В гостях у Дракулы. Вампиры. Из семейной хроники графов Дракула-Карди (сборник) - Брэм Стокер

Небольшая бухта располагалась между высокими утесами за одиноко стоящей горой, усеянной многочисленными пещерами и пустотами, через которые в штормовую погоду море издавало оглушительный рев и где возносилось до самого неба фонтанами белых брызг. Отсюда бухта змеей поворачивала на запад, где в устье от моря ее отделяли два небольших волнолома слева и справа. Это были грубые сооружения из темных природных камней, сложенных друг на друга и стянутых железными лентами. От них начиналось каменистое русло небольшой реки, которое в скалах в незапамятные времена пробили лютые ветра, дующие зимой с моря. Извилистая речушка эта, поначалу довольно глубокая, усеянная огромными, торчащими из-под воды обломками камней, постепенно мелела, и во время отливов становились видны многочисленные мелкие камни на ее дне, между которыми прятались крабы и омары. На берегах из скал торчали толстые причальные столбы, к которым швартовались небольшие каботажные суда, часто заходившие в гавань. Дальше от места впадения в море речка оставалась довольно глубокой, поскольку приливы здесь были сильными, но какие бы шторма ни бушевали на море, здесь вода всегда оставалась спокойной. Выше по течению примерно на четверть мили воды реки поднимались высоко только во время сильных приливов, но с отливами по обеим сторонам берега обнажались два камня той же породы, что и внизу, сквозь трещины которых пробивался природный источник пресной воды. Здесь тоже в скалы были вбиты столбы, к которым рыбаки привязывали лодки. По обеим сторонам от реки были ряды небольших, но крепких и симпатичных коттеджей. В садах вокруг домиков росла смородина, цвели кустики примулы, желтофиоли и заячьей капусты. Многие фасады были увиты клематисом и глицинией. Остальные стены и даже дверные стойки были выкрашены в белый цвет. К каждому входу вела дорожка, вымощенная светлыми камнями. У некоторых дверей были маленькие крылечки, рядом с остальными находились простоватые сиденья, вырезанные из стволов деревьев или сооруженные из старых бочек. Почти везде на окнах стояли коробки или горшки с цветами или комнатными растениями.

На противоположных берегах реки в коттеджах, расположенных прямо напротив друг друга, жили двое мужчин. Молодых, красивых, обеспеченных, которые с самого детства были друг для друга и товарищами, и соперниками.

Абель Бегенна – темный, как цыган, свою смуглость он унаследовал от финикийцев, заходивших в эти края в поисках земель, богатых на металлы. Эрик Сансон (которого местный собиратель древностей называл «пародией на викинга») был блондином с оттенком рыжего, и этим он был обязан диким норманнам. Судьба словно свела их с самого начала, чтобы они вместе трудились и боролись за лучшую долю, стояли друг за друга во всех потасовках и, если и брались за какое-то новое дело, то сообща. Венцом их неразлучных отношений стало то, что они полюбили одну и ту же девушку. Сара Трэфьюзис определенно была самой красивой девушкой в Пенкастле, и многие молодые люди с радостью бы попытались добиться ее расположения, если бы не эти двое красавцев, которые к тому же были самыми сильными во всей округе. Остальные потенциальные женихи считали, что тягаться с такими противниками им будет сложно, и поэтому вообще предпочитали не связываться ни с кем из этой троицы. Остальным молодым девушкам в деревне приходилось молчать, чтобы не усугубить положение, выслушивать недовольный ропот своих кавалеров, к тому же ощущение того, что есть кто-то красивее и лучше тебя, и ты всего лишь вторая, никак не могло настроить их на дружеский лад по отношению к Саре. Таким образом, за год или около того, а романтические отношения вдали от суетливых городов – дело долгое, сложилось так, что вся троица стала жить как-то обособленно от остальных. И это вполне устраивало двух молодых людей и девушку. Надо сказать, что Сара была не лишена определенного самомнения и умела когда надо пустить пыль в глаза мужчине, поэтому иногда по-женски мстила как мужчинам, так и женщинам. Ее месть заключалась в том, что она выходила «в свет» сразу и с Абелем, и с Эриком, так что, когда остальные девушки замечали, как их кавалеры разинув рты провожают взглядом первую красавицу в округе, да еще в сопровождении двух преданных поклонников, радостных чувств они не испытывали.

Но наконец настало то, чего Сара так боялась и что оттягивала, как только могла: пришло время, когда ей нужно было сделать окончательный выбор между двумя мужчинами. Они оба ей нравились, и, видит Бог, каждый из них мог бы удовлетворить требования даже более притязательной девушки. Однако так уж она была устроена – ее больше волновало то, что она может потерять, чем то, что может приобрести, и всякий раз, когда она считала, что наконец выбрала кого-то одного, ей в голову тут же лезли разные мысли и сомнения относительно правильности выбора. Тот, кого она должна была оставить ради другого, сразу же обретал новые качества и достоинства, которые как-то не замечались раньше, когда рассматривалась его кандидатура. Обоим поклонникам она пообещала, что примет окончательное решение в свой следующий день рождения, и вот этот день, одиннадцатое апреля, настал. Обещания были даны каждому в отдельности, с глазу на глаз и довольно давно, но ни Абель, ни Эрик не относились к категории легкомысленных мужчин, которые могли бы позабыть об этом. Когда она проснулась рано утром, оба поклонника уже дежурили у ее двери. Ни первый, ни второй не проговорились друг другу о причине столь раннего визита, они оба просто хотели как можно раньше узнать свою участь. Даже Дамон не стал бы приглашать с собой Пифиаса[7], чтобы сделать предложение девушке. И для каждого из молодых людей дела сердечные были намного важнее дружбы, так что, стоя у ее порога, они настороженно посматривали друг на друга, и нет никакого сомнения в том, что для Сары положение, в котором она оказалась, было тягостным. Хоть ей и льстило подобное обожание, иногда настойчивость обоих поклонников начинала ее раздражать. В такие мгновения ее единственным утешением были взгляды, полные ревности, которые другие девушки пытались скрыть под вымученной улыбкой, когда, проходя мимо, замечали двух стражей около двери ее дома. Мать Сары была человеком практичным, более того, корыстолюбивым, поэтому, видя сложившуюся ситуацию, она посоветовала дочери все обустроить так, чтобы от каждого из мужчин получить все, что только можно. Чтобы не мешать процессу, она предпочитала не вмешиваться в ход событий, наблюдая за всем со стороны. Поначалу такой практицизм матери возмущал Сару, но, как обычно, ее слабый характер не устоял перед упорством, так что теперь она уже даже начала кое в чем с ней соглашаться. Девушка совсем не удивилась, когда мать шепнула ей в маленьком саду на заднем дворе: