К барьеру! Беседы с Юрием Мухиным - Юрий Мухин

Понимаете, если в мире осмысленно уничтожаются государства, то не так важно, кого именно мы считаем руководителями этих операций по их уничтожению. Важно то, что существует некий, пусть и неизвестный нам центр, осмысленно планирующий и осмысленно осуществляющий такие операции как с применением оружия и войск, так и без их применения. А из кого именно состоит этот центр — только из евреев или он интернациональный, где именно он находится — в недрах аппарата США или в ином месте, — это вопросы уже второго плана. Хотите видеть в роли руководителей этого центра Тэтчер или президентов Рейгана, Клинтона или Буша-юниора — пожалуйста. Я этих деятелей в такой роли не вижу.

Под шантажом США

— Ладно, хорошо, условно согласимся, что существует некая внешняя сила, заставившая Президента СССР и чуть ли не небожителей — членов Политбюро ЦК КПСС самих себя превратить в грязь. Но возникает вопрос: как и чем эта сила заставила этих могущественных людей работать себе во вред?

— Для ответа на этот вопрос требуется предварительное обдумывание вопроса: а было ли это в истории СССР в первый раз? Были ли до горбачевской перестройки случаи, когда элита СССР действовала себе во вред? Подчеркну — себе, элите, во вред, а про вред гражданам СССР я уже и не говорю.

Вот давайте в этом плане вспомним некоторые события отечественной и мировой истории, а начнем с XX съезда КПСС.

В 1956 году КПСС собралась на очередной ХХ съезд, и в конце съезда вдруг прозвучал доклад тогдашнего первого секретаря ЦК КПСС Н. С. Хрущева. Смыслом доклада было, что Сталин — негодяй, который вместе с Л. П. Берией держал в страхе весь советский народ и убивал невинных людей. Это было настолько несуразно, что делегатам съезда не дали этот доклад обсудить — сразу после доклада съезд был закрыт. После этого вся пресса СССР, полностью находившаяся в руках номенклатуры КПСС, стала навязывать — и навязывать народу и миру — миф о тиране Сталине и его «культе личности».

Дикость и подлость этого мифа заключалась в том, что вся верхушка партии и государства были соратниками Сталина, при его жизни неимоверно хвалили и возвеличивали его. И главное, это они все делали в стране своими руками. Если что-то и совершалось в стране преступное или нехорошее, то делалось это не Сталиным, а руками этой верхушки, и она, видя, что делает, могла этого не делать. Но делала! А потом вдруг обвинила во всем этом Сталина?!!

— Пока не знаю, к чему вы начали говорить о XX съезде, но напомню, что к тому моменту не прошло и 10 лет после того, как Нюрнбергский трибунал осудил и приговорил к повешению номенклатуру нацистской Германии, хотя она на процессе доказывала, что только исполняла приказы Гитлера. А советская номенклатура вдруг сама объявляет те приказы Сталина, которые она исполняла, преступными. А поскольку эта номенклатура не была сумасшедшей, то раз она на это пошла, значит, ей это было нужно.

— Но зачем?! Ведь те, кто обвинял Сталина, т. е. тогдашнее руководство страны и партии, тогда предстали в образе каких-то мелких и подлых тварей, которые готовы на любые преступления по приказу одного-единственного человека! Зачем было так унижать себя? Вот, к примеру, член Президиума ЦК КПСС А. И. Микоян, полагая, что оправдывается очень убедительно, писал в Китай Пэн Дэхуаю: «Проговорись кто-нибудь из нас раньше времени, и мы бы все отправились на тот свет» . На что ему китайский маршал презрительно бросил в ответ: «Какие же вы коммунисты, если так боитесь смерти?» И ведь элита СССР понимала, что выставляет себя трусливыми подонками перед всем миром, и тем не менее выставляла!

ХХ съезд КПСС вызвал за границей бурю. Резко ухудшились отношения не только с пришедшей к власти компартией соседнего Китая. Сотни тысяч коммунистов во всех странах мира стали покидать свои компартии.

К примеру, в начале 1950-х годов сенатор Франции, генеральный секретарь Французской коммунистической партии Морис Торез мог на всю страну заявить, что если правительство Франции попробует начать войну против СССР, то французские коммунисты начнут партизанскую войну против такого правительства, и французы относились к таким заявлениям коммунистов с пониманием. После ХХ съезда КПСС тираж газеты французских коммунистов «Юманите» упал с миллиона в 1956 году до 80 тысяч экземпляров в 1957 году, а число коммунистов во французском парламенте — со 150 до 7 депутатов. Спецслужбы Запада тут же спровоцировали антисоветское восстание в Венгрии, престиж СССР — победителя фашизма резко упал. И организаторы борьбы с «культом личности» не могли не предвидеть этого. И тем не менее на это пошли. Зачем?!

— Официально было объявлено, что это сделано для того, чтобы исправить ошибки и преступления «культа».

— Какие? Перестройка Сталиным управления партией была ликвидирована, структурно управление страны и партии не изменилось ни на грамм, ни на миллиметр.

Начали выпускать из заключения людей, осужденных за измену Родине. Но если так уж приспичило их выпустить, то кто мешал это сделать без «разоблачения культа»?

Кто мешал исправить судебную систему так, чтобы исключить или затруднить вынесение ошибочных или заведомо неправосудных приговоров? Но ведь именно это и не было сделано — наоборот! Начиная с генерального прокурора Руденко (1953 г.), правосудие стало комплектоваться мерзавцами, исполняющими не волю закона, а волю ЦК КПСС, чего и близко не было при Сталине. Так зачем же к этому беззаконию надо было добавлять позор «разоблачения культа»?

И ведь посмотрите, как подло это делалось и делается до сих пор. На процессе по защите чести и достоинства Сталина против радиостанции «Эхо Москвы» ответчиком был некий выпускник циркового училища Ганапольский. После подготовки к слушанию дела он разразился истерикой в эфире, и один из радиослушателей ему сообщил: «Вы знаете, тема очень интересная — я сам русский немец. У меня в 1937 году застрелили деда просто за то, что у него нашли Библию на немецком языке. Я через «Мемориал» это узнал, прислали приговора копию. Вы знаете, самое смешное, что фамилии тех людей, которые его приговорили к расстрелу, так называемая «тройка», в приговоре были заштрихованы».

Обратите внимание, и Хрущев тогда, и этот пресловутый «Мемориал» сегодня прекрасно знали и знают, что отца этого радиослушателя, если он действительно был казнен невинно, убил не Сталин — его убили трое судей. Но и Хрущев, и «Мемориал» их фамилии тщательно скрывают, хотя для предотвращения вынесения неправосудных приговоров именно об этих судьях и надо было кричать, начиная с ХХ съезда. И именно их для примера нынешним судьям и надо было примерно наказать. Но и Хрущев, и сегодняшние «борцы против незаконных репрессий» лгут и лгут, обвиняя не истинных убийц, а Сталина. И этой ложью защищают подонков-судей, давая им возможность и сегодня выносить неправосудные приговоры.

— Считается, что с 1956 года началась «хрущевская оттепель», под которой имеют в виду некую свободу слова.

— Но ведь эта свобода была дана только писакам, льющим грязь на Сталина, т. е., по сути, это была все та же пропагандистская кампания «разоблачения культа». Остальным нагло заткнули рот.

Свобода слова по сравнению со временами Сталина была пресечена самым жестоким образом. При Сталине свободно велись дискуссии по всем основополагающим вопросам бытия: по основам экономики, общественной жизни, науки. Критиковалась вейсмановская генетика, теория относительности Эйнштейна, кибернетика, устройство колхозов, резким образом критиковалось любое начальство страны. Достаточно сравнить, о чем писали сатирики тогда и о чем начали писать после ХХ съезда.

Если мнение человека предлагалось обществу не для подрыва советской власти в СССР, то это мнение высказывалось абсолютно свободно, даже если оно было глупым. Приведу пример. Кораблестроитель, потомственный дворянин, академик А. Н. Крылов, выступая в поддержку терпящего научный крах академика из дворян Н. И. Вавилова и против набиравшего авторитет ученого из крестьян Т. Д. Лысенко, на заседании одной из комиссий Академии наук СССР в 1938 году откровенно врал: «Так Н. И. Вавилов творит в этой области (вейсмановской генетике. — Ю.М. ) изумительные вещи, разводя, например, пшеницу за Полярным кругом или картофель на Кировском полуострове (Кольском. — Ю.М. ) и в Мурманске». И эта брехня без изменений вошла в сборник его очерков, изданный в 1945 году, хотя на тот момент Т. Д. Лысенко был уже президентом Академии сельхознаук, а Н. И. Вавилов умер в тюрьме, осужденный за антигосударственную деятельность. Почему такое разрешалось? Потому что это был пусть и лживый, но довод научной дискуссии, а в научных дискуссиях никто и никому рот не затыкал.