Шекспир - Михаил Морозов

Среди действующих лиц комедии заметим жизнерадостную, никогда не унывающую лукавую Розалинду — один из обаятельнейших женских образов у Шекспира, умного шута Оселка (точнее перевести его имя: Тачстоун — Пробный Камень; люди, беседуя с ним, испытывают «пробу» своего ума), шут очень умен, — недаром в комедии говорится, что он «пускает стрелы своего ума из-за шутовского прикрытия»; и, наконец, меланхолика Жака. Жак созерцает жизнь скорбным, меланхолическим взглядом. Весь мир для него — театр (см. его знаменитый монолог о семи возрастах человека — II акт, 7-я картина), смена зрелищ, лишенная смысла. Некоторые критики сравнивали его с Гамлетом. Это, конечно, неверно. Гамлет действует — разоблачает короля в сцене «мышеловки», убивает всех своих врагов; Жак — только созерцатель («господин путешественник», называет его насмешливая Розалинда). Он способен только на сатиру. «Оденьте меня в шутовской наряд, — говорит он, — разрешите мне говорить свободно, и я прочищу гнусное тело зараженного мира, если только захотят принять мое лекарство». Это чудаковатый и, в сущности, мягкий и безобидный человек. Действующие лица комедии (герцог, Розалинда) подтрунивают над Жаком. Гамлет не может вызывать к себе такого отношения. Жак проходит по ясному небу комедии темным, задумчивым облачком. В пьесе есть и другая прославленная роль — старика Адама, верного слуги Орланда. Прославлена она потому, что эту скромную, малозаметную роль играл сам великий автор комедии.

XIII. ИСТОРИЧЕСКИЕ ХРОНИКИ

В прологе к одной из пьес, шедших в Лондоне в 1599 году, на сцене появились три аллегорические фигуры: смешного вида Комедия, мрачная Трагедия с бичом в одной руке и кинжалом в другой и торжественная История со знаменем и барабаном. Театр эпохи Шекспира различал три рода пьес. Трагедия, комедия и историческая хроника пришли на смену театру средневековья. Мы коснулись самых ярких, солнечных комедий Шекспира.

Кроме пьесы «Генрих VIII», которая в основном принадлежит, по мнению новейших исследователей, перу Флетчера, а также пьесы «Король Джон», действие которой происходит на рубеже XII и XIII веков, исторические хроники Шекспира описывают события, относящиеся к концу XIV века и к XV веку.

Эти хроники составляют единую величественную эпопею. Для того чтобы яснее почувствовать ее единство, нужно перечитать хроники в том порядке, в каком написал их Шекспир: «Генрих VI», «Ричард III», «Ричард II», «Генрих IV», «Генрих V». Основной политической темой этой эпопеи является консолидация страны под властью монарха, борющегося, с одной стороны, против реакционных феодальных лордов («Генрих IV»), с другой — против внешнего врага («Генрих V»). Венчается эпопея торжеством Генриха V, которого Шекспир рисует идеальным, со своей точки зрения, монархом. В ночь перед битвой, когда вожди враждебного французского войска хвастаются доспехами и боевыми конями, Генрих обходит свой лагерь и беседует с простыми воинами. Король, говорит он, такой же человек, как и другие люди: так же пахнет для него фиалка, так же воздействуют на него стихии; чувства его — обычные человеческие чувства. «Отними у короля церемониал, и в наготе своей он окажется всего лишь человеком», — говорит Генрих. Если рыцарь старинного феодального склада — Генри Перси, по прозвищу Готспур (Горячая Шпора) — ищет чести и славы только для самого себя и не хочет иметь соперников, король Генрих ищет чести и славы для всего своего войска. Все те, кто сражается с ним против общего врага, включая простых стрелков-иоменов, — его братья. Этот близкий народу король, каким рисует его Шекспир, скромен и прост в своем обращении с людьми. «Если бы ты лучше понимала английский язык, — говорит он своей невесте, французской принцессе, — то нашла бы, что я очень простой король, и подумала бы, что я продал ферму, чтобы купить корону. Я не умею изящно объясняться в любви, умею только прямо сказать: «Я люблю тебя. Дай мне ответ: по рукам, и сделка заключена. Ну что скажешь, леди?»

Хроники Шекспира представляют исключительный интерес для изучения развития жанра исторической драматургии. Шекспир в своих хрониках старался правдиво изобразить прошлое. Источниками Шекспира были хроники Голиншеда и Стоу, где правда была перемешана с легендой. Он использовал также исторические пьесы своих предшественников и устное предание. То, что Шекспир узнавал из этих источников, он старался правдиво передать. Так, например, принц Генрих, будущий король Генрих V, в юности покровительствовал лоллардам, этим ранним предшественникам протестантов. Взойдя на престол, он стал ревностным поборником католической церкви и беспощадно преследовал «еретиков». Католические летописцы создали легенду, согласно которой принц был сначала беспутным гулякой, но, сделавшись королем, стал на стезю добродетели. Шекспир, как и его современники, принял эту легенду на веру и отразил ее в своем исторической пьесе «Генрих IV».

Отступая от исторической правды, Шекспир не смешивал правду с вымыслом, как поступал, например, Шиллер, который сочинил обстоятельства смерти Жанны д'Арк, обойдя молчанием костер, на котором она в действительности была сожжена. Не смешивая правды с вымыслом, Шекспир как бы ставит их рядом друг с другом. Так поступал и Лев Толстой, который, например, в «Войне и мире» заставил Кутузова (исторический образ) общаться с Андреем Болконским (вымышленный образ). Вымышленное лицо тем самым приобретает в глазах читателя убедительность реальности, правды (мы знаем, что существовал Кутузов, и начинаем верить, что существовал и Андрей Болконский). Со своей стороны, историческое лицо, общаясь с вымышленным, в создании которого творческая фантазия автора не была стеснена точными историческими фактами, датами и документальными данными, приобретает особенно яркую художественную убедительность. Примером этого метода является «Генрих IV», самая значительная из исторических пьес Шекспира, где мы находим полное равновесие двух начал — исторической правды (насколько знал ее Шекспир) и художественного вымысла: в «Генрихе IV» одинаковое значение имеют принц Гарри (историческое лицо) и сэр Джон Фальстаф (вымышленный образ).

Хроники Шекспира могут быть названы историческими лишь с весьма существенной оговоркой. Писатели того времени еще не знали, что в ходе исторического развития изменяются мировоззрение людей, их психология, отношение друг к другу. Люди, действующие в исторических хрониках Шекспира, — люди елизаветинской Англии. Не только их мысли, чувства, отношение к жизни и друг к другу, но и сама их одежда принадлежит Англии эпохи Шекспира. Так и в пьесах Шекспира из времен древнего Рима («Юлий Цезарь», «Кориолан», «Антоний и Клеопатра») перед нами возникают люди, рожденные под небом шекспировской эпохи. Шекспир к тому же не считался с археологическими деталями, что возмущало ученого Бена Джонсона. В «Юлии Цезаре» упоминается бой часов, хотя в древнем Риме механических часов не было (время узнавали по солнечным, песочным и водяным часам).