ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ - User

Осень-81.

МОЛИТВА

Среди надменных и спесивых

Подобострастие и лесть…

Молю, О, Боже. Дай мне силы

Свою молитву произнесть!

В час равнодушия и гнева

Не отрывай листок от древа

И вдаль его не уноси

От ожидающей Руси.

Когда исхлёстанное сердце,

78

Отягощённое мольбой,

Влечёт во мрак, теряя силы,

Дай, Боже, выйти из могилы

И посмеяться над собой. Осень-78.

ПУШКИНСКИЕ МОТИВЫ

Память о лете багрянцем заносит осень.

Пологом нежности кутает плечи вечер.

С Пушкиногорьем, с Болдинской осенью

жду новой встречи…

Профили. Профили рыцарской чести

вместе.

Снова как прежде сердце дарю я декабрю.

Октябрь-ноябрь-87.

ПРОЗРЕНЬЯ БОГ

Прозренья Бог и раб своих желаний,

Пошляк, повеса, рыцарь и герой,

Великое и жалкое созданье

Ты, Человек. И кажется порой,

Что никогда тебе не превозмочь двоякой роли:

Спасителя могильщик погребёт.

Да сгинет мрак! Да сбудутся герои

На много-много тысяч лет вперёд!

МЕСЯЦ, МЕСЯЦ…

Ах, как нынче хочется поплакать.

Слёзы камнем на сердце ложатся.

Месяц тёмным пологом упрятан.

В складках звёзды тихо ворошатся.

Месяц, Месяц, где ты, мой голубчик?

Распахни пошире свой тулупчик,

Оберни в него меня получше.

Окроплю тебя слезой горючей…

1977.

ЛЮБИМЫЙ.

Я знаю –

ты голос шального далёкого детства.

Ты ветер и свежесть,

ты буйство цветущих акаций!

Я знаю – ты бездна.

О ней никогда никому не дознаться!

Ты боль, от которой не скрыться

и некуда деться.

До крика, до края,

до камнем паденья на скалы…

До Солнца, до самого Солнца

полёт необычно крылатый!

Ах, если б… Ах, если бы я знала когда-то

Что жизни на это не хватит

и песни для этого мало!

Июль-81…

Я замолчала…

Александр Сергеевич стал говорить:

79

«Я хочу сказать: меня поражает палитра красок, чувств, образов и разнообразие

художественных средств, живость языка, чёткость мысли и разнообразие стихотворных

ритмов.

Ты, моя хорошая, просто мой настоящий преемник на поприще поэзии. Продолжай,

пожалуйста. Я весь внимание».

Я продолжила чтение своих стихов:

ВЕРУЮ

Нет мастерства без того ремесла,

Чтобы надеждой в душе не горело.

Сердцем болеть, чтобы вера пришла,

Веровать так, чтобы сердце болело.

Веруй! – склоняется к травам цветок, –

Стебли устали и корни остыли…

Верую – глажу я каждый листок,

Верую в радугу сказочной были.

Веруй! – до слуха доносит рассвет

Голос Отца с безымянной могилы.

Верую, – тихо шепчу я в ответ,

Верую сердцем, теряющим силы.

Веруй же, – нежность поёт ввечеру

Пушкинской строчкой о ласковой няне.

Верую, Ладо, а если умру,

Кто-то проснётся и веровать станет!

87 г.

ДОВЕРЧИВОЕ СЕРДЦЕ.

Зачем оно бьётся?

Зачем оно теплится?

Зачем так доверчиво

в руки

сомнительной дружбы ложится?

Глядишь – отзовётся

и вновь ему верится…

А верить-то нечему.

Слишком и так пережито…

Последнему слову,

последнему дереву,

последней тропинке

под этой последней звездой…

Зачем ты поверило, сердце,

зачем ты поверило

последней слезинке?!

Она оказалась… водой…

Я прочла ещё несколько стихов, в том числе стихотворение «Альтернатива», которое у

меня, к сожалению, не сохранилось. В нём тоже отразилась пушкинская тема и судьба Поэта.

Вновь по просьбе слушателей повторила стихотворение «Рисунки Пушкина» и

замолчала.

Александр Сергеевич вновь заговорил:

80

«Твои стихи поражают сочетанием сегодняшнего дня с давним временем. Стихи

пронизаны любовью к людям, сочувствием к их судьбам. Спасибо тебе за радугу над Миром.

Это чудо какое-то: живое биение сердца!

И что же мне сделать ещё, как только не обнять тебя душевно и расцеловать от

всей души, маленькая ты моя наследница пушкинской музы, свет моей далёкой и любимой

планеты, любовь наша земная, ангел небесный.

Читай, девочка моя, я слушаю тебя и дальше с большим вниманием».

И снова звучат стихи:

РОДИНА

Ты, Родина нежная

Тарханами, Болдиным,

Люблю тебя прежнюю,

Люблю тебя скорбную,

Люблю тебя звёздную,

салютами майскими

в небо летящую,

Люблю тебя праздную,

Люблю тебя грозную,

Люблю тебя будущую

и настоящую.

1975.

К СОЗВЕЗДЬЮ ПУШКИНА

Описав по кругу знаки Зодиака,

К Твоему созвездью устремляю бег:

В нём любовь и нежность, светлая надежда

И земная свежесть родниковых рек…

1976.

И вновь я волнуюсь: Не утомила ли я вас, мои родные. В числе слушающих – Папа с

Мамой и её сёстры.

Александр Сергеевич: «Стихи твои очень чётки по мысли, ярки по форме и сердечны

по содержанию. Ты просто фантазёрка! Это чудо! Я даже не ожидал, что ты так часто

вспоминаешь меня в своих стихах!»

Папа: «Мы, доченька, не устали и ждём продолжения твоего чтения. Очень просим».

Александр Сергеевич: «Я скажу, моя родная, что стих твой настолько разнообразен

и жив по природе своей, что не успеваешь утомляться. Он оживляет мозг и освежает

сердце. Читай, пожалуйста, дальше».

Читаю:

ДОМ

Я помню детства дорогие лица.

Мне старый дом является в ночи,

Где мирно так скрипели половицы

И чёрным хлебом пахло из печи.

Цветов не увядавших постоянство

За белой занавеской на окне.

И всей квартиры скромное убранство

От роскоши несытой в стороне.

1988.

КТО ЛЮБИТ СТИХИ?

81

Разворчался вечер седой:

Я стихов твоих не люблю –

Мне дремать и думать мешают.

В них лунатиком я брожу,

Через лучики спотыкаюсь.

Рассмеялся день молодой:

Я стихами твоими пою,

По утрам, как росой умываюсь,

Рифмы влагой речною пью,

В мыслях-лучиках согреваюсь.

Улыбнулась стихами весна:

Кто влюблён, тому не до сна!

ПОМИЛУЙ, БОГ!

Омар Хайям ещё заметил, Что без страдания на свете

Любовной жажды утолить

никто не мог…

Живи всечасно в ожиданье

Непреходящего страданья.

Но лёгкой радости молить –

Помилуй, Бог!

СЛОВО ЛАСКОВОЕ.

Хочу слово ласковое

как исповедь передать,

Вполголоса оплакивая

седеющие года.

С тобою эта исповедь

останется навсегда.

Пусть согревает исподволь

седеющие года…