Annotation - userPC

голос ее становился уверенным. – Мужчина, который стоит перед ней, просто закрывает ей

обзор. Ей нужен мужчина, стоящий рядом, так что повзрослей.

Я перестал дышать, словно получил пощечину. Эта женщина никогда не вела себя по-

матерински. И у нее нет права давать мне советы. Но, блять, ее слова звучали… правильно.

Тэйт не нуждалась в опеке. Она была сильной, и каждый раз доказывала это. Ей нужен был

человек, с которым можно всё разделить. Тот, кто сделает ее жизнь лучше, а не хуже. Кому она

сможет доверять. Как другу.

Я раньше был тем парнем, и куда же он делся?

Я стрельнул в маму взглядом, стараясь не выдавать, что она достучалась до меня, и прошел

мимо нее, прямо к лестнице.

- Эй, Джаред – позвала меня мама, и я остановился, повернувшись к ней.

- Ее отец собирается жениться – объявила она. – Он позвонил мне сегодня, попросил

присмотреть за Тэйт. – И она тяжело выдохнула. – Обычно тебя мало заботят чувства других, поэтому, прошу тебя, не вмешивайся. Я уверена, сейчас она немного уязвима.

Джейс собирался жениться?

Я медленно развернулся, пытаясь обмозговать ее слова. Он продавал дом. Тэйт уезжала в

Стэнфорд. К ее следующему приезду у него будет новая жена. Тогда где же будет ее дом? Что

или кто будет той неизменной частью ее жизни, на которую она сможет рассчитывать?

***

Я распахнул причудливые черные занавески в своей старой комнате, не сомневаясь, что их

повесила Джульетта, пока они жили здесь с Джексом. Сейчас они были на вечеринке у Мэдока, поэтому сегодняшнюю ночь я мог провести в тишине и одиночестве.

Я бросил куртку на стул в углу, вытащил из кармана телефон, глядя сквозь листву на ее темную

спальню. Свет выключен, никакого движения, никаких звуков, но Тэйт должна быть дома. Ее

машина стояла на дорожке.

Набрав ее номер, я заметил в ее комнате небольшое свечение, будто зажглась первая звезда на

темном небе, оно пробивалось сквозь листву. Значит, телефон рядом с ней. Я видел, как мигал

экран, потом включилась голосовая почта, она не отвечала. Ее молчание беспокоило меня.

Бросив телефон на кровать, я снял обувь и носки, открыл окно и вылез наружу. Поставил ногу

на ветку, проверяя прочность. После всех нанесенных дереву повреждений я не был уверен, что

оно выдержит вес моего тела. Тем более, я стал тяжелее с того времени, как пробирался по нему

к ней в комнату в последний раз.

Ухватившись, я прошелся по ветке, на которой мы сидели в день нашего знакомства. Здесь же в

13 лет она однажды поцарапала ногу, поскользнувшись.

Дойдя до ее балкона, перелез через перила и открыл окно. Она лежала на кровати, тяжело дыша, по щекам бежали слезы. Она выглядела озадаченной, смущенной, когда приподнялась на руках.

- Джаред? – ее голос дрогнул, когда она шмыгнула носом. – Какого черта тебе здесь нужно?

Я взглянул на ее покрасневшие глаза, похоже, она уже давно плачет. Боже, она убивала меня. Ее

печаль всегда придавала мне силу. Сейчас же от ее вида мое сердце словно сжали клещами.

Ее тоненькая голубая майка обтягивала каждый изгиб ее тела. Из-под простыни выглядывало ее

бедро и полоска розовой ткани, судя по всему, она была в одном белье. Ее золотистые волосы

спадали на грудь, и она выглядела как само совершенство.

И сейчас, как и 12 лет назад, я был готов снести любые преграды на моем пути, видя ее

огорченной. Я должен был вернуться в ее жизнь.

- Я слышал новости о твоем отце – сказал я. Мое тело было полностью расслабленным, ведь я

был там, где и хотел быть.

Она отвернулась, опуская голову – Я в порядке.

Я прошел по комнате, наклонился, притронулся к ее подбородку и прижался к ней лбом.

- Тэйт, я больше никогда тебя не брошу – шептал я. – Ты мой друг навсегда. И если это всё, что я

смогу получить, то пусть так и будет. Ведь только рядом с тобой – я положил ее руку себе на

грудь в области сердца – я чувствую, что моя жизнь чего-то стоит.

Ее глаза еще больше наполнились слезами, а ее тело сотрясалось. Я взял ее лицо в ладони, вытирая пальцами ее слезы – Детка, просто отпусти это. Если хочешь поплакать, то плачь.

Она взглянула на меня, и я надеялся, что сейчас она увидела во мне того мальчишку, который

любил ее безоговорочно. В тот момент она опять разрыдалась. Я сел рядом и прижал ее к своей

груди. Я мог бы так обнимать ее всегда, лишь бы она этого хотела.

Ее голова лежала на моем плече, а ее рука нерешительно обвила мою талию, пока она

содрогалась от рыданий. А я держал ее, понимая, что ничего не изменилось, и эти мысли грели

меня. Мы будто опять стали теми детьми, которые нашли утешение друг в друге, когда жизнь

слишком штормила. И опять делили вместе одну кровать. Она всхлипывала, а я гладил ее по

спине.

- Я такая дура – бормотала она. – Я должна радоваться за папу, разве не так?

Я продолжал гладить ее спину.

- Мне нравится Мисс Пенли и папа не будет один. Тогда почему я не могу порадоваться за него?

- Потому что ты любишь свою маму – ответил я, убирая волосы с ее лица. – И потому, что вы

очень долго жили только вдвоем. Это тяжело, когда все меняется.

Она подняла голову и посмотрела на меня, ее глаза были все еще грустными, но уже

спокойными. Я погладил ее по щеке – Тэйт, конечно же, ты счастлива за своего отца.

- А что, если он забудет маму?

- Разве он сможет? У него же есть ты.

Ее взгляд потеплел, и я прижал ее к себе, опустив подбородок на ее макушку. Я запустил пальцы

ей в волосы, поглаживая ее локоны. Ее тело расслабилось, как обычно.

- Ты же знаешь, что я становлюсь беспомощной, когда ты так делаешь – проворчала она, но я

уловил дразнящие нотки в ее голосе.

Закрыв глаза, и наслаждаясь близостью ее тела, я прошептал – Я помню. А теперь, Татум, засыпай.

Мне показалось, что она назвала меня засранцем, но я не был уверен.

Глава 10

Тэйт.

Чизкейк.

Я перевернулась на спину, подушка под моей головой казалось мягкой, как Диснеевское облако.

Я чудесно выспалась, но сейчас мне отчаянно хотелось чизкейка. Нежного, воздушного,

божественного на вкус, и я сглотнула слюнки, умирая от голода. С чего вдруг…?

Я посмотрела на другую сторону кровати, пусто, только постель пахла им, но я была рада, что

он ушел. Именно этот запах вызывал во мне желание съесть шоколадный чизкейк, покрытый

сливками, вишней и капелькой шампанского… Боже, как же я голодна.

Было так приятно снова оказаться в его объятиях прошлой ночью, я уже многие месяцы так

хорошо не спала. Я проснулась спокойной, но в то же время взволнованной.

Зайдя в ванную, я причесалась, собрала волосы в хвост, умылась. Потом почистила зубы, чтобы

избавиться от послевкусия выпитого вчера бокала вина.

Закончив утренние процедуры, я зашла в комнату и заметила, что мои окна сейчас закрыты, а

вот окно в комнате Джареда все еще оставалось открытым.

Задумавшись лишь на минутку, я спустила вниз по лестнице, готовая опустошить холодильник, приготовив себе блинчики, омлет и может быть немного свежего хлеба. А может, лучше сделать

сэндвич с беконом? Идея с сэндвичем казалась отличной. Странно, почему я такая голодная?

Я спрыгнула с последних двух ступенек и тут же застыла, услышав музыку в столовой.

Повернув налево, я вошла в дверь и остановилась, увидев там Джареда.

Дерево на его голой спине немного растянулось, когда он поднял руку, проводя валиком с

краской по стене, и снова вернулось к прежнему виду, когда он опустил руку. Крепкие мышцы

на его спине и руках доказывали, что все это время он не ленился.

На нем все еще были вчерашние черные штаны, и я заметила, что его руки были забрызганы

каплями краски, которую он наносил толстым слоем на стену.

- Что ты делаешь? – выпалила я.

Он развернулся и посмотрел на меня, затем снова на стену – Помнишь, 10 лет тому назад мы

помогали твоему отцу красить эту комнату?

Я изогнула бровь, озадаченная тем, как спокойно он об этом говорил – Ага, помню – сказала я, подойдя и убавив громкость на его айподе, когда из него зазвучала песня Seether «Weak». – Вот

только теперь этим занимаются маляры, и они будут здесь завтра, чтобы закончить свою работу.

Он снова взглянул на меня с игривой улыбкой на губах. Затем развернулся и продолжил красить

стену, не обращая внимания на мои слова.

Я стояла там, спрашивая себя, что мне теперь делать. Идти готовить завтрак, хотя мне уже не

хотелось есть, или выгнать его?

Он переместил валик в левую руку, и его правая нога заляпалась краской. Я почти засмеялась.

На вид это были довольно дорогие штаны, но как обычно, Джареду было на это наплевать.

Я сложила руки на груди и старалась не улыбаться. Джаред красил мою столовую. Как и 10 лет

назад. Он не хватал меня, не ругался и не пытался залезть мне в трусики. Он вел себя хорошо.