Белая гвардия Михаила Булгакова - Ярослав Тинченко

Вновь увидеть 1 — й Синежупанный полк писатель мог на параде, проходившем на Софийской площади 19 декабря 1918 года по случаю въезда в Киев Директории. Именно этот парад во всех подробностях был описан в "Белой гвардии". Вот что, в частности, Михаил Афанасьевич писал непосредственно о синежупанниках на параде, среди которых ему пришлось некоторое время

служить: "Первой, взорвав мороз ревом труб, ударив блестящими тарелками, разрезав черную реку народа, пошла густыми рядами синяя дивизия.

В синих жупанах, в смушковых, лихо заломленных шапках с синими верхами, шли галичане. Два двухцветных прапора, наклоненных меж обнаженными шашками, плыли следом за густым трубным оркестром, а за прапорами, мерно давя хрустальный снег, молодецки гремели ряды, одетые в добротное, хоть немецкое сукно. За первым батальоном валили черные в длинных халатах, опоясанных ремнями, и в тазах на головах, и коричневая заросль штыков колючей тучей лезла на парад".

В одном писатель ошибся — галичан среди синежупанников не было. Зато уловил один очень интересный и специфический факт. В полк в то время входило всего два куреня (батальона). Первый курень состоял исключительно из бывших синежупанников, одетых в свою старую синюю форму и смушковые шапки со шлыками немецкого пошива. Второй курень полка был сформирован в городе Бахмуте Екатеринославской губернии из местных повстанцев, с синежупанниками времен Центральной Рады ничего общего не имевших. Командовал бахмугскими повстанцами бывший офицер-синежупанник, который и привел их в Киев на соединение с уже имеющимся Синежупанным куренем. Поскольку бахмугские повстанцы соответствующей синей формы не имели, вместо таковой им были выданы темно-синие суконные медицинские халаты, которые должны были играть роль жупанов. Вместо шапок второй курень получил французские каски своеобразной формы. Дополняла обмундирование бахмутцев немецкая амуниция. По поводу "униформы" второго куреня — "тазов с халатами", писатель иронизировал во многих своих произведений. Таковым был 1-й Синежупанный полк, в который попал вечером 2-го февраля 1919-го года доктор Булгаков, а с ним и литературные персонажи Турбин, Яшвин, Бакалейников.

Как уже упоминалось, в соответствии с приказом командующего Осадным корпусом полковника Коновальца (в романе — Торопца), еще 1 февраля 1919 года 1-й Синежупанный полк занял район Никольской Слободки на Левом берегу Днепра под Киевом. Именно сюда в ночь со 2-го на 3-е февраля был доставлен новый полковой доктор — Михаил Булгаков. На этой позиции синежупанники находились до вечера 5 февраля, ночью они перешли через мост на Правый берег, где простояли без контакта с врагом до 19 часов 6 февраля. Лишь вечером того дня почти без потерь 1 — й Синежупанный полк последним отступил из Киева. Первые красные патрули на улицах города появились около 22 часов 6 февраля. Почему мы на этом акцентируем внимание?

Во всех произведениях М. Булгаков приводит точную дату мобилизации — вечер 2-го февраля 1919 года. Сложнее с датой бегства из части. И в рассказе "Я убил", и в одном из первых вариантов 20-й главы, и в повести "Алый мах" все описываемые писателем события укладываются в одну ночь. То есть, если исходить из логики произведений, то бегство из 1-го Синежупанного полка состоялось утром 3-го февраля 1919-го года. Но не стоит забывать, что ориентироваться в датах по событиям булгаковских произведений бесполезно и не нужно. Стоит вспомнить, что даже события, реально происходившие с 21 ноября по 14 декабря 1918 года (осада Киева войсками Директории, описанная в "Белой гвардии") писатель уместил в романе всего в три дня. Сколько же всего дней Михаил Булгаков пробыл в 1 — м Синежупанном полку?

На этот вопрос ответить достаточно легко. По Булгакову, и доктор Бакалейников из "Алого маха", и Алексей Турбин (по первому варианту 20-й главы) бежали из полка во время его движения по улицам Киева. А это — вечер 6-го февраля. Доктор Яшвин в рассказе "Я убил" по дороге домой встретил красный патруль, а Бакалейников и Турбин ожидали возможности его встретить, что опять таки указывает на 6-е февраля. Наконец, если свести вместе события, описываемые в "Алом махе" и рассказе "Я убил", то их с лихвой хватит уже на два вечера. Таким образом, доктор Булгаков на самом деле пробыл в 1-м Синежупанном полку не один вечер, а четверо суток — с вечера 2-го февраля по вечер 6-го февраля.

"— Кто командует полком?

— Полковник Лещенко, — с некоторой гордостью ответил первый, и шпоры его ритмически звякали с левой стороны у меня". Именно так доктор Яшвин впервые услышал о командире синежупанников. Подобный вопрос задавал и Алексей Турбин, правда, ему сказали о полковнике Мащенко. С полковником Мащенко пришлось встретиться и доктору Бакалейникову. Кем же действительно был командир 1 — го Синежупанного полка? А был он полковником Пащенко, если полностью — Марком Ефимовичем Волчком-Пащенко (приставка "Волчок" была псевдонимом Пащенко). Как видим, в "Белой гвардии" и "Алом махе" Михаил Булгаков изменил всего одну начальную букву фамилии полковника, а в рассказе "Я убил" — две.

По словам писателя, полковник Пащенко был явно неприглядной личностью. Антисемит, садист, погромщик, человек мало образованный, "обезьяна"… именно такой неутешительный портрет предстает перед читателями Булгакова. В рассказе "Я убил" мы встречаем описание полковника: "Он был в великолепной шинели и сапогах со шпорами. Был туго перетянут кавказским поясом с серебряными бляшками, и кавказская же шашка горела огоньками в блеске электричества на его бедре. Он был в барашковой шапочке с малиновым верхом, перекрещенным золотистым галуном. Раскосые глаза смотрели с лица недобро, болезненно, странно, словно прыгали в них черные маячки. Лицо его было усеяно рябинами, а черные подстриженные усы дергались нервно".

Марк Ефимович Волчок-Пащенко на самом деле был достаточно интересной личностью. Имел высшее образование — в свое время закончил историко- филологический факультет. До Первой мировой войны был очень неплохим журналистом, известным под псевдонимом "Волчок", достаточно успешно пробовал себя на писательском поприще. Основным родом его занятий было преподавание в школе, поэтому он принадлежал к когорте народных учителей, справедливо считавшихся в то время сельской интеллигенцией.

С началом Первой мировой войны Пащенко был мобилизован в армию, стал военным чиновником, а в 1915-м году попал в плен к немцам. Уже в плену он связался с Союзом Освобождения Украины и стал одним из активных его членов. В 1917-м году Марк Ефимович активно выступал за создание лагеря для военнопленных офицеров-украинцев, а с возникновением такого в Ганноверском Мюндене был одним из его руководителей. Вот что вспоминал об этом один из офицеров-синежупанников (перевод с украинского): "Сначала руководство у нас держали паны Сиротенко (тогда подпоручик) и Волчок-Пащенко (военный чиновник). Первый — по специальности адвокат, второй — народный учитель. Оба хорошие ораторы, убежденные украинцы, оба с организаторскими способностями. Только пан Волчок (это псевдоним, а настоящая фамилия его была Пащенко) был более разносторонний в работе и в речах своих более сочный. Очень хорошо знал украинский язык и его нам преподавал. В своем старании привить нам правильное понимание слов и выражений он пускался в область истории происхождения слова от его корня и так интересно и захватывающе преподавал эти места, что время на его лекциях протекало абсолютно незаметно".