Зачем? - Елена Черникова

Разобравшись по детской части, Тамара подняла увлажнившиеся от нежности глаза на невидимого гостям супруга и предложила ему начать трапезу с маленькой рюмочки домашенки, как она назвала вишнёвую наливку. Домашенка густо-рубиново, басовито блеснула в закатном луче, ступившем одной лапой на стол из приоткрытого окна в батистовых занавесочках.

Николай ущипнул Галину, дескать, делай вид, что всё в порядке, и ешь. Он уже успел рассмотреть обстановку в опустевшем доме. Как ни старалась Тамара поддерживать её, неуловимые паутинные штрихи тления проступали пред внимательным взором. То ручка, оторвавшаяся от когда-то активной куклы, проглянет из-под комода. То плащ хозяина, аккуратно вывешенный на плечики в прихожей, махнет по носу пыльным запахом под ветерком из сеней. А клюка свекрови, суковатая, цвета хозяйственного мыла, валяется под крыльцом, бездвижная. Раньше этот предмет царил над домашними не меньше, чем чёрно-золотые иконы в красном углу.

Галина и Николай в какой-то момент поняли, что сидят не на своих местах. Строго говоря, накрыто было только на Волковых. Семеро детей и трое взрослых. Галина догадалась, что занимает место старшей дочери, а Николай замещает старшего сына. Изменить это расположение уже было невозможно. Тамара, не путаясь в именах, ухитрялась потчевать и своих детей, и мужа, и свекровь и тут же ласково и внятно переходила на живых гостей. Посмотрит куда-то в бесконечность, а потом, словно обрезав прямую, наводит резкость на слишком близко расположенные объекты - на гостей.

Когда мучительный ужин кончился, гости попытались предложить Тамаре помощь по хозяйству. Посуду там помыть, оставшиеся продукты попрятать в холодильник. Хотели заодно рассказать, зачем приходили.

- Да Бог с вами! - удивилась хозяйка. - Всё ребята сделают, они у меня молодцы. Спасибо, что заглянули. Заходите почаще.

Тамара так убедительно приглашала их на регулярный семейный огонёк, что Галина, задыхаясь, попросила воды. Тамара обернулась к едва растревоженному столу, на котором всё было так роскошно, изобильно и на любой вкус, и ответила:

- Ой, Галюша, а водичку-то уже убрали! Вот работнички! Пойдём на колодец!

И все пошли на колодец - во двор, несмотря на то что на абсолютно материальном столе оставалось пять графинов с водой.

Споро выхватив из колодца тяжеленное ведро одной рукой, Тамара угостила Галину чудесной ледяной водой, а остаточек литров так в десять легко плеснула под ближайшую грушу.

Задом-задом, но энергично Николай вытащил Галину за ворота, и они что было сил дунули домой. Вослед неслось:

- А ну пошли дрова пилить! Эй, малец, не отставай!..

Отдышавшись в берёзовой роще близ местной церквухи, супруги посовещались и пошли к Бабке. Была в городке такая жительница, которую все звали только так - Бабка.

Та популярно разъяснила ситуацию.

Оказывается, пока Николай с Галиной ездили в Москву, семья Волковых неосторожно поела каких-то грибочков из запасов прошлого лета. А делать этого было нельзя, потому что лето было чересчур жаркое, а в такую жару даже съедобные грибы, случается, перерождаются. И тогда их совсем нельзя есть. Хуже бледной поганки. Тамара одна осталась жива, поскольку она всегда накладывала себе последней и в тот раз на неё не хватило. Ну и ладно: она решила, что вполне обойдётся без грибов - не бросать же всю семью за столом, чтобы сбегать в погреб за другой банкой!

Через час она осталась бездетной вдовой. Свекровь скончалась позже всех: сказался её непреклонный характер. Всю жизнь она сама решала всё за всех, а тут вдруг смерть какая-то пришла, надо же! Отсмотрев, как погибли её близкие, она зыркнула на Тамару и сказала:

- Эх ты...

И умерла в корчах. А Тамара сошла с ума.

И вот теперь она каждый день три раза готовит роскошный стол на всю семью и кормит каждого в отдельности. Ласково что-то приговаривая, всякий раз убеждает в пользе киселей, но никак не грибов. Никому не советует есть грибы, а то ей сон был, что они не растения и не животные, а инопланетяне. Их нельзя есть.

Понятно, что одно её подсобное хозяйство не может выдержать такой расход: по три трапезы в день на десять человек. Так она пошла подрабатывать. Где милостыню попросит, где полы помоет, где с огородом кому поможет. Весь день она то зарабатывает деньги, то тратит их на приобретение немыслимого количества продуктов - и готовит, готовит еду, чтобы вовремя усадить всех за стол. Если еда остаётся - а она всегда остаётся, разумеется, - Тамара собирает всё в мешок и несёт на погост. Развязывает мешок и равномерно рассыпает и разливает остатки по девяти могилам. Оттого на местном кладбище всегда дежурят бродяги. Как только Тамара поговорит со своими, поделится мыслями, едой и уйдёт, они налетают и пируют. Что не съедают - уносят с собой. И потому Тамара, в очередной раз приходя на кладбище с едой, находит могилы чистыми. По этому признаку она понимает, что её родные исправно получают лучшее питание на свете - и на том, и на этом.

По ходу повествования Галина несколько раз принималась всхлипывать. Мария не отрывала глаз от Николая, который смотрел в окно, на Храм Христа Спасителя.

- В прошлом году действительно... грибы... перерождались, - проронила наконец она, вспомнив слухи. - Жалко вашу Тамару... Только вот я ей уже ничем не могу помочь.

- Да разве ж только ей! - воскликнул Николай. - Разве она виновата, что у нас меняется наш чёртов климат! Что жара несусветная из-за экспериментов! Человек глумится над собственной планетой! Говорят, что нужен ещё какой-то экономический рост! Охренели!!! Ещё немножечко роста - и всем нам п...!

- Да-да... - рассеянно обронила Мария. - П... .

Галина, казалось, не расслышала, на какой стиль перешли собеседники. Она плакала. Любительница всяческой небывальщины, она впервые в жизни попала в плотный и непрерывный круговорот настоящих чудес, и это уже не вызывало в ней счастливого подъёма.

Страдания бессмертной Марии, жертвы прогресса в генной инженерии...

Страдания смертной Тамары, жертвы прогресса вообще, ибо не расковыряй человечество свою несчастную Землю и атмосферу, не умерли бы семеро её детей...

- Зачем он нужен, этот прогресс?! - отчаянно вскрикнула Галина, вдруг очнувшись от дум и слёз.

- Своевременный вопрос, - горько усмехнулся Николай. - Давайте, бабоньки, спланируем нашу дальнейшую жизнь и деятельность.

- Давайте, - ещё горше усмехнулась Мария, у которой теперь этой самой жизни было столько, что любая деятельность нуждалась в новом осмыслении.

- Жить пока будем здесь, - начала Галина.

- Годится, - отозвался Николай.

Пауза. Супруги ждали, что скажет Мария, но она молчала и поглаживала по спинке Петровича.

- Искать твоих родных будем? Не будем?

- Не будем, - решительно ответила Мария. - Пока нельзя.

- Искать сбежавших сотрудников твоей лаборатории - будем?

- Надо бы, но я плохой сыщик. Я даже не знаю их имён.

- Нам нужны помощники, - сказала Галина.

- Мой завхоз Аристарх Удодович. Вы можете с ним встретиться.

- Да за ним наверняка следят, как и за всеми институтскими!

- Наверное...

- Не обратиться ли нам к услугам прессы? - сказал Николай.

- Например, дадим объявление, - вдруг развеселилась Мария. - Текст: продаём эликсир бессмертия. Высылайте деньги до востребования. С надписанным конвертом внутри. И пришлют нам бомбочку, чтобы убедиться. Убедятся - и начнут ловить с особой страстью.

Обласканный ею Петрович заснул, и Мария аккуратно положила его в сумку.

- Господи, какая скука настанет на Земле, когда все заразятся! - вдруг невпопад мечтательно воскликнула Галина. - Все перезнакомятся друг с другом. Даже распоследний абориген каких-нибудь джунглей однажды познакомится с английской королевой или с каким-нибудь американским президентом, ведь это будет лишь вопросом времени! Обычно у аборигена не хватает времени на королеву, а теперь всё изменится.

Николай с готовностью подхватил её фантазирование, поскольку это избавляло его от разработки планов. Ненадолго, конечно, но всё-таки.

- О да, - с готовностью разулыбался он. - Ведь люди не будут стремиться к продолжению рода, детей будет незначительно мало, взрослые заскучают и начнут изобретать вакцину смерти. Но у них ничего не получится, поскольку секрет бессмертия будет находиться уже в них самих, внутри, а часть не способна познать целое.

- А может, все наконец кинутся чистить Землю? - предположила Галина. - Все наконец поймут, как загадили планету, остановят вредные заводы, процедят всю земную воду, весь Мировой океан - на это будет достаточно времени, - и потом отправятся искать Бога, чтобы вернуть Ему то, что Он создал, в первозданном виде. Скажут: вот, Господи, наша планета, мы всё поняли, всё почистили, прости нас. Возвращаем тебе Едемский сад Твой. Мы больше не будем! Забери к Себе и нас, грешных.

- Ты думаешь, Бог примет сей вынужденный дар? Он ведь человека с самого начала создал бессмертным и требовал только одного: не нарушай целого, не лезь в познание! А человек сначала залез в познание, получил по мозгам, а теперь, видишь, решил уподобиться Богу и сделал сильнодействующий вирус. Сам лично! Дескать, раз мы сотворены по образу и подобию, что ж нам не уподобиться до последней степени, ась?