Держава Сасанидов. 224-652 годы - Михаил Юрьевич Мочалов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Возмущенные христиане выбрали своим предводителем спарапета армянского войска, нахарара Вардана Мамиконяна. Что касается марзбана Персармении, нахарара Васака Сюни, то он был изначально на стороне Йездегерда: «И тотчас вызвав конный отряд из страны Сюнийской, пополнил свои войска [для] помощи могам и могпету. И потом стал говорить [магупату]: «Пошли-ка грамоту ко двору относительно конницы, которой в Алвании десять тысяч, чтобы на зимовку пришла она сюда, в Армению. И когда мы будем иметь ее под рукой, никто не сможет отвергнуть царский приказ!’’…Сердцем и разумом принял он веру персидскую. Стал он после этого прельщать: кого богатством, кого увещевательными речами… воздавал великие восхваления законам царя. Он вывез из дворца множество богатств и каждому тайно всучал взятку под видом награды и почести. И многими коварствами соблазнил простодушных людей и перетянул на свою сторону»{151}.
Поддержанный марзбаном Армении, магупат продолжил насаждать персидские порядки, прикрепляя священников-зороастрийцев к каждому нахарарскому дому и обязывая вольготно содержать их, заставляя армян есть жертвенное мясо скота и поклоняться солнцу. Эти действия привели к открытому выступлению армянской элиты против про-персидских сил: «…И они пренебрегли царскими наградами и попрали ногой грозные повеления. Кинулись тотчас к своему оружию, всю ночь готовились и снаряжались, а когда забрезжил рассвет, разделив полк на три части, ударили по стану. Первый отряд с восточной стороны, и второй отряд с западной стороны, и третий отряд с северной стороны, взяв в окружение, обложили весь многолюдный лагерь и многих перебили и еще больше из видных людей связали и кинули за подвластные им могучие замки»{152}. Васака Сюни захватили и хотели было убить, но тот смог вымолить прощение.
Восстание меж тем продолжало расширяться, и вскоре им была охвачена большая часть Персармении: «В это время вновь напали на замки и аваны[3], которые занимали персы в различных укрепленных местах страны, разрушали и сокрушали их жилища. Первым был великий Арташат вместе с его аванами. Взяли неприступные крепости: город Гарни, Ани, Артагерс и их аваны, Еркайнордк и Архни и их аваны, Бардзрабол, Хоранист, Цаханист, надежный Олакан и с ними их аваны, Арпанеал, аван Ван и с ним его аваны, Греал и Капойт, Оротн и Вашакашат. Все это, с относящимися к ним деревнями и агараками, военными отрядами и военачальниками, захватили в том же году и разорили, мужей и жен с их имуществом и добром, вместе с драгоценными сокровищами и утварью увели в плен. Разоряли и разрушали их строения, поджигали и сжигали дома служения огню. Вычищали мерзость идолопоклонства и забирали утварь и оборудование атрушанов, приносили и складывали в святых церквах и через святых иереев отдавали на служение святому Престолу»{153}.
Йездегерд вынужден был свернуть активные действия на востоке и переправить действовавший там контингент («полк персидский, который был в стране хонов») на кавказский фронт; в соседнюю с армянами Албанию подтягивались и прочие войска персов. Тем временем совет армянского восстания решил обратиться за помощью к Византии. Было договорено в крайнем случае даже пойти во служение императору{154}. Император Феодосий принял посольство благосклонно, но, пока тянулась процедура одобрения поддержки сенатом, он умер. Взошедший на престол Маркиан предпочел мир с Сасанидами и армянам отказал.
Посовещавшись, нахарары решили разделить свои силы и действовать по трем направлениям. Одна часть направилась на юг, «близ границ страны Атрпатакан». Вторая, возглавляемая Варданом Мамиконяном, должна была, пройдя через Иверию, нанести удар марзбану города-крепости Чора (то есть Дербента). Теоретически это был хороший вариант: разбив персидского наместника в поле, Вардан становился хозяином Дербента и, пропустив через него прикавказских кочевников, мог объединить с ними свои усилия. Оставалось только воплотить идею на практике. Третью часть сил отдали все тому же Васаку Сюни. Егише, описывающий все происходившие события и сам являвшийся их участником, утверждает, что распыление военных сил армян — результат происков и подрывной деятельности Васака{155}. Кроме того, Васак сообщил о планах восставших Себухту Нихоракану — сасанидскому марзбану Дербента. В городе тогда располагался значительный персидский контингент — десять тысяч конницы. Приблизительно такое же число воинов располагалось в Партаве.
Наместник, оперативно собрав войско (около 18000 человек){156}, двинулся на силы восставших. Он встретился с десятитысячным войском Вардана Мамиконяна у города Халхала. В результате упорного сражения большая часть войска марзбана была разбита{157}, а чуть позже были рассеяны про-персидские силы у Дербента. Во главе города армяне поставили своего человека; кроме того, им удалось заручиться поддержкой «гуннов». Пока происходили все эти события, Васак Сюни попытался вернуть Армению под свою руку, но победное возвращение Вардана заставило его удалиться в неприступные пределы своей отчины Сюни.
Озабоченный успехом восстания, Йездегерд послал против армян хазарапета Михр-Нарсе во главе со значительными силами. Помощь сасанидскому полководцу стал оказывать Васак Сюни, сумевший своими интригами и дезинформацией не только внести раскол среди армян, но и изолировать их от потенциальных союзников. Кроме того, марзбан вернул под свой контроль Дербент. 26 мая 451 года на равнине Аварайр произошло решающее — упорное и весьма кровопролитное — сражение между персами, чья армия включала верных им армян, и войском Вардана Мамиконяна. Сам Вардан погиб, но и персы недосчитались многих известных представителей знатных родов, не говоря уже о тысячах рядовых воинов. На исходе битвы сказался общий перевес сасанидских сил, и армяне, несмотря на мужественное сопротивление, были разгромлены. Тяжелое поражение подорвало силы восстания, и вскоре Албания и Армения были усмирены.
В завершение своего правления Йездегерд II ввязался в новую войну с кидаритами, но, не завершив ее, в 457 году отошел в мир иной, завещав престол своему младшему сыну Хормизду. Произошедшие далее события были вполне закономерны:
Когда же Хормоз на отцовский престол
В венце золотом шахиншахском взошел,
Пируз не от скорби, от гнева скорей,
От зависти слезы пролил из очей.
С казной и дружиной внезапно в Хайтал,
Вождей ему преданных взяв, ускакал
