Легенда о любви - Лора Эллиот

Он бережно провел рукой по ее пружинистым волосам.

— Все позади, Джессика. Судя по всему, этот рыжий симпатяга хотел только немного попугать нас и вовсе не собирался отправлять в свой желудок. Поверье о том, что нилькантские хищники не питаются человечиной, подтвердилось.

— О да, можешь догнать его и поблагодарить за это, — тихо пробормотала она. — А ты все-таки вел себя как герой, Кевин. Ты настоящий мужчина. Позавчера ты спас меня от гибели в воде, сегодня — от смерти в лапах хищника. А пять лет назад спас от падения в пропасть. Неужели мы встречаемся только для того, чтобы ты спасал меня? — Она откинула голову назад и посмотрела ему в глаза. — Если это так, то я готова встречаться с опасностью каждый день.

О! В ее голосе звучат опасные нотки страсти!

Кевин осторожно разжал объятия и натянуто улыбнулся.

— Похоже, пришло время спасать тебя от голода. Извини за задержку с завтраком.

— Я не голодна, — сердито обронила она и резко отошла от него.

Чего это она разозлилась? Хотя гнев богини — это тоже благословение, утешил себя Кевин и вышел из пещеры.

После завтрака Джессика надела свою просохшую одежду, повесила на плечо сумку с драгоценной ношей, и они вместе весело зашагали через джунгли, оглашаемые самыми разнообразными звуками птичьих голосов.

В Нильканте Кевин посадил ее в джип.

— Удачи в раскрытии образа Сати, — пожелал он ей на прощание.

— А тебе удачи в постижении глубин медитации, доступных Шиве.

Они обменялись дружескими рукопожатиями и улыбками, и, глядя вслед исчезающему в клубах пыли джипу, Кевин грустно вздохнул.

К обеду Джессика была уже в Лакшман Джуле. Она решила не тянуть с подношениями. Приняв душ в ашраме, она переоделась, потом пообедала в «Ганга вью». К сожалению. Умы и Шанкара там не было, но после визита к Махараджи она обязательно найдет их и расскажет о своих приключениях.

Поднимаясь на портик, она увидела, что дверь комнаты Махараджи открыта, и стоило ей приблизиться, как из комнаты послышался его теплый голос:

— Входи, Сати.

Она вошла, поклонилась ему и без смущения села на коврик у его кушетки.

— Добрый день, Махараджи. Я принесла плоды…

Махараджи махнул рукой.

— Положи их на столик. Завтра в девять утра начнется ритуал. Тебе не обязательно присутствовать на нем, но будет хорошо, если ты в это время будешь сидеть в уединенном, тихом месте и читать свой сценарий. А теперь иди, отдыхай. В пещере никогда хорошо не выспишься.

Коротко и ясно. Он как всегда все знает: и про Кевина, и про пещеру, и про льва.

Джессика улыбнулась и встала.

— Спасибо, Махараджи, — сказала она, с уважением поклонилась и вышла.

С Махараджи не посплетничаешь, подумала она, стоя на портике. Нужно срочно найти Уму и Шанкара, иначе меня разорвет от эмоций и желания поделиться.

С парой веселых, неразлучных голландцев она встретилась на мосту. Глядя на ее расплывающееся от счастья лицо и возбужденно горящие глаза, Ума заключила ее в объятия.

— Пошли скорее в какое-нибудь кафе общаться, — сказала она. — Вижу по твоим глазам, тебе есть что рассказать.

Они пересекли мост и уселись под зонтиками ближайшего от моста открытого кафе, уютно расположившегося над Гангой.

— Не сомневаюсь, что поход за добычей плодов увенчался успехом, — сказал Шанкар.

— Конечно. И вы не поверите, если я скажу вам, кто мне помог их найти.

— Кевин? — в один голос спросили голландцы.

— Он самый. Мы встретились в джунглях у родника, представляете?

И Джессика взахлеб рассказала им обо всем, что случилось с ней в походе.

— И ты своими глазами видела этого льва? — спросил удивленный Шанкар.

— Да. На расстоянии трех метров. Он был рыжий, с роскошной гривой и очень выразительными глазами.

Шанкар подозрительно покосился на нее.

— Странно. Я никогда не слышал, чтобы в этих краях водились львы. В здешних джунглях обитают леопарды и слоны. Индийцы называют леопардов тиграми. Они как дети испуганно шепчут: «Не ходи в тот лес, там живет тигр».

Но львов здесь никто раньше не встречал. — Шанкар поднял бровь и посмотрел на Уму. — А что ты думаешь по этому поводу, моя мудрая жена?

— Я ничего не думаю, — ответила Ума. — Если Джессика и Кевин видели льва, значит, это был лев. Сомневаюсь, что они могли перепутать льва с леопардом. Рыжих леопардов не бывает. Но, возможно, это был мистический лев, — добавила она, загадочно улыбнувшись.

— Видение? — Шанкар скептически усмехнулся. — Если бы его видел только Кевин, то я не стал бы удивляться. Кевину часто видятся мифические существа: якшини, дакини, апсары. Необузданное воображение художника, ничего не поделаешь. Но мне трудно поверить, что и Джессика попалась на эту удочку.

Ума ничего не ответила. Она перевела взгляд на Гангу и, казалось, отвлеклась, любуясь изумрудно-лазурной гладью реки. Шанкар сосредоточенно отхлебнул кофе.

— Лев на санскрите — «симха». Так зовут нашего гуру, — задумчиво проговорила Ума, не поворачивая головы. — Больше я ничего сказать не могу.

Джессика и Шанкар изумленно переглянулись и пожали плечами.

— Я всего третий день в Ришикеше, — начала Джессика, — но за эти дни со мной произошло столько непонятного и мистического, что у меня начинает идти кругом голова, если я пытаюсь что-либо понять. Уж не знаю, кто здесь нормальный, а кто сумасшедший. Похоже, здесь все с какими-то причудами, и я в том числе, хотя раньше ничего подобного за собой не замечала. Ох уж эта Индия. — Она глубоко вздохнула и вдруг рассмеялась.

Ума и Шанкар уставились на нее. Их лица стали медленно растягиваться в улыбках, и уже через секунду они хохотали вместе с Джессикой.

— Но несмотря ни на что, ты выглядишь необыкновенно счастливой. Разве не это главное? — спросила, сдерживая смех, Ума.

— Догадываюсь, что это, пожалуй, единственное, к чему стремится каждый человек, ответила Джессика. — И начинаю понимать, почему я так счастлива.

— Почему, если не секрет?

— Потому что я влюблена, — ответила она со вздохом, подняла глаза к небу и развела руками.

— В кого? — с лукавой улыбкой спросил Шанкар. — В Гангу? В Махараджи?

Ума подтолкнула его локтем в бок.

— Не валяй дурака, Шанкар. Ясно в кого, в Кевина.

И Джессика наконец решилась рассказать им о своей первой встрече с Кевином. Они внимательно выслушали.

— Не пойму только одного: почему мы пять лет не могли встретиться в Штатах, а встретились лишь в Индии, на Ганге? — закончила свою исповедь Джессика.

— Могу объяснить, — вызвалась Ума, заметив в глазах Джессики характерную для влюбленной женщины светлую грусть, смешанную с мечтательной нежностью. — Только если ты готова принять очередную дозу мистики. — Ума игриво подмигнула ей.