Армский клон - Евгения Шалимова

Дневниковые записи.

… Сегодня Пасха…Как ни странно, мне совсем не страшно, хотя уже три часа ночи. Я тут пришла к выводу, что домовой — вовсе не друг, а враг. Помню же, читала, что у этих сущностей характер хозяина дома. Только вот кто это? Тот, что владеет квартирой или живущий в ней? Но Сын не живёт, а только посещает. Женщина же не может быть хозяином?

Одни вопросы. Никто не знает ответа… Это сейчас ночь. А вечером он, домовой, всласть поиздевался надо мной. Кстати, только что нажала нужную клавишу, чтобы это слово писать с большой буквы — взрослое существо всё-таки, хотя и не родное! — а компьютер выдал написание с маленькой… Чудеса в решете!

Но — вернёмся к обидам.

— Перемешиваю рис с мясом на сковородке, вдруг огромная крошка срывается с ложки и прямо, простите, в декольте моего халата. На обнажённую грудь — не слабо, как сказали бы мальчишки. Боль, конечно! За что?

— Без конца ошпариваюсь кипятком. Помня рассказы Нины Николаевны, предельно осто-рожна, только потому ещё не в реанимации. Сынок бы подумал: "Видишь, вы обе полусумасшедшие". И как всегда в подобных случаях, ошибся бы. Нина Н. просто очень несчастная графиня, попавшая в чёрную, проклятую квартиру. Я ей сто раз об этом говорила, она не верила.

— А волос! Всегда, готовя еду, я завязываю бантик на макушке, дабы избежать неприятно-сти. И вдруг вчера вытаскиваю…Фу, противно говорить, но самое смешное, что этого просто быть не могло…

4. Марина, милейшая Хозяйка квартиры, с великолепными актёрскими данными! Жаль, я поздно разгадала эти маленькие хитрости. Когда поддразнивала Андрея, её мужа, то она вдруг переиграла: несколько раз подряд изобразила говорящего Аристона (электронагре-ватель воды в ванной), явно намекая на то, что любимый мой Сынуля поведал ей якобы о возможном помешательстве собственной мамаши. Кстати, это в её духе. Бедная Марина не раз жаловалась на грубых и маразматических стариков.

— Сколько гнусности скопилось! Сестра называет мои планы фантазиями, Сын — прожектами, и только благородная Глубинка верит и понимает меня. А может, я принимаю желаемое за действительное? Вон опять, постучавшись к Глафире — пьяной, естественно, по случаю праздника! — и назвавшись, я в ответ услышала отборный мат. В будние дни, трезвая, она всегда встречает меня с улыбкой и расспрашивает, как дела.

Что-то и писать расхотелось.

Глава 3.

Стройные ряды Клонов шли в наступление. Молчаливые и уверенные в себе, лишённые всяческого сомнения или боязни, они наводили ужас на молодёжь. Однако господин Глеб, профессор Попов и Тициан так мудро распределили силы, что вскоре студенты обрели самостоятельность и ощущение превосходства над нечистой силой Клонов. Новый Штаб руководил военными действиями, и достаточно быстро студенты начали теснить врагов. Но до победы было очень далеко, это понимали все, и руководство собралось на совещание. Требовалось Нечто, способное перевернуть ход событий…

— Могу я задать Вам нескромный вопрос? — проницательные глаза профессора Попова, его тон и старомодная лексика смутили Тициана.

— Разумеется.

— Спасибо. Вы знаете, ПОЧЕМУ история сделала для Вас исключение, позволив присоединиться к нам?

— Знаю.

— И чьими руками это было проделано, тоже знаете?

— Да.

— Нельзя ли снова обратиться к этой всемогущей Силе? Если мы не победим нынче Клонов, нам это не сделать никогда. Согласны?

— Конечно. Но мы не должны просить помощи. Надо самим изобрести Нечто, достойное нашего Времени и наших Знаний. Тогда эта Сила будет помогать нам во всём.

— Изобрести что?

— Я думаю…

— Молчите, Уважаемый! Не забывайтесь, мы на Войне! — господин Глеб резко выпрямился и увлёк собеседников на улицу, потом в лес, к одному ему известной полянке…

Спустя некоторое время, в лесной сторожке шёл неспешный разговор трёх собеседни-ков. Начал его, естественно, господин Глеб.

— Скажите, Уважаемый, Вы задумывались когда-нибудь, почему в Вашем просвященном веке, в самой большой, — правда, непредсказуемой, — стране вдруг — именно вдруг! — началось сплошное враньё? Я говорю, без сомнения, о первой трети ХХ1 века. Уже звучала не раз данная сентенция: врут все поголовно, начиная с парочки Президентов и кончая слесарем дядей Васей. Вы согласны со мной?

— Разумеется.

— И что же? Каков будет Ваш вывод? О чём говорит это явление?

— Конечно, о деградации общества.

— Это само собой. Но Вы прекрасно помните: волос не упадёт с головы ребёнка — без воли на то Господа Бога!

— Естественно, помню.

— Так вот, объясните мне: зачем Творцу было надо, чтобы Россия деградировала?

— По-моему, затем, чтобы Люди, оставшиеся в ней — и уехавшие тоже! — поняли наконец: близок АПОКАЛИПСИС! Одумайтесь, мол, пока не поздно, иначе вы все погибните: и правые, и левые, мыслящие и не очень, умные и глупые, трудящиеся и ленивые…

В разговор вступил третий собеседник:

— Так что же делать?

— С чем?

— Что следовало делать тем, кто жил в ХХ1 веке, в первой его трети? Как спасти свою страну?

— Ясно, как. Трудом. Адским, на грани вымирания. Кстати, таким трудом, как некогда в своём "Котловане" описывал Платонов. Только последующие за ним- во Времени! — потомки всё вывернули шиворот-навыворот. Ну, как вы все знаете, с помощью Космоса всё стало, когда надо, на свои места…

Размышляя о своей несладкой жизни, госпожа Л. вдруг поняла: это не Сын болен, не его мучит какое-то недомогание, нет, это общество больно, это навязанный стране капитализм сразу уничтожил опору в жизни у многих россиян. Потому и Новодворская, так любимая многими соотечественниками, и другие яркие личности стали вдруг часто употреблять слова о сумасшествии, душевных болезнях, неадекватном поведении… Общество надо лечить! А Сын её здоров, только ему, чистому и честному человеку, гораздо трудней прочих…Вот почему так часто Он ничего не говорит в ответ на её дикие предположения, вот почему, страдая, молчит и уходит от обсуждения своих проблем, понимая, что Мама просто не в силах хоть чем-то помочь ему…

— Точно гора с плеч свалилась, — вслух произнесла женщина и устало опустилась на стул. — Господи, спасибо тебе, ты меня спас. И Сына моего спас! Спасибо!

Слёзы, очищающие и вдохновенные, полились сразу, и Мария почувствовала огромное об-легчение.

Теперь-то Она способна на любые подвиги, мелькнула озорная мысль…

— Первое, что надо сделать, это добиться своего жилья, чтобы Сыну и внукам оставить хоть крошечное наследство. Кто знает, что ждёт каждого в ближайшем будущем, — пробормотала госпожа Л. и направилась к столу, намереваясь немедленно приступить к активным дейст-виям. Спустя накоторое время, Она перечитала письмо, обращённое к Главе администрации города. Встречу с ним решено было провести в последнюю пятницу месяца.