ИСТОРИЯ РУССКОЙ ЦЕРКВИ (Синодальный период) - Профессор протоиерей Владислав ЦЫПИН

В монастырях своей епархии митрополит Гавриил старался ввести общежительный устав. Общежительные уставы были учреждены в Валаамском, Коневском, Иверском, Тихвинском, Новоезерском, Саввино-Вишерском монастыре и в других обителях Севера. Святитель сам составил текст общежительского устава, взяв за образец Афонский устав. Он содействовал введению и укоренению в монастырях старчества. Монастыри он щедро одаривал духовной литературой  особенно аскетическими творениями святых отцов. Митрополит Гавриил состоял в переписке со старцем Паисием (Величковским) и много способствовал ему в печатании его перевода «Добротолюбия».

Известен он и как духовный писатель, его перу принадлежит фундаментальный труд «О служении и чиноположении Православной греко-российской Церкви». Он составил «Доследование о посещении болящих». Писал он глубокомысленные толкования на Священное Писание.

Покровитель монашества, ревнитель аскетической жизни, святитель сам был суровым аскетом и молитвенником. Он целые ночи проводил в молитве, стоя на коленях и в слезах. Стол его был крайне скуден. Кусок белого хлеба, горшочек пшенной каши с черносливом и щи из капусты, которые варили ему сразу на несколько дней, составляли его обычную пищу. Почти все свое содержание он раздавал бедным, и его келейник отец Феофан должен был следить за тем, чтобы у архипастыря оставалось хоть что-нибудь для себя. Несмотря на крайнюю занятость в Синоде и по делам епархии, святитель ежедневно совершал Богослужение. Близкие ему люди замечали в нем дар прозорливости. Однажды при посвящении ставленника он, пред Великим входом, снял с его головы покров и не стал рукополагать его. А вскоре открылось, что этот человек был виновен в тяжком преступлении.

Первенствующий член Синода митрополит Гавриил был близок к высшим правительственным сферам, и несмотря на то, что атмосфера, царившая при дворе, была ему совершенно чужда, он сумел избежать столкновений с правительством в царствование Екатерины. Но при своенравном и взбалмошном Павле он впал в немилость. В 1799 году митрополита Гавриила пригласили в Гатчину на придворный спектакль, который давали по случаю свадеб великих княжон. Святитель счел неприличным для себя присутствовать на балете и уехал после торжеств до начала спектакля. Император рассердился  и вскоре вышел указ о разделении Новгородской и Петербургской епархии на две отдельные епархии. Митрополит Гавриил был назначен на Новгородскую кафедру.

В Новгород он выехал больным, разбитым. Поселился там в низких и тесных келиях близ храма святителя Николая и стал готовиться к смерти. Чувствуя близость кончины, он усилил свои аскетические подвиги. Святитель мирно отошел ко Господу 26 января 1801 года. Погребли его в Новгородском Софийском соборе, в приделе Иоанна Крестителя.

§ 9. Подвижники иноческого благочестия

Православные обители и в ХVIII веке, в эпоху разорения монастырской жизни, не оскудели подвижниками благочестия, которые молитвами, «пением, бдением и пощением» стяжали благодатные дары Духа Святого. Своим смиренным житием они опровергали хулу на монашество, столь часто раздававшуюся тогда в правительственных и придворных кругах.

Мужем святой жизни был иеромонах Феодор (Ушаков), инок редкой духовной крепости и мудрости. Родился он в 1718 году в семье помещика Ярославской губернии. В юности служил в Петербурге в гвардейском Преображенском полку. А там среди веселой и беспечной жизни на его глазах произошел знаменательный случай. В разгар дружеской пирушки один из его товарищей упал замертво. Печальное происшествие открыло глаза юному гвардейцу на непрочность земного счастья, мир утратил для него свое обаяние, и юноша духовно прозрел и переродился. В 22-летнем возрасте он в нищенской одежде тайно ушел из столицы и поселился в заброшенной келье на Северной Двине. Начальство, преследуя селившихся в северных лесах старообрядцев, притесняло заодно и православных иноков, спасавшихся там в уединенных скитах. Юный отшельник вынужден был покинуть свою хижину и отправиться на юг. Он пришел в Площанскую пустынь, расположенную в Орловской епархии. Настоятель пустыни поселил его в лесной келии. Вскоре его, как человека беспаспортного, схватила сыскная команда, очищавшая леса от подозрительных людей. Пустынножитель открыл на допросе своё имя и происхождение, и был отправлен в Петербург.

С ним захотела побеседовать царица Елизавета. «Зачем ты тайно ушел из моего полка?»  спросила она.  «Для спасения души»,  смиренно ответил беглец. Императрица простила его и пожаловала его званием сержанта, но инок попросил дать ему умереть монахом. Елизавета велела ему поступить в Александро-Невскую Лавру.

В 1747 году Иван Ушаков принял постриг с именем Феодора. В Лавре он вел строгую, постническую жизнь. Слава о его подвигах и смиренномудрии разнеслась по столице; к нему стали приходить люди всякого звания за советом и наставлением. Обращались к нему и его бывшие сослуживцы  гвардейцы. У монахов Лавры стечение народа к их молодому собрату вызывало зависть. Скорбя об ожесточении братии, смиренный инок просил перевести его в Саровскую пустынь.

Вместе с ним из Петербурга уехали многие его духовные ученики и ученицы. На пути в Саров, в городе Арзамасе, отец Феодор устроил своих учениц в Алексеевском женском монастыре. Два года он пребывал в Саровской обители, а затем перешел в соседнюю Санаксарскую пустынь. Эта пустынь находилась в упадке и разорении. Келии разваливались. Отец Феодор возобновил и починил их. В 1762 году он, несмотря на свои отговоры, по настоянию епископа был рукоположен в сан иеромонаха и назначен настоятелем пустыни.

Настоятелем он был твердым и строгим, в наставлениях нарочитое имел искусство, в рассуждениях был остр и пространен. Много трудов он положил на введение в обители уставного Богослужения. На службы в обители отводилось: в будние дни до 9 часов, а в воскресные и полиелейные  до 10 и 12. Настоятель строго требовал внятного чтения во время Богослужения. Он говорил: «Если, по слову апостола, в воинских полках труба будет издавать неопределенный звук, кто станет готовиться к сражению. Так и мы скорочтением будем только воздух церковный наполнять, а силы внутреннего смысла читаемого не поймем. Души наши останутся голодными духовно, без назидания. Не чтение слова Божия, а внутренняя сила и дух оного, понимаемые нами, служат нам ко спасению».

Иеромонах Феодор ввел в пустыни старчество, предполагавшее полное откровение помыслов иноками настоятелю. Всякий монах, когда его смущали и тревожили помыслы, мог прийти к нему в любое время дня и ночи; старец выслушивал инока, часами беседовал с ним, и когда отпускал его от себя, тот чувствовал на душе свободу и тишину.

Жизнь в обители была крайне суровой. Вкушать пищу дозволялось только за трапезой. В свою келию можно было брать только квас. Пирогов и белого хлеба не давали и на Пасху.

На монастырские послушания  на покос, на рыбную ловлю выходила вся братия во главе с настоятелем. Келейник митрополита Гавриила Феофан Новоезерский, в юности подвизавшийся в Санаксаре, так описывал жизнь в этой пустыни: «Обитель забором огорожена, церковь маленькая, волоковые окошки, внутри и стены не отесаны, и свеч-то не было, с лучиной читали в церкви. И платье-то какое носили: балахоны! Ноги обертывали онучами из самой грубой пеньки… Огня в келье никогда не было».

В 1764 году, с введением монастырских штатов, Санаксарская пустынь подлежала упразднению, но по просьбе настоятеля обитель была сохранена. В конце жизненного пути на долю старца выпали неповинные страдания и гонения. Однажды он в присутственном месте укорил Темниковского воеводу Неелова, который сам пожелал раньше поступить под его духовное руководство, а потом стал пренебрегать своего духовника советами, в жестоких притеснениях граждан. Неелов подал жалобу на своего духовного отца. И Синод перевел старца в Соловецкий монастырь.

Северный климат оказался тяжелым для него, он постоянно болел. Девять лет провел старец на Соловках, и возвращен был оттуда в Санаксар по ходатайству отца Феофана Новоезерского. Но и в Санаксаре его притесняли. Только за неделю до кончины старцу Феодору дозволили самому посетить Арзамасскую Алексеевскую общину, в которой спасались его духовные дочери, приехавшие с ним из Петербурга. Преставился многострадальный старец 19 февраля 1791 года.

Расцвет аскетического подвижничества в русских монастырях в конце ХVIII века связан с возрождением старчества. В этом благодатном делании особенно потрудился возобновитель традиций древнего иночества великий старец схиархимандрит Паисий (в миру Петр Величковский). Родился он в семье полтавского протоиерея в 1732 году. Его отец скончался в молодые годы, оставив детей сиротами. В тринадцатилетнем возрасте мальчика отдали в Киевскую Братскую школу. Мать хотела, чтобы сын стал приходским священником, но у мальчика рано пробудилось стремление к иноческому житию. Чтение аскетических книг укрепило его в намерении принять постриг. Однажды ночью Петр тайком убежал из Киева и остановился в Любечском монастыре, куда ему советовал поступить его духовник Печерский иеросхимонах Пахомий. Несколько месяцев провел он послушником в Любече, а потом перешел за границу России и поселился в молдавском монастыре святителя Николая на реке Тясмине, где в 19 лет был пострижен в рясофор с именем Платон.