Сидящее в нас. Книга первая (СИ) - Штефан Елена

– Держи эту, – прошипел второй.

Красномордый и одутловатый мужик кивнул на бьющуюся женщину, и щербатый перехватил из его лап тонкую руку. Пузан поднялся, колыхаясь животом и жирным подбородком. Его глазки горели так сладенько и подленько, что личико девочки скуксилось. Ладошки прижались к груди, словно пытались удержать внутри что-то, рвущееся наружу.

Но, вырвалось это «что-то» не из груди. Пожелавший и вовсе уж мерзкого насилия  пузан замер, как громом поражённый, пялясь на её голову. А оттуда, из самой макушки вдруг вырвался наружу толстый гибкий огненный змей. Выметнулся и заколыхался, поводя безглазой мордой по сторонам. Пузан не мог оторвать от него взгляда, пучась, будто заворожённая крыса.

Змей молниеносно рванул в его сторону: негодяй взмыл в воздух, опутанный этой пакостью с ног до головы. Через несколько ударов сердца щупальце разжалось. На землю глухо шмякнулось что-то одеревенелое, скрюченное и посеревшее там, где прежде было живым, загорелым и пухлым.

– Цево это? – прохрипел щербатый, от ужаса позабыв слезть с затихшей женщины.

Девочка глянула на открывшееся ей лицо: молодое и милое даже под грязными разводьями от слёз. Девушку тоже изрядно перепугало увиденное, но в самой глубине её больших чёрных глаз робко просквозила надежда.

– Лиата! – выдохнул скатившийся с неё голожопый.

И прямо на карачках задал стрекача в ближайший разлапистый куст с широченными мясистыми листами. Змей – казалось, задремавший над головой Лиаты – бросился вслед, без труда удлинившись чуть не втрое. Сама Лиата проводила его раздражённым взглядом и вновь уставилась на девушку:

– Как тебя зовут?

– Та… Таюшият, госпожа, – еле слышно выдавила та и облегчённо выдохнула.

Щербатый, наконец-то, опомнился, отпустил её и бросился прочь. Таюшият прижмурилась, когда над ней пронеслось второе жуткое щупальце Лиаты – первое только-только разделалось с насильником.

– Слушай, – как ни в чём не бывало, оживилась демонюшка. – Мне тут бабушка Таилия и бабушка Уналия велели себе кого-нибудь найти. Говорят, шляться в одиночку хуже, чем вместе. А шляться надо, – вздохнула она и поморщилась: – У меня наказ, чтоб ему провалиться! Бабушка Таилия зря не повелит, когда чего-то велит. А я уже целых двое годов шляюсь, – загнула она три пальца и смешно по-старушечьи вздохнула: – Замордовалась вся.

Таюшият недоумевала. Неподалёку валялись два мертвяка тошнотворно нечеловеческого вида. Щупальце как раз выпустило третьего, а эта мелюзга преспокойно рассуждала. Причём исключительно о себе. В то время как она пыталась лихорадочно прикрыть обрывками платья заголённое тело.

– Ты хочешь, чтобы я тебя пожалела? – подняла бровки малолетняя Лиата, явно соображая, что ей делать дальше. – Ну-у… Хорошо, если ты так хочешь…

– Не надо, – испуганно пискнула Таюшият. – Я… Я в порядке… госпожа.

– Отлично, – тут же позабыла о необходимости посочувствовать Лиата и продолжила: – Так вот. Я, понятно, искала кого-нибудь. Того, кого надо. Потому что, очень надо и пришло время. Куда оно пришло, не знаю. Но бабушка Таилия и бабушка Уналия знают. А они у нас самые умные. Но жутко скучные. Скучней, чем сама скука. ЗУ, скройся! Ты её пугаешь!

Оба щупальца подплыли к девушке и словно бы уставились на неё горящими слепыми мордами. Таюшият сжалась, втянула голову, опасаясь, что демон коснётся её своими… лапами. Но глаз не закрыла и визжать не пыталась. Нет, за свою жизнь она всегда билась насмерть! Однако бороться со смертью было глупо, ибо бесполезно.

Щупальца покивали ей, словно соглашаясь с такой разумной мыслью, а потом втянулись обратно в голову Лиаты.

– А ты умная, – похвалила та, усевшись рядом прямо на землю.

– Простудишься, – невольно указала Таюшият и смутилась.

– Я? – удивилась Лиата, не сразу уразумев суть предостережения, а потом разулыбалась: – Да, что ты! Никогда. Мне же всегда не холодно. Ты просто не понимаешь… Да, ладно, потом расскажу. Так ты согласна?

– На что? – осторожно переспросила Таюшият.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Ну, как на что? – подосадовала Лиата, что собеседница всё никак не возьмётся за ум и не перестанет бояться. – Быть моей…. Мама говорит, что нянькой. Как у людей. Я плохо знаю, что тут к чему. Я ж давно Лиата. А как не была Лиатой, совсем не помню. Только маму. Мы теперь вместе не живём, – озадаченно свела она бровки. – Она теперь королева… Ой, а у меня теперь братик есть! Такой хорошенький-хорошенький! Он уже ходить умеет, только падает. Я его целых много раз видела. А когда он родился, так король прыгал, как полоумный. Будто не король, а какой-то дурак.

Глаза Таюшият расширились до невозможности, когда грозную Лиату вдруг приподняло и шмякнуло об землю.

– Ой! Опять заболталась. Позабыла, что нужно идти. Так ты согласна?

– Быть нянькой? – уточнила девушка. – Ну-у… А, что мне нужно делать?

– Так шляться же. Со мной, пока мне наказ наказали.

– Наказ шляться? – не поверила Таюшият, придвинувшись ближе к потешной девчонке.

– Ну, это как бы да. Это нужно делать, – наставительно возвестила Лиата. – А вот для чего мне это делать…, так это...

– Мне, наверно, знать не надо, – подсказала девушка.

– Наверно, – озадачилась демонюшка и тут же обрадовалась: – Вот видишь, какая ты славная нянька! Самая взаправдашняя. Всё правильно знаешь. И ЗУ тебя хочет. Ты ей отчего-то здорово понравилась. Прямо будто ей до тебя есть дело. ЗУ хочет забрать тебя себе. Только наоборот мне. Но твоё имя мне не нравится, – скуксилась она. – Дурацкое имя, некрасивое. Я буду звать тебя… Таюли! Нравится?

– Ничего, – нерешительно протянула девушка, но всё-таки возразила: – Нельзя мне имя, которое кончается на «ли». Так только вас можно называть. Только Лиатаян.

– Глупости, – отмахнулась демонюшка и вскочила на ножки: – Как хочу, так и зову. Давай, вставай. Хватит рассиживаться. Пора бежать в деревню… э…

Таюшият развела руками, мол, не знаю, что за деревня. Рваные края платья разъехались, и она едва не осталась голой.

– Дерьмо какое!

– Не ругайся, – безотчётно велела нянька.

– Не буду, – неожиданно покладисто согласилась подопечная и приказала: – Только не вздумай визжать. И убегать. Не люблю этого. Просто стой и не дёргайся. И под руку не лезь. ЗУ? – она чуток подождала и возвысила голос: – ЗУ! Паскуда, вылезай, говорю! Мы из-за тебя ещё и няньку потеряем. Только нашли, и на тебе! Сама же всё нудила, чтобы я её нашла и…

Таюшият вздрогнула, когда из девчонки вылезло щупальце демона и полетело к ней. Любопытство было сильней страха, и она не зажмурилась, о чём, впрочем, ничуть не пожалела. На её глазах кошмарное убийственное щупальце совсем неощутимо собирало повисшие клочья платья и как-то там соединяло меж собой.

– Отлично, – похвалила Лиата. – Только паршиво. Ладно, до деревни доживёт. А там уже найдём тебе чего-нибудь. А потом возьмём тебе настоящую одежду. В городе. Мы ведь туда когда-то придём? Можно было бы и к маме слетать в переодевальню, – деловито подбоченилась девчонка и тотчас погрустнела: – Только нельзя мне. Покуда наказ не исполню, летать ни-ни. Можно только ногами. Ну, или если опасность… ЗУ! Хватит уже! Ты платье к ней самой прилепишь. Будем потом с кожей отдирать. Вот совсем не соображает, дубина!

– Не ругайся. Ты вообще много ругаешься, – пожурила воспитанницу нянька, пробираясь рядом с ней через заросли влажного густого южного леса. – Где тебя учили?

– Нигде. Это вам хорошо: человечьих детей учат. Я знаю: в школах. А мы сами учимся, когда шляемся. Вот, чему у людей научусь, то и буду знать. Мама горюет. Она у меня здорово умная. И учёная, – хвастала Лиата, подныривая под висящий меж деревьев поваленный ствол. – Целая королева. Хотела, чтобы меня к себе забрать. Ругалась, чтобы я во дворце жила. И чтобы учить меня, как полагается. Так ведь нельзя же… ЗУ, паразит, ты б хоть под ногами расчистил! А то обожрался и на боковую. А я тут таскай тебя захребетника.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})