любуется красивым осенним закатом. Делал вид – для себя самого. Смотрел на красноватое солнце и пытался успокоиться. Один миллион, два миллиона, три миллиона… Прошло уже больше суток после исчезновения груза. И что? Никаких результатов нет.

Паскевич, конечно, постарался, и курьеров отпустили еще утром. Один из них тут же сам вышел на связь и попросил дальнейших указаний. А второй – повесился в туалете аэропорта Пулково. Вот именно – сам повесился, никто ему не помогал. Значит, он и сдал, падла. Сдал операцию, а когда запахло паленым, решил выбрать смерть быструю и легкую, а не такую, какую уготовил бы ему сам БП.

А его люди, которым велено найти гадов? Тоже никаких результатов. Понятно, что не будет в его руках ребяток – не получат братки и бабок. Но ему-то лучше заплатить обещанные сто штук и получить этих деятелей тепленькими… Один Синеглазов чего-то разнюхал, вышел на след этих сук. БП велел ему умереть, но догнать их. И вот прошло уже четыре часа с момента его последнего звонка. Тишина, ешь твою медь!

Милка – хоть и бедовая телка – сердитого БП боялась и на глаза ему не показывалась. Она скрылась в мансарде и в одиночку глушила там мартини – это ему охранники доложили. Ну и пусть сидит. Ему не хотелось никого видеть. Один миллион, два миллиона, три миллиона…

Синеглазов позвонил на сто семьдесят четвертом миллионе. Его голос, как обычно, ничего не выражал, но БП нюхом почуял: «Прокололся!»

Но когда Синеглазов кратко изложил, КАК именно прокололся, БП чуть не опустил руки. Помощнички, едрена вошь! Молодняк опять упустили!

Синеглазов как будто прочитал его мысли:

– Я рискнул, – тусклым голосом сказал он. – Ведь мост мог и выдержать…

БП стал считать про себя миллиарды. Досчитал до десяти и спокойно спросил:

– Как думаешь, куда они подадутся дальше?

Синеглазов позвонил шефу только после того, как сам тщательно продумал ответ на этот вопрос.

– Я полагаю, что в Питер, – уверенно ответил он. – Больше им деваться некуда.

– Почему? – На автодорогу они больше не сунутся – слишком засветились. Здесь кругом выставили посты мусора. Менты их тоже ищут… Пешком они вряд ли пойдут. И хаты у них здесь, думаю, нет. Считаю, что они попытаются сесть на поезд. А здесь всего одна ветка: Вологда – Питер. Полагаю, они поедут по «железке» в Питер и постараются там залечь.

– Значит, езжай в Питер, – буркнул БП.

Он не спросил Синеглазова, как и на чем тот будет добираться до Питера. Не спросил, живы ли эти два лба, кажется, их зовут Марк и Золик. Все это не его проблемы.